Страница 20 из 68
– Демин воровал?
– Не знаю.
Я вдруг понял, в чем состоит интерес моего неулыбчивого собеседника. Ему сейчас нужны версии. И он готов включить в круг подозреваемых любое количество людей. Я оказался в момент убийства в ресторане? Подозрительно, надо проверить. В бумагах убитого обнаружились какие-то документы, где упоминался Демин? И это сгодится.
– Вы спрашиваете меня о том, о чем я не знаю и знать не хочу, – проявил я неудовольствие.
– А я у вас ничего лишнего и не спрашиваю, – бесстрастно ответил неулыбчивый. – Ознакомьтесь, пожалуйста, с протоколом, и подпишите.
Я прочитал протокол. Только теперь узнал фамилию своего неулыбчивого собеседника – Орехов. А в протоколе не было ничего такого, чего бы я не говорил. Поэтому подписал бумагу со спокойным сердцем. Но для этого мне пришлось подойти к столу, за которым сидел Орехов. Я ставил подпись, а сам косил взглядом на лежавшую рядом стопку листков. Сверху действительно были ксерокопии. Мне понадобилось лишь мгновение, чтобы прочесть шапку. Это была ксерокопия протокола допроса Демина годичной давности.
Привез с собой Алекперов бумаги по Демину, как и обещал. Много бы я дал за то, чтобы ознакомиться с их содержанием.
16
Светлана была дома. Открыв дверь и увидев за порогом меня, она всплеснула руками:
– Женя! Ты слышал? Алекперова убили!
– Не только слышал, но и видел, – пробормотал я. – Можно войти?
– Проходи, конечно. Извини.
Она пошла по коридору, жестом пригласив следовать за ней.
– Ты одна? – вдруг вспомнил я.
Светлана даже обернулась.
– А ты как думаешь? Все-таки уже полночь.
Я опешил. Значит, по поводу их с Димой я понял что-то не так.
– Какой ужас! – сказала Светлана. – Что творится! Я до сих пор в себя прийти не могу. Ты ведь с ним сегодня должен был встретиться, да?
– Да.
– Это уже до того случилось или после? Время покушения не назвали.
Только сейчас я понял, что она ничегошеньки не знает. Я взял ее за плечи, развернул и сказал, глядя в глаза:
– Я же тебе сказал: я все видел. Это случилось при мне. Я приехал к тебе прямо с места убийства.
– Ты шутишь, – пробормотала Светлана, но это только лишь от нахлынувшей на нее растерянности. По ее глазам я видел – наконец-то поняла и ужаснулась.
– Со мной все в порядке, – на всякий случай сообщил я.
Чего нельзя было сказать об Алекперове.
Светлана только покачала головой. Потеряла дар речи. Я вкратце рассказал ей, как все произошло. Некоторые подробности – например, о том, что в меня стреляли тоже, – я опустил, поскольку для нее и так впечатлений было достаточно.
– Ты приготовила бы мне чаю, – сказал я.
Хотел, чтобы она, занявшись привычным делом, хоть немного отвлеклась.
На кухне я спросил, глядя Светлане в спину:
– А ты знаешь подробности разбирательства по делу Демина?
Она обернулась.
– Ты имеешь в виду дело о хищениях?
– Да.
Светлана неопределенно пожала плечами:
– Знаю, что его допрашивали, но ничего существенного, кажется, не нашли. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что Алекперов обещал мне кое на что раскрыть глаза. Это «кое-что» напрямую связано с Деминым.
Светлана растерянно посмотрела на меня и опустилась на табурет, словно у нее отказали ноги.
– Что за чепуха! – пробормотала она. – Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Демин и это убийство…
Я невесело усмехнулся:
– Да это не я говорю. Это меня следователь пытался на эту тему разговорить.
– А он откуда знает? Ты сказал?
– Не я. Алекперов, похоже, с собой привез какие-то бумаги по Демину, и их обнаружили при осмотре места происшествия.
– У меня не укладывается в голове, – сказала Светлана. – Илья и все эти события…
– Он, я думаю, совсем ни при чем.
– Но Алекперов тебе что-то говорил…
– Я тебе все сейчас расскажу, но запомни: это должно остаться между нами.
