Цицерон

Сын Цицерона Марк жил с отцом в Италии и явно тяготился своим положением; он считал, что настала пора начать жизнь независимого мужчины, и стремился в Испанию, за Цезарем. Для Цицерона то был новый источник неприятностей, такой шаг никак не совмещался с его убеждениями и надеждами. К счастью, молодой человек не стал упрямиться. На следующий год он уехал в Грецию и там, в безопасности, должен был ждать восстановления республики, которого так страстно желал его отец. Впрочем, пока что восстановления республики не предвиделось. Цезарь оставался единственным консулом, других магистратов не выбирали. Рим жил в условиях единодержавия, в зависимости от любого каприза властителя. Война вновь разгорелась в Испании, что усиливало чувство неуверенности, ощущение непрочности. Тотчас после отъезда Цезаря Цицерон отправляется в Тускул, где много читает и пишет, принимает друзей, а иногда обедает у них, что подчас имеет для его пищеварения самые драматические последствия. «Я съел слишком много овощей, — пишет он однажды, — дабы исполнить законы Цезаря против роскоши». В эти последние дни истекавшего долгого года Цицерон вновь обрел некоторое внутреннее спокойствие. Он перестал за себя опасаться. Всю вторую половину ноября он проводит в поездке по Кампании, посещает Кумы, Помпеи, навещает в Стабиях своего друга Пета и через Арпин возвращается в Тускул. Он подумывает о кое-каких перестройках на виллах, устраивает экседры в одном из портиков Тускульской виллы. Для их украшения разыскивает статуи, но те, что воплощают образы, ему чуждые — вакханок или бога войны Марса, покупать отказывается. Он —- мирный философ, что у него общего с этими мятущимися созданиями? Произведение искусства, на взгляд Цицерона, предназначено не только услаждать взоры, оно должно что-то говорить уму и сердцу, излипать в душу мир, возвышать ее до духовного созерцания идеала. Вот почему статуя или картина подобны произведению ораторского искусства: и в том, и в другом человек выражает себя полностью, внутренние диссонансы здесь нежелательны.

Глава XVII

ПОД ВЛАСТЬЮ ЦЕЗАРЯ. СМЕРТЬ ТИРАНА

С отъездом Цезаря в Испанию новый период начинался в жизни Цицерона и в жизни Рима. После развода с Теренцией Цицерон, казалось, наслаждался одиночеством, впрочем, весьма относительно, поскольку Туллия по-прежнему жила с ним и многочисленные друзья каждый день появлялись в доме на Палатине. Дом этот Цицерон любил, писал, что он доставляет ему не меньше радости, чем загородные резиденции. Здесь, в доме на Палатине, он мог спокойно предаваться ученым занятиям. В отсутствие Цезаря делами в столице ведали Бальб и Оппий, в случае необходимости Цицерон обращается прямо к ним; он, например, исхлопотал другу своему Авлу Цецине, великому специалисту по части прорицаний, разрешение жить на Сицилии, раз уж ему запрещено возвращаться в Рим. Бальб и Оппий рассказывают Цицерону о ходе работы по подготовке Юлиева закона о муниципиях.

Даже и при новом государственном устройстве римские нравы сохраняли силу: казалось совершенно недопустимым, чтобы такой значительный человек, как Цицерон, оставался неженатым. Брак в Риме был делом скорее политическим, чем личным. Особую озабоченность проявляла Постумия, жена Сервия Сульпиция Руфа. Она полагала, что нашему герою хорошо бы жениться на Помпее, дочери Помпея Великого, вдове Фавста Суллы, погибшего в Африке. В Риме мысль эту считали довольно странной: Цицерону едва простили участие в гражданской войне на стороне Помпея, и теперь ему жениться на дочери полководца? К тому же братья ее в Испании ведут войну против Цезаря. Может быть, Постумия считала вероятной победу Гнея и Секста в Испании? Или исходила из того, что в 54 году после смерти Юлии Цезарь сам намеревался жениться на Помпее, дабы укрепить триумвират? Любопытно отметить, что в конце концов Помпея вышла замуж за Луция Корнелия Цинну, в прошлом шурина Цезаря; став победителем, Цезарь неизменно оказывал Цинне покровительство. Сенека писал в «Утешении к Полибию», что Помпея сделала больше многих для установления мира в государстве. Учитывая сказанное, весьма возможно, что Постумия понимала политическое значение брачного союза, который соединил бы Цицерона с бывшей «невестой» Цезаря.

