Возлюбленный мой

Пэйн все еще хмурилась, когда осталась вдвоем с Лейлой в полной тишине. Размышляя над тем, чем они только что поделились друг с другом, было трудно понять, каким образом они могли иметь столь различные мнения и в то же время обе оставаться правыми.

Ради Лейлы, Пэйн хотелось ошибаться — какое это разочарование тосковать о том, что в реальности было гораздо хуже, чем в мечтах.

Глава 19

— Женщина… — Мягкое эхо голоса Омеги разносилось дальше, чем могла позволить громкость, с которой он говорил, слова заполнили каждый уголок комнаты из гладкого камня, которая являлась его личными покоями.

Прислонившись спиной к черной стене, Лэш старался казаться равнодушным. — Она нужна мне, чтобы кормить своей кровью.

— Правда?

— Это биология.

Скользя в пространстве в своих белых одеждах, Омега производил грандиозное впечатление. В капюшоне, скрестив руки и заправив их в рукава развевающейся мантии, он был похож на епископа.

За исключением, разумеется, того факта, что, на самом деле, здесь он был королем.

Приемная Зла была размером с бальный зал и украшена соответственно — огромным количеством черных люстр и канделябров, что держали легионы черных свечей. Но зал не выглядел пустым. Фитили горели красным пламенем, а стены, пол и потолок были отделаны самым необычным мрамором из всех, что когда-либо видел Лэш. С одного угла он смотрелся как черный, с другого имел кроваво-металлический оттенок, и из-за того, что источник освещения постоянно мерцал, оба цвета окружали его одновременно.

Было не трудно понять причину подобного декора. Так как гардероб Омеги ограничивался лишь снежно-белыми драпированными одеждами, он был центром всего, единственным, что выделялось и бросалось в глаза. Все остальное служило лишь декорацией.

И миром своим он управлял таким же образом.

— И она будет твоей супругой, сын мой? — спросил Омега через всю комнату.

— Нет, — солгал Лэш. — Лишь источником крови.

Не стоило давать Омеге больше информации, чем нужно: Лэш хорошо знал, как непостоянен был его отец, поэтому некоторые вещи лучше было скрыть.

— Разве я дал тебе недостаточно силы?

— Такова моя вампирская природа.

Омега повернулся лицом к Лэшу. Последовала пауза, а затем искаженный голос прошептал: — Воистину. Я вижу, это правда.

— Я приведу ее к тебе, — сказал Лэш, выпрямляясь и отходя от стены. — В фермерский дом. Сегодня. Ты обратишь ее, и у меня будет то, что мне нужно.

— А я не могу тебе этого дать?

— Ты и даешь это мне. Ты инициируешь ее, и у меня будет источник крови, необходимый для того, чтобы иметь силу.

— То есть, ты говоришь мне, что слаб?

Черт его подери, очевидно же, что так оно и было. Омега мог чувствовать многое, и должен был уже какое-то время знать о его состоянии.

Лэш промолчал, Омега проплыл над полом вперед, пока они не оказались лицом к лицу. — Я никогда не инициировал женщину.

— Ей не придется состоять в Обществе Лессенинг. Она будет лишь для меня.

— Для тебя.

— Нет причин посылать ее сражаться.

— И эта женщина. Ты ее уже выбрал.

— Да. — Лэш издал короткий смешок, думая о Хекс и том, на что она способна. — Я уверен, ты ее одобришь.

— Ты так уверен в этом.

— У меня хороший вкус.

Вокруг задрожало красное пламя на фитилях, будто подул сильный порыв ветра.

Внезапно, капюшон Омеги приподнялся, открывая темное, прозрачное лицо, которое, казалось, было из плоти и крови, практически как лицо Лэша.

— Возвращайся туда, откуда ты пришел, — произнес Омега, поднимая темную, прозрачную-мутную как дым руку. Погладив Лэша по щеке, Зло отвернулось. — Возвращайся туда, откуда пришел.

— Встретимся, когда наступит ночь, — сказал Лэш. — В фермерском доме.

— Наступит. Ночь.

— Ты хочешь встретиться позже? Как насчет часа ночи? Мы можем встретиться в час.

— Мы увидимся, в любом случае.

— Спасибо, Отец.

Когда Омега проплыл по полу, его капюшон вернулся на место сам, панель перед ним скользнула в сторону. Через мгновение Лэш остался один.

