Драконы моря

Правда, вот беда: гитары не было, да и кожаных джинсов тоже, только узкие штаны из козлиной шкуры, которые соответственно и пахли. Впрочем, здесь все, исключая хозяев и управителя, пахли — хоть нос затыкай. Это сейчас Сашка привык и не обращал внимания, а вот раньше…

— Пить будешь?

— Угу, буду — Ингульф обрадованно кивнул и прильнул к протянутому кувшину губами, — Уфф… Хорошо! Возьми, дружище, там еще осталось.

Вот эта черта Александру в парнишке нравилась: тот никогда не забывал думать о тех, кто рядом.

За холмами, за оливковой рощей, садилось оранжевое, уставшее за день солнце. Белесое небо постепенно голубело, наливаясь вечерней синью, появлялись бледные звезды, и светлый месяц повис над воротной башней мерцающей изогнутой саблей. Тихо было крутом, и уже спала дневная жара, и приятная прохлада опускалась на землю, и все дневные дела уже были закончены, а впереди ждал, пусть скудный, ужин и сон.

Но пока, слава богу, спать не хотелось, и было чертовски хорошо вот так сидеть, отдыхая, в тенечке, никуда и ни за чем не торопясь. Охранники, Ониск и Артемий, неплохие, в сущности, парни, тоже присели рядом и, прислонив копья к ограде, негромко болтали о чем-то своем.

— Хорошо! — Зажмурившись, словно кот, Ингульф потянулся, — Прохладно. И работу закончили.

— Ого! — усмехнулся Саша, — Я смотрю, тебе здесь понравилось. А ведь кто-то совсем недавно собирался бежать?

— Я и сейчас собираюсь, — Юноша резко повернул голову, — Но только с тобой, ведь мы же друзья, верно?

— Верно. — Молодой человек расхохотался, — Кстати, ты так мне и не дорассказал до конца про свою жизнь.

— Так я хотел, — Ингульф вдруг обиженно надул губы, — Каждую ночь, а ты все время засыпал.

— Я засыпал?! Да неужели! Чья бы корова мычала…

— При чем здесь корова? У нас было много коров, целое стадо. Отец рассказывал, мы тогда жили в чудесной стране. А потом пришли готы. Мы дрались с ними, но врагов оказалось больше, хитростью и подлостью они добились победы, а мы, силинги и асдинги, вынуждены были уйти. И стали жить на берегу моря, и наш вождь Гейзерих позвал нас в новый поход, и было немало славных битв с Римом. А потом налетела буря… И дот я теперь строю стены пузатому римлянину! Вместо того чтобы проткнуть его пузо добрым мечом!

— Да-а-а… — Сашка разочарованно сплюнул.

Вот всегда так! Поди пойми, кто он, этот Ингульф, — псих? Есть такой диагноз — «вялотекущая шизофрения», когда видится и слышится то, чего нет. Если так, жалко парня. Хотя, с другой стороны, не похож он на психа, совсем не похож.

— А родители твои… Ты как-то рассказывал, но…

— Мой отец — славный Гклдуин, сын Хильдебальда, сына Герульфа, сына…

— Ой-ой-ой-ой-ой! — Александр замахал руками, — Хватит, хватит, хватит. Ты мне еще от Адама своих родственников перечисли. Вот лучше скажи, чем твой отец занимался?

— О! Это был великий и храбрый воин, при одном имени которого…

— Так! На-ка, лучше попей, еще вода осталась.

— Вот так всегда! — допив воду снова обиделся Ингульф, — Просишь рассказать, а сам же не слушаешь, перебиваешь.

— Ладно-ладно, не буду перебивать. Скажи-ка, ты ведь веруешь в Иисуса Христа?

— Нуда, — Подросток важно наклонил голову, — Верую в Господа нашего Иисуса, и в то, что он — сын Божий, творение Бога Отца, и…

— А вот в драке ты Иисуса не призываешь, — ехидно заметил Сашка, — Все кричишь — Донар, Бодан… Это кто еще?

— Это наши древние боги, — ничуть не смущаясь, отозвался Ингульф, — Они хорошо помогают в битве. А Иисус — в загробной жизни. Один бог хорошо, а много — лучше!

— Да-а-а… — Александр развел руками. Ну что тут можно было сказать? Христианин, блин. Этот, как его… арианин.

— Слышь, Ингульф. — Подумав, молодой человек решил зайти с другой стороны, — А ты «Аватар» смотрел?

— Чего? Может, и смотрел. Я много чего на своем веку видел.

