Встреча

Гарри невольно улыбнулся и проследовал за Питером в их любимый уединенный уголок.

— Я как раз думал, что тоже рискую столкнуться с той же проблемой. И не только из-за Мередит. У меня возникли весьма серьезные опасения, что и Августа мечтает о сценической славе.

— Что ж, попытайся встать на ее место, — сказал Питер с усмешкой. — Быть графиней Грейстоун довольно скучное занятие, а там дерзкие отважные наездники, толпа восторженных зрителей! Аплодисменты! Приветственные крики! Молодые мужчины, которые не сводят с тебя влюбленных глаз, свешиваясь с верхних ярусов и из лож!

Гарри поморщился:

— Лучше не напоминай! Хотя жизнь Августы, кажется, вскоре станет значительно интереснее.

— Неужели? — Питер отпил вина. — И каким же образом? Уж не собираешься ли ты позволить ей не надевать больше кружевных косынок, скромно прикрывающих грудь, или разрешишь делать вырез на платьях еще глубже? Как это, должно быть, ее обрадует!

Гарри гневно посмотрел на Питера, однако все же задумался, не слишком ли тиранит Августу по поводу ее нарядов.

— Мы еще посмотрим, как ты сам будешь относиться к декольте собственной жены! — усмехнулся он.

— Конечно посмотрим! — засмеялся Питер.

— А о новом интересе в жизни Августы я хотел сказать тебе следующее: сегодня ночью она примет участие в нашем совещании.

Шелдрейк поперхнулся и быстро допил свой кларет. Потом изумленно посмотрел на Гарри:

— Черт возьми, неужели ты хочешь позволить ей влезть во все это? И ты полагаешь, что поступаешь разумно, Грейстоун?

— Может быть, и нет.

— А ведь буквально все улики указывают на ее брата! Смотри, сделаешь ей больно!

— Да, не вызывает сомнений, что Баллинджер был как-то замешан в этом деле, однако можешь мне поверить, Шелдрейк: он ни в коем случае не мог быть Пауком!

— Ну, как тебе угодно! — Вид у Питера был весьма скептический.

— Да, так мне угодно, У нас есть весьма сильные и обоснованные подозрения, что кто-то очень хочет заставить нас поверить, будто Паук уже два года как мертв. — Гарри быстро описал Питеру дневник, который Августа нашла на улочке за их особняком.

— Боже мой! — У Питера перехватило дыхание. — И это настоящий дневник? Не подделка, изготовленная кем-то, чтобы сбить нас с толку?

— Я уверен, что дневник настоящий. Скажу тебе честно, Шелдрейк, мне страшно даже подумать, кто мог тогда наблюдать за Августой на темной улице.

— Понимаю.

Гарри собирался уже перейти к обсуждению фактов дневника, и вдруг заметил, что прямо к ним через всю комнату идет Лавджой. В зеленых глазах его сверкала затаенная угроза.

Как много скучающих и опасных проходимцев слоняется после войны по Лондону, подумал Гарри. Они похожи на обломки страшного кораблекрушения.

— Добрый вечер, Грейстоун, Шелдрейк. Удивлен, что вижу вас сегодня здесь. Я полагал, что вы при своих дамах. Между прочим, Шелдрейк, поздравляю вас с помолвкой. Хотя, должен сказать, не очень-то честно с вашей стороны исключать из нашего общества одну из самых прелестных и богатых невест. Пожалуй, остальным и выбирать не из чего будет, а?

— Уверен, что вы-то всегда сумеете заполучить себе невесту, — пробормотал Питер.

Гарри задумчиво поворачивал в руке неполный бокал, любуясь рубиновыми искрами в темном вине.

— Вы о чем-то хотели спросить, Лавджой?

— Да-да, чуть не забыл. Я подумал, что, пожалуй, стоит вас предупредить: в городе орудует весьма опытный взломщик. Несколько недель назад он забрался ко мне в библиотеку.

Гарри абсолютно спокойно посмотрел на него и спросил:

— Вот как? А вы сообщили о краже в магистрат?

— Да, собственно, ничего украдено не было. По крайней мере, ничего такого, чего нельзя было бы с легкостью восполнить. — Лавджой холодно улыбнулся, повернулся и пошел прочь.

Гарри и Питер некоторое время молчали. Оба задумались.