Как бы там ни было, престарелый оратор от этого брака отказался. Отказался он жениться и на Гирции, сестре Цезарева легата, кажется, сочтя ее слишком уж некрасивой. И наконец склонился к кандидатуре своей воспитанницы, юной Публилии. Брак вызвал скандал. Теренция вдруг принялась рассказывать всюду, что Цицерон не устоял против чар юности и именно из-за Публилии развелся с ней. Позже Тирон снял со своего патрона обвинение в развращенности и рассказал, что второй брак Цицерона заключен по финансовым соображениям: будучи опекуном Публилии, Цицерон управлял ее имениями; в случае замужества девушка потребовала бы у него отчета, и оратору пришлось бы выплатить довольно значительную сумму; денег же у него не было, в частности, и потому, что Долабелла находился в Испании и все еще не вернул Туллии ее приданое. И потому, считал Тирон, лучший способ выпутаться из сложного положения — жениться на Публилии.

Может показаться странным, что Тирон видел законное оправдание брака в том, что Цицерон не мог должным образом отчитаться в ведении финансовых дел своей подопечной. Нам, наследникам романтиков, увлечения сердца представляются более простительными, чем корыстные расчеты. Но римляне тех времен смотрели на дело по-другому. О причинах, заставивших Цицерона расстаться с Теренцией, мы говорили. Сам он пишет несколько загадочно, что больше не чувствовал себя в безопасности в собственном доме. Может быть, Теренция еще до развода поддерживала сношения с цезарианцами, на что мог бы указывать ее позднейший брак с Саллюстием? Толкала ли она мужа на какие-то неосторожные шаги? Тут можно только гадать. Точно известно лишь одно: Теренция вывозила из дома мебель и переводила на себя все, что могла, из домашнего имущества. Цицерона и при жизни нередко обвиняли в алчности; впоследствии обвинения были подхвачены Дионом Кассием; он вложил их в уста Квинта Фуфия Калена и излагает его пространную речь в сенате; все, что можно было сказать в 43 году в защиту Антония, и все басни и клеветы, которые в эпоху «Филиппик» обрушивались на Цицерона, все собрано в речи. Кален сообщал также, что Цицерон вскоре развелся с Публилией ради нового варианта — женитьбы на Цереллии, старой женщине, значительно превосходившей ею возрастом, само собой разумеется, с целью завладеть ее наследством. Однако о том, как решал Цицерон денежные проблемы, которые встали при разводе с Публилией, не говорится ни слова. Развод действительно состоялся, но по мотивам вовсе не похожим на те, что представлялись Диону Кассию.

Цицерон провел целый месяц в Палатинском доме в обществе Публилии и Туллии; в средних числах января 45    года дочь его разрешилась от бремени мальчиком. Цицерон в этом месяце пишет, по-видимому, каждый день по нескольку страниц «Гортензия». Цель сочинения — побудить читателей к занятиям философией; Цицерон вдохновлялся «Протрептиком», с которым обратился Аристотель к правителю Кипра Темизону. По мысли Цицерона, «Гортензий» должен служить как бы введением в задуманную им серию философских сочинений. Философия, с самой ранней юности занимавшая важное место в умственной и духовной жизни Цицерона, в 46    году стала играть, как мы видели, особенно значительную роль. Как философ, он не сомневался, что предстоящее обновление римского государства невозможно без возрождения нравственных ценностей, восходивших к Платону, к его ученикам и продолжателям и к тем, кого Цицерон числил среди продолжателей, — к стоикам. С таким ходом мысли мы уже знакомы по «Парадоксам»: возрождение Рима невозможно без Катона.

«Гортензий» не сохранился, но благодаря усилиям нескольких поколений филологов мы можем составить себе о нем некоторое представление. Трактат состоял, по-видимому, из двух частей. Сначала на роскошной вилле Лукулла в Тускуле шла беседа между Цицероном, Лукуллом, Гортензием и Лутацием Катулом; беседа происходила, вероятнее всего, в 62 году. Сперва каждый из собеседников произносил похвальное слово тому или другому виду духовной деятельности — историческим сочинениям, поэзии, красноречию (его прославляет Гортензий), наконец, философии, которую превозносит Катул, ставя ее выше всех остальных и утверждая, что «один трактат об обязанностях стоит большего, чем самая длинная речь в защиту Корнелия». Здесь упомянут процесс мятежного трибуна, которого в 65 году Цицерон защищал с особенным успехом как раз против Гортензия и Катула. Для чего напоминает Цицерон об этом давнем эпизоде? Скорей всего он хочет сказать, что даже на взгляд такого родовитого аристократа, как Катул, философия важнее и нужнее римскому государству, чем самые блестящие речи. Но всему судя, эта мысль определяла взгляд Цицерона на политику в первые месяцы 45 года, Почти прямо он заявляет, что нынешняя его деятельность философа важнее для римского государства, чем былое красноречие.