— Да какой там твой век! А музыка тебе какая нравится? Рок? Техно? Рейв?

— Рок!

О, наконец-то!

— Злой рок несет нас по воле волн…

Может, Ингульф и не так вот точно сказал, не настолько хорошо Саша латынь знал, но вот где-то так примерно.

— Да ты, парень, поэт прямо!

— Я умею слагать гимны!

Гимны…

Сашка присвистнул и повертел пальцем у виска. Вот и поговорили. Не в первый раз, между прочим.

Сидевшие охранники лениво поднялись, взяли копья. Заканчивался еще один в череде многих день, в котором так ничего и не прояснилось. Сашка по- прежнему не знал, где он. Нет, предполагал, конечно, что в секте, среди сумасшедших. Вот, например, легкий случай: помнит про себя все, только зациклился на четыреста тридцать восьмом году. Интересно, почему именно на этом?

— Бон суар, месье Бади, — Проходя через ворота во двор, молодой человек приветственно помахал антиквару — Кстати, я сегодня видел в небе самолет, небольшой такой «кукурузник», «сессна», кажется.

— Самолет? — Округлив глаза, старик выронил бочонок с помоями прямо себе под ноги, — Господи… Нет, точно — это был самолет? А вам, случайно, не показалось?

— Да успокойтесь вы, — прищурился Саша — Пошутил я.

— Нехорошие у вас шутки, господин Александр — обиженно пробормотал антиквар, нагибаясь к объедкам.

Ну вот, еще один обиженный. И чего они здесь обидчивые-то такие? И слова не скажи.

Вечером не спалось, и Саша вышел во двор, незаметно, чтоб не тревожить охрану. Уселся сразу за помещением для слуг, оперся спиной о теплую стену мазанки, задумался, глядя в небо, на бескрайние россыпи звезд. Наверное, нужно отсюда уйти, давно пора, несмотря на все разглагольствования антиквара. Чего выжидать-то? Лучше нигде не будет? А почем знать? Пуститься в бега было бы сейчас куда лучше, нежели жить в окружении сумасшедших.

Александр усмехнулся: а что вообще сдерживало его все эти дни? Как ни странно — надежда. Надежда на то, что, может быть, удастся все как следует выяснить, узнать куда, в какую сторону бежать, чтоб уж наверняка.

Ничего не выяснил. Не узнал. И что теперь?

А ничего. Просто пора сваливать. Нечего уже больше ждать, нечего выгадывать. Прихватить с собой Ингульфа и, может быть, чудака антиквара. Впрочем, нет, без последнего стоит обойтись — только под ногами путаться будет.

Значит, бежать и как можно скорее. И так уже сколько времени потеряно зря. Лучше всего, конечно, украсть лодку, желательно парусную, и отправиться вдоль побережья. Наверняка вскоре попадется на глаза какое-нибудь нормальное судно или пограничный катер.

Желтая полоска месяца мерцала в фиолетовой ночной тьме. Слышно было, как тихонько журчит впадающий в пруд ручей, как поют цикады… Чу! Показалось вдруг, что-то скрипнуло. Собравшийся уж было идти спать Александр тряхнул головой, прислушался. Вот снова этот скрип. Нет, не показалось! Кто там может шататься? И главное, что же не реагирует охрана? Не слышит? Спит?

Ага, вот уже кто-то и свистнул. Негромко, словно кого-то звал.

Бесшумно поднявшись на ноги, молодой человек выглянул из-за угла.

А ворота-то, похоже, распахнуты! Ну да, заходи кто хочешь, бери что хочешь. Странно! Всадник Гай Нумиций, при всех его недостатках, вовсе не отличался беспечностью, хотя стену строил медленно, даже слишком.

Оп! Во двор въехала повозка, завозились какие-то люди, снимая с двуколки мешки; смутные тени скользили по двору в призрачном свете звезд. Временами слышался громкий шепот. Кто-то вскрикнул, и тут же послышалось предупреждающее «тсс!».

Интересно, кто это? Контрабандисты? Хм, может быть. Торговцы паленым коньяком или левыми компакт-дисками. Что же хозяин? Так доверяет своей охране? Или, скорее, тоже при делах?

Словно выстрелом разорвав ночную тишь, распахнулась дверь. Кто-то вышел на крыльцо черного хода, шумно рыгнул, высморкался…

— Кто это? — кто-то спросил шепотом на латыни.

Этот «кто-то» стоял совсем рядом с таившимся в темноте Александром, буквально в нескольких шагax. Похоже, ночных гостей было несколько, трое или четверо, может, даже больше.