— Возможно, с этим Лавджоем придется что-то делать, — заметил наконец Питер.

— Похоже на то. — Гарри покачал головой. — Единственное, чего я не могу понять, — почему он избрал в качестве своей мишени меня?

— В самом начале он скорее всего просто решил во что бы то ни стало соблазнить Августу. Однако теперь он явно считает, что это ты испортил ему всю игру, выкрав у него из библиотеки расписку Августы, и хочет исправить свою оплошность. Ему просто не представилось такой возможности раньше, поскольку тебя не было в Лондоне несколько недель.

— Придется присматривать за ним.

— Да, пожалуй. Я бы сказал, судя по его неприкрытым угрозам, что он намерен как-то использовать Августу, чтобы отомстить тебе.

Гарри задумался над словами Питера, допивая кларет.

— Я все-таки подозреваю, что та история с Лавджоем на самом деле куда глубже, чем кажется с первого взгляда. Возможно, мне пора нанести еще один полуночный визит в его библиотеку.

— Я пойду с тобой. Это будет весьма любопытно. — Питер слегка усмехнулся. — Но ты, конечно же, не собираешься идти туда сегодня? На сегодняшний вечер у тебя и так довольно плотное расписание.

— Ты совершенно прав. Когда-нибудь в другой раз, когда я буду посвободнее. А сегодня у нас есть дела поважнее.

Августа мерила шагами библиотеку, когда наконец явились Гарри и Питер. Она уже переоделась для ночных приключений в черный бархатный плащ, черные перчатки и черные бархатные полусапожки. Она выбрала эти полусапожки, считая, что пробираться по саду в них удобнее, чем в лакированных или атласных туфельках.

Она давно уже отослала слуг спать и буквально сгорала от нетерпения. Важность того, что ее пригласили в компанию Гарри и его друзей, просто ошеломляла.

Наконец-то она добилась разрешения присоединиться к кругу самых близких друзей Гарри!

Августа рассчитывала, что, став для своего мужа таким же другом, как Салли и Питер, она поможет ему решить загадку Паука, и Гарри тогда увидит, что и она способна неплохо играть свою роль! Он научится уважать хотя бы ее способность быстро соображать! Да, она непременно станет ему верным другом, такой женщиной, которой он будет полностью доверять и с которой, возможно, разделит самые сокровенные свои тайны!

Тихий стук входной двери заставил Августу вскочить. Послышались негромкие голоса двух мужчин и шум шагов в холле. Она быстро подбежала к двери и, открыв ее, обнаружила на пороге довольно мрачного Гарри и улыбающегося Питера.

Питер поклонился с нарочитой галантностью:

— Добрый вечер, мадам! Позвольте сообщить вам, что вы удивительно удачно оделись для вечернего события. Ах, этот бархатный плащ, эти бархатные сапожки! Как это смело, мадам! Ну разве она не очаровательна, Грейстоун?

Гарри нахмурился:

— Она выглядит, как разбойник с большой дороги. Ну ладно, нам пора. — И своей эбеновой тростью он указал обоим на дверь. — Я бы хотел, чтобы все это поскорее закончилось.

— А разве мы отправимся не через окно библиотеки? — спросила Августа.

— Нет. Мы выйдем через кухню, как нормальные цивилизованные люди.

Августа скорчила гримаску Питеру, выходя следом за Гарри из библиотеки.

— А что, он всегда такой мрачный, когда ведет расследование?

— Всегда, — заверил ее Питер. — Он у нас изрядный брюзга, наш Грейстоун. И ни малейшей любви к приключениям!

Гарри свирепо глянул на них через плечо:

— Тихо вы оба! Я не желаю будить всех слуг в доме.

— Да, сэр, — пробормотал Питер.

— Хорошо, сэр, — прошептала Августа.

Все трое благополучно выбрались в сад, и оказалось, что фонарь им не понадобится: светила такая луна, что хорошо видны были даже камни на тротуаре, а теплый свет в окнах особняка леди Арбутнотт служил отличным маяком.

Когда они были почти у дома Салли, Августа заметила, что в нижних этажах свет почему-то погашен.

— Значит, Салли ждет нас у черного хода?

— Да, — тихо ответил Питер. — Она проведет нас прямо в библиотеку, там мы и поговорим.

Они подошли к калитке сада леди Арбутнотт, и вдруг Гарри остановился.