Страница 114 из 151
— Тьфу на тебя, Яльга! — привычно обиделся волкодлак. — Это я о тебе позаботился, между прочим.
— Да мне тоже пока еще не надо…
— Надо! — неожиданно рявкнул Сигурд. — Письмо давай пиши! А то знаю я тебя, сама небось и не догадаешься! А отец потом опять двадцать лет тебя искать будет!
— О чем писать-то? — ошарашенно спросила я, все-таки берясь за перо.
— О чем… — Сигурд задумался, но ненадолго. — Мол, оставаться более не можешь, долг тебя призывает. Допиши: долг чести! А как только с ним разберешься, так сразу дашь о себе знать. Написала? А теперь подпишись! Да не Яльгой, а Ядвигой…
— Может, Ягенкой? — ехидно предложила я, но оборотень только рукой махнул. Я подула на пергамент, чтобы чернила побыстрее подсыхали, а Сигурд подошел ближе и удовлетворенно прочитал написанное.
— Так! — сказал он. — Теперь его чернильницей придави, чтобы сквозняком не унесло… Ну что, Эгмонт, пошли, что ли? Чего зря время тянуть!
Судя по всему, времени и впрямь оставалось очень мало. Слуги так и носились по замку; я заметила давешнюю знакомую Кшисю, которой, похоже, не судьба была дождаться своей гламурии. Когда мы вышли во внутренний двор, тяжелогруженая телега, отчаянно скрипя колесами, уже заворачивала за угол. Воздух был наполнен ароматами корицы и ванили. Я принюхалась и внимательно посмотрела на Эгмонта.
— Что? — невозмутимо спросил он.
— Помнится, госпожа Ламмерлэйк упоминала о некоем адепте, который мог приготовить взрывчатку из любых компонентов…
— Между прочим, это очень древний рецепт! — оскорбился Эгмонт. — Говорят, порох вообще был изобретен поваром, который искал подходящее сочетание пряностей!
— Ну если так… — многозначительно протянула я. Что-то подсказывало, что в состав этой конкретной взрывчатки входили далеко не одни только пряности.
— Сестра! — окликнули меня сзади.
Я вздрогнула, но обернулась. Мне навстречу шел сияющий Ежи, облаченный в вороненую кольчугу. В одной руке он важно держал шлем, другой придерживал саблю. «Этот-то куда лезет?!» — мелькнула мысль, но я тут же вспомнила князя-воеводу и поняла, что здесь ничто не будет пущено на самотек. В конце концов, ему видней, как воспитывать сына.
— Сестра! — повторил счастливый до невозможности Ежи. Мои акции, как сказал бы гном, выросли до небес: с моим появлением в эти края пришла война, которую младшему Леснивецкому пришлось бы ждать еще лет пять как минимум. — Я отправляюсь в бой! Не бойтесь, сестра, мы с Михалом сумеем вас защитить!
Михал, следовавший в некотором отдалении, молча кивнул.
— Э-э… — сказала я, не зная, что ответить на это изъявление братской любви.
И тут как нельзя кстати явился пан Богуслав.
Он был великолепен: сверкало все, что могло сверкать, начиная с кирасы и заканчивая самой незначительной пряжкой. Позвякивая шпорами, он подошел к нам, неожиданно рухнул на одно колено и с мольбой протянул ко мне обе руки. Я не попятилась только потому, что сзади стоял Ежи.
— Панна, панна моя! — с придыханием выговорил он; краем глаза я отметила, как насторожился князь-воевода. — Краше тебя нет панночки на Подгини! Окажи мне великую честь, ясновельможная панна Ядвига, — стань моей…
Тут голос изменил пану Богу славу — а может, он просто забыл, что хотел сказать. Князь Леснивецкий нахмурился пуще прежнего, Михал навострил уши, а я всерьез заподозрила, что жить моему герою осталось недолго.
— Панна моя! — продолжил герой. — Окажи мне эту честь, стань моей дамой! Я умру за тебя, моя панна, я отдам за тебя всю кровь по капле, я…
— Не нужно, — мягко произнесла я, пытаясь осторожно вызволить подол своей юбки из рук пана Раднеевского. Одни боги знают, когда он успел в нее вцепиться. — Умирать не надо, мой рыцарь, я не позволю вам умереть! Я составлю нужные эликсиры и сама перевяжу ваши раны!
Сигурд издал невнятный возглас.
— Только не это! — выдохнул он. — Что угодно, Яль… Ядвига, только не это!