– Хорошо.
– Алекперов мне несколько раз открытым текстом говорил, что Илью нельзя и близко подпускать к нашей программе.
– Почему? Он это как-то объяснял?
– Он говорил, что Демин – страшный человек.
У Светланы округлились глаза.
– Что-то там у них было, – продолжал я. – Какой-то конфликт. И это связано с делом Самсонова. Поэтому я и спросил, что ты обо всем этом знаешь.
– Ничего.
Я кивнул. Действительно, что она могла знать? Если бы знала – давно поставила бы меня в известность.
– Алекперов намекнул, что для Ильи все закончилось благополучно не просто так. Что-то там якобы нечисто. Я ему не поверил; тогда он пообещал предоставить документы. И эти бумаги он привез сегодня на встречу. Ксерокопии протоколов допросов Демина, я успел рассмотреть. Следователь попытался расспросить меня о деминском деле, но я отговорился тем, что не знаю.
– Как ты думаешь, что там могло быть, в этих бумагах?
– Не знаю. Думал, что ты подскажешь.
– Мне тоже ничего не известно.
Тупик. Я вздохнул.
– А ты сам как-то связываешь это все? – спросила Светлана. – Слова Алекперова и… и то, что произошло.
– Нет!
Я ответил очень уверенно.
– А о словах Алекперова я ничего не сказал следователю потому, что Демину в таком случае уже не выпутаться. Построят цепочку и подведут под статью. Убийство громкое, поэтому преступник нужен быстро. И на эту роль Илья подходит идеально. Представь: покойный его, оказывается, боялся. К тому же имел какой-то компромат. И вдруг Алекперова убили. Ага, значит, Демин следы заметал. Выбьют признание и быстренько расстреляют, чтоб не вякал.
Светлана судорожно вздохнула.
– На самом деле он ни при чем, – сказал я. – По крайней мере к убийству он отношения не имеет.
Светлана подняла голову, и в ее глазах я прочел сомнение.
– Не имеет! – упрямо повторил я. – Я видел, каким Илья был еще месяц назад. Опустившийся человек! Ничто! С какими-то ребятами, едва разучившими по три аккорда, кочевал из одного пивбара в другой, чтобы хотя бы не сдохнуть с голоду. И чтобы он сумел организовать такое громкое убийство? – Я покачал головой.
– Но что же делать, Женя?
– Ничего! Тебе – вообще забыть то, что я сказал. А я потихоньку буду выяснять, что же такого интересного хотел мне сообщить Алекперов.
– Спроси у Демина напрямую.
– И что? Скажет, что ничего не знает, – всего-то и делов.
– А он его действительно не любил, – неожиданно сказала Светлана тихим голосом.
– Кто? – не понял я.
– Демин. Алекперова.
– Не любил – не то слово, – вздохнул я. – Он его просто ненавидел.
17
На похоронах Алекперова было многолюдно. Тройной кордон охраны тщательно просеивал ряды желающих приблизиться к месту погребения, и все равно у свежевырытой могилы образовалось маленькое столпотворение. Выступали всё люди известные: вице-премьер, министр культуры, министр внутренних дел. Речь последнего была особенно впечатляющей. Министр говорил резко и громко, отчего слова обретали особый, угрожающий смысл. Он сообщил, что расследование по факту убийства продвигается успешно и преступники будут схвачены очень скоро. Наказание будет жестоким. Так и сказал. Я понял, что если кто-то сейчас попадет следственной бригаде под горячую руку – будет обречен. Я вновь подумал о Демине. Все-таки хорошо, что я не поторопился.
Потом выступал Касаткин. Уже прошел слух, что он займет место Алекперова. Прощальная речь над гробом погибшего практически стопроцентно подтверждала правдивость слуха.
На стоянке машин, когда все закончилось и присутствующие разъезжались, Касаткин сам подошел ко мне.
– Как ты? – спросил он.
Интересовался моим самочувствием, зная, что я присутствовал при покушении и едва сам не попал под пули.
Я неопределенно пожал плечами. Касаткин с чувством потряс мне руку.
– Крепись! – сказал он. – Постарайся забыть. Все позади. Работай, работай – так будет легче. Я могу на тебя рассчитывать?