Глубоко вздохнув, он потер руками лицо и посмотрел на красное пламя и эффектные стены. Место напоминало ему что-то вроде утробы, чрева.

Вспышкой воли, он перенес себя из Дхундхаобратно в обшарпанное ранчо, которое он использовал как стартовую площадку. Очнувшись в своей телесной форме, он возненавидел тот факт, что лежал сейчас на диване, покрытом дешевым чехлом с рисунком из осенних листьев. И, Боже, ворс ткани был похож на шерсть стриженной собаки… и пах соответственно.

К тому же эта гипотетическая собака еще и извалялась в пепельнице.

Подняв голову, он задрал рубашку к шее. Все еще есть. Пораженные участки по-прежнему были на месте и даже увеличились. И он почувствовал себя очень хреново.

Руки дрожали, когда он сел вертикально, и, проверив телефон, он увидел, что никто ему не звонил. Никакого ответа на голосовое сообщение Мистеру Д или звонков от других убийц. Что было объяснимо. Все и вся проходило через его помощника, так что если сукин сын не выходил на связь, общество не могло найти Лэша.

Наверное, маленький техасец перестарался в своей роли персонального помощника.

Подгоняемый чувством голода, Лэш побрел на кухню и распахнул дверцу холодильника. Пусто. Ничего, кроме коробки соды, которая срочно требовалась тому дивану.

Захлопывая холодильник, он презирал в этот момент весь мир и каждого его обитателя, хотя скорее всего виновата глазунья с беконом, которую он вовремя не получил.

К тому же на него хреново действовал этот кусок недвижимости. Они приобрели ранчо недавно, и он был здесь всего раз — черт, даже Мистер Д не знал об этом очередном владении Общества. Дело в том, что Лэш выкупил его из закладной, потому что им требовалось место, где они будут готовить наркоту, а в этой развалюхе имелся огромный подвал. Потрясало то, что бывший владелец, кем бы он ни был, оказался не в состоянии выплачивать ипотеку. По уровню хата стояла в шаге от сарая.

Или даже полшага.

Лэш направился в гараж и почувствовал охренительное облегчение, когда сел в Мерседес… хотя необходимость тащиться в Мак-Дональдс за стаканчиком кофе и МакМаффином с яйцом раздражала. И отстоять очередь в Мак-авто вместе с кучей парней на грузовиках и мамашами в минивэнах.

Он направлялся к своему особняку, и его отношение к окружающему миру ухудшилось еще больше, а настроение упало ниже плинтуса, когда он подъехал к гаражу. Дверь была по-прежнему открыта, Лексуса не было.

Припарковав под крышей Мерседес, он одним нажатием на кнопку сигнализации закрыл авто и вышел из гаража. В саду позади дома было относительно спокойно, но Лэш почувствовал запах лессера, который…

Остановившись на террасе, он поднял глаза на второй этаж. О, Боже…

Паника прибавила ему энергии, он вбежал на заднее крыльцо сломя голову и, взлетев по ступенькам, ворвался в дверь.

И застыл, увидев кровавую бойню. Боже… Правый… его кухня.

Она выглядела так, как будто ее поливали нефтью из шланга. И хм, от Мистера Д практически ничего не осталось. Тело убийцы островком лежало посреди комнаты, руки и ноги валялись вокруг… а желудочно-кишечный тракт техасца, как макраме, свисал со шкафных ручек.

Каким-то чудом голова парня осталась на месте, глаза были широко распахнуты, и рот начал открываться и закрываться, когда он увидел, что уже не один. Гортанная мольба срывалась с губ, словно смешиваясь с блестящей черной загустевшей кровью.

— Ты гребанный слабак, — выплюнул фразу Лэш. — Посмотри на себя. Охренеть же можно!

И, черт возьми, у него были проблемы посерьезнее, чем порезанный на кусочки помощник. Он перепрыгнул через этот беспорядок, пересек столовую, и побежал вверх по лестнице.

Ворвавшись в комнату, которую делил с Хекс, Лэш не нашел ничего, кроме пустоты… и разбитого окна.

— Твою мать!

Развернувшись, он посмотрел на распахнутую дверь и увидел в коридоре следы на стене. Подойдя ближе, он прижался носом к шелковым обоям и глубоко вдохнул. Ее аромат впитался в волокна ткани.