Пан Богуслав вскочил, обернулся к волкодлаку и схватил его обеими руками.
— Пан! — вскричал он. — Ты истинный рыцарь, так стань же моим братом! Давай же обнимемся, брат!
С этими словами он заключил Сигурда в объятия. Тому ничего не осталось, как обнять маленького хорунжего в ответ. Чуть позже, когда названые братья все-таки отпустили друг друга, выяснилось, что кираса пана Богуслава чуть помята в трех местах, а у Сигурда треснула по шву рубаха. Но кому интересны эти мелочи!
— Ленту! Ленту ему повяжи! — прошипел мне в ухо знакомый голос Михала Леснивецкого.
Я пренебрежительно дернула плечиком: мол, сама знаю. Однако же лента у меня была всего одна, и выплетать ее из косы у всех на виду княжеской дочке никак невозможно. Покосившись на Эгмонта, я сунула руку в мешочек на поясе, сплела необходимую чару и вытащила наружу новенькую голубую ленту. Правда, она получилась несколько кривоватой и изрядно помятой, — но пан Богуслав обрадовался и такой. Я собственноручно повязала ленту рыцарю на рукав и подумала, что теперь мне есть чем похвастаться перед Полин.
До атаки, взрыва и телепорта оставалось не более двадцати минут.
6
Эгмонт позаботился обо всем: он приготовил взрывчатку, заколдовал ее нужным образом, составил сложное многокомпонентное заклинание с несколькими радикалами и даже усложнил амулет-обманку, чтобы тот, выгорев, превратился в точное подобие использованного мнемо-талисмана. Единственное, о чем он не догадался подумать, — это о завтраке.
Времени было мало, но я не зря училась в Академии целых два семестра. Голодный адепт — это очень быстрый адепт, и я в две минуты заглотила вчерашний пирог, каким-то чудом избежавший пристального внимания пана Богу слава. Мелькнула мысль, а не переодеться ли, но ее я с сожалением отвергла как неконструктивную. Княжна не может расхаживать по отцовскому замку в штанах, так что хочешь — не хочешь, а драпать придется в юбке. Что тут драпать-то, в конце концов? Прыгнуть в телепорт, а там уже эльфийские земли…
Хочется верить, что не полузабытый табор.
Время шло как-то странно, рывками: то мне казалось, что оно и вовсе замерло, а то я вдруг вспоминала, что нам осталось пятнадцать… двенадцать… нет, уже восемь минут! Так сильно меня не трясло даже перед второй пересдачей у Шэнди Дэйн. Я изо всех сил старалась держать марку, но получалось, скорее всего, не очень: почти каждый, кто меня видел, останавливался на секундочку и заверял панну Ядвигу, что здесь есть кому за нее постоять. Чтобы она не боялась и не думала, будто всякие там колдуны могут ее хотя бы пальцем тронуть. Э нет! Не так заведено на Подгини!
Я улыбалась, благодарила, кивала — и испытала невероятное облегчение, когда Эгмонт наконец сказал:
— Ну что… У нас есть три минуты. Вперед!
Бояться стало некогда — наступало время действовать. Мы поднялись на смотровую площадку, и Эгмонт вытащил из кармана кусок пергамента, исписанный рунами с обеих сторон. Мы переглянулись. Я обеими руками вцепилась в мешочек на своем поясе — там, подвергнутые сложным чарам, лежали все мои книги, в том числе и «Справочник боевого мага».
Эгмонт начал читать заклинание.
Я закрыла глаза.
Мне вдруг отчетливо представился небольшой подземный ход: начинаясь под стеной замка, он пересекал луг, проходил в нескольких метрах под дорогой и изгибался дальше на восток. Он заканчивался слепо, а сейчас его дополнительно маскировал пышный стог, находящийся буквально в нескольких шагах от ковенского магического щита.
И там, в конце этого узкого земляного туннеля, лежало несколько плиток изготовленной Эгмонтом взрывчатки. Они были плотно примотаны друг к другу тонкой бечевкой, а на стене над ними был едва заметен крошечный магический рисунок. Сейчас этот рисунок начинал наливаться голубоватым свечением.
Вот проявилась одна линия, другая, третья… Я только дивилась тому, как Эгмонт ухитрился выцарапать это на стене под бдительным взглядом здешней немаголюбивой стражи. Сиял уже весь рисунок — в нем невозможно было различить отдельных штрихов. Еще немного, еще совсем немного — и взрывчатка рванет! Раз… два… три…