Четвертый хранитель

— Я понял, государь, — невозмутимо поклонился Медведев.

— Чтобы облегчить выполнение задачи, возьмешь у Патрикеева хорошую сотню из нашего войска и сейчас же отправишься с ней в город. Сам решишь, как этой сотней распорядиться — она будет выполнять все твои приказы. Я лишь хочу утром узнать, что Великий Тверской князь ночью тайно сбежал за рубеж в свою любимую Литву и, что, несмотря на погоню, его побег был успешным. Днем же, когда я буду в городе, ты должен указать мне место, где под охраной вверенных тебе людей должна находиться Тверская казна. Тебе все ясно?

— Да, государь.

— Ступай с Богом.

Медведев с Патрикеевым вышли из шатра великого князя и воевода начал:

— Я дам тебе сотню из лучшего полка князя Оболенского. Пойдем, распоряжусь.

— Позволь, обратиться к тебе с просьбой, князь. Не можешь ли ты выделить мне сотню Ивана Дубины из полка князя Федора Бельского? Мне было бы легче с ним, поскольку я его хорошо знаю, и когда-то служил под его началом.

— Ах, да, я вспомнил! Конечно! Ты совершенно прав — это очень хорошая сотня. Ну, что ж, иди, собирайся в дорогу, и через час Дубина со своими людьми будет ждать тебя здесь. Я прикажу сотнику беспрекословно выполнять все твои приказы. И вот тебе еще несколько грамот за подписью Великого князя, чтоб стражники у ворот не приставали.

— И прикажи также войскам, окружившим город, не особенно усердствовать в погоне, когда мы с князем Тверским внезапно выедем ночью из ворот и направимся на запад.

Патрикеев снисходительно посмотрел на Медведева.

— Все нужное давно сказано. Ты выполняй свое дело, а я свое сам знаю!

… — Вот это да! Вот это номер! — радостно воскликнул Иван Дубина, стоя во главе своей, наконец-то, полной сотни. Никогда не думал, что мне придется служить под началом своего бывшего десятника! Но, я рад! Очень рад! Верховный воевода сказал мне, что это важное секретное дело, которое мы будем выполнять по поручению самого государя!

— Тебе об этом совершенно незачем знать, Иван — строго сказал Медведев. — И чем меньше ты будешь говорить, тем будет лучше!

— Слушаюсь, командир, — обиженно сказал Дубина и шмыгнул вечно простуженным носом.

Еще спустя час в ночной тьме и полном молчании сотня московских воинов под командованием дворянина Медведева подъехала к крепостным воротам Великой Твери…

Глава десятая

ПАДЕНИЕ ТВЕРИ

Тверичи, охраняющие ворота, не посмели отказать Медведеву, который показал грамоту с подписью и печатью Великого Московского князя, поручающую ему встретиться с тверскими боярами для обсуждения предварительных условий сдачи города.

Обернувшись, Медведев видел, как тверские стражники крестились, глядя вслед ему и Дубине — они наверняка думали, что сотня едет с приказом арестовать или убить Великого князя Тверского Михаила Борисовича.

Князь Данило Холмский ошибся, предполагая, что они больше не встретятся — по крайней мере, с Медведевым он встретился снова.

Князь Данило и его люди были последними верными защитниками своего государя, и охраняли въезд в Кремль, где находился Великий Тверской князь.

При бледном голубоватом свете молодого месяца и тускло мерцающих факелов у ворот, князь Холмский увидел молчаливую черную массу пехотинцев с дюжиной всадников во главе, которая приближалась к Тверскому кремлю.

— Стой! Кто идет! — грозно спросил Холмский, выезжая навстречу.

Медведев приказал своему войску остановиться.

— Здравствуй, князь, — не сходя с коня, Медведев вежливо снял шапку. — И, опережая твой вопрос, скажу сразу, я приехал сюда с добрыми намерениями. Мы можем поговорить наедине?

Князь кивнул и они, проехав несколько десятков саженей вдоль кремлевской стены, остановились.

— Посмотрим правде в глаза, князь, — сказал Медведев. — Тверь спасти нельзя. Большинство бояр изменили своему государю, и перешли на Московскую службу взамен за обещание Великого князя не разрушать и не грабить города. Твоя сотня не спасет жизни вашего государя, вы зря сложите голову, а Великого князя, скорее всего, втихомолку зарежут. Ты ведь понимаешь, что он не нужен Московскому государю.

— Что ты предлагаешь? — спросил Холмский.

— Я хочу сохранить жизнь Михаилу Борисовичу.

— И для этого ты прибыл сюда с московской сотней?

— Именно для этого. Никто из этих воинов не знает моих истинных намерений.

— Каковы же они?

— Позволь мне переговорить наедине с великим князем Михаилом Борисовичем. Я попробую убедить его в том, что ему необходимо немедленно тайно покинуть Тверь и, что мы с тобой с нашими сотнями поможем ему в этом.

— Он ни за что не согласится оставить свою столицу и свое княжество. Он предпочтет скорее умереть, чем сделать это.

— Позволь мне попытаться.

— Ну что ж, попробуй. Там уже есть один, такой как ты, который тоже пытается склонить его к этому, но пока безуспешно.

— Кто такой? — спросил Медведев.

— Личный посланец короля Казимира.

Глаза Медведева блеснули.

— Неужели? Он молод?

— Твоего возраста.

— Я, кажется, знаю, кто это! Немедленно веди меня к нему — уверен, вдвоем мы убедим князя, а ты готовь свою сотню в дорогу.

Через несколько минут Медведев обнял Андрея.

— Дорогой друг, как я рад тебя видеть!

— Я тоже. Но, надеюсь, ты не приехал от Московского князя, чтобы арестовать Михаила Борисовича?

— Напротив, я приехал спасти его и помочь ему бежать в Литву. Это замечательно, что ты здесь! Ты будешь рядом с ним в самые трудные минуты жизни, когда он навсегда будет покидать свою любимую родину.

— Как-то странно мне все это, — сказал Андрей. — Ты действуешь по приказу своего государя или вопреки ему?

— Какая разница, Андрей? Сейчас не время для объяснений! Дорога каждая минута! Скорее к Михаилу Борисовичу! Где он?

— В тронной зале. Я разговаривал с ним последний раз час назад. Он пообещал все обдумать и позвать меня, когда примет решение.

— Как бы он не принял какого-нибудь совершенно бесповоротного решения! — Воскликнул Медведев. — Пойдем-ка скорее к нему!

Они бросились бегом по темным и пустым коридорам Тверского кремля. У дверей тронной залы стояли два стражника с копьями.

— Князь заперся изнутри и просил его не беспокоить.

Медведев с Андреем переглянулись.

Они действовали так быстро и слаженно, как будто детально обсудили план своих действий, и стражники даже не успели опомниться.

Василий и Андрей внезапно вырвали из рук ничего не подозревающих стражников их копья, отшвырнув обоих воинов далеко в стороны, и мгновенно поддев остриями копий тяжелую обитую медью дверь тронной залы, напрягли все свои силы.

Дверь с треском открылась.

Опомнившиеся стражники, выхватив сабли, бросились к ним.

— Задержи их! — Крикнул Медведев и ужом проскользнул через образовавшуюся щель в тронную залу.

Великий князь Тверской Иван Борисович сидел на троне, одетый как для торжественного приема, и сжимал двумя руками длинный острый нож, острие которого упиралось в левую сторону его груди.

Медведев застыл неподвижно, в долю секунды призвав все свои силы и умения, для того, чтобы негромко, но очень убедительно сказать:

— Подумай о Боге, государь! Боюсь, что ты собираешься совершить смертный грех. Подумай о своей невесте, которая ждет тебя где-то в чужом краю. Подумай о своих будущих детях. Ведь у тебя еще никогда не было детей, князь. А у меня их двое. Ты еще не знаешь, какое это счастье видеть своих детей. Это твоя единственная, неповторимая жизнь, данная тебе Господом. И разве стоит ее тот престол, на котором ты сидишь, то княжество, которое не сделало тебя счастливым, и те люди, которые предали тебя, вовсе, впрочем, не по злобе, а лишь потому, что им тоже хотелось жить и видеть своих детей.

Нож со звоном упал на каменный пол. Великий князь Михаил Борисович закрыл лицо руками.

— Ты прав, — прошептал он. — Ты, конечно, прав. Но, ответь мне, как я буду смотреть в глаза этим детям, когда они спросят: «А. где же наше Великое Тверское княжество, отец? Что ты с ним сделал? Почему же ты не мог защитить его?»