Завет

— Какие люди? Тебе известно, кто за этим стоит? Браво, ты меня пугаешь!

— Значит, я добился, чего хотел. Камилла, я и так уже подверг тебя слишком большой опасности. Я никогда себе не прощу, если с тобой по моей вине что-то случится.

— А как же твоя подружка, Дженни? Ее жизнью ты согласен рисковать?

В эту секунду оба услышали слабый, невнятный звук, напоминающий мяуканье кошки. Обернувшись, Браво отпустил локоть Камиллы и бросился к кровати. Глаза Дженни были широко раскрыты; она с беспомощным выражением на лице оглядывала комнату.

— Браво?

— Я здесь, здесь. — Он присел на кровать и взял ее за руку. — И Камилла тоже.

Камилла подошла к кровати, Дженни проследила за ней взглядом и хрипло спросила:

— Где мы?

— В отеле, — улыбаясь, ответила Камилла. — Ты в полной безопасности.

Дженни перевела взгляд на Браво.

— Что с тем «мерседесом»?

— Его больше нет, — сказал он. — Взорвался, врезавшись в бензоколонку.

— Бог ты мой… — Дженни отвернулась. По щеке поползла слеза и скатилась на постель.

— Ты спасла мне жизнь. Я должна поблагодарить тебя! — сказала Камилла, опускаясь рядом с кроватью на колени. — Ты проявила такое мужество!

Дженни посмотрела на нее, но ничего не ответила.

Камилла наклонилась над прикроватным столиком.

— Теперь отдыхай и поправляйся. Мы привезли тебя на гору Святого Михаила. Это особое место, Дженни. Сюда приходят, чтобы исцелить душу и тело. Так было со времен возведения аббатства в одиннадцатом веке. Но священной гора была и раньше. Монастырь основан в 708 году святым Обером, епископом Авранчским; архангел Михаил явился ему во сне. С тех пор сюда как магнитом тянет всех, кто нуждается в благодати. Отдыхай и ни о чем не думай. Тебе нужно время, чтобы прийти в себя. Позвони мне, если что-нибудь понадобится, и я сразу же появлюсь.

Она поднялась и, улыбаясь, вышла, сказав, что хочет прилечь.

Когда дверь за Камиллой закрылась, Браво наклонился к Дженни.

— Как ты себя чувствуешь?

— Словно меня переехал товарный поезд.

— Очень близко к истине, — сказал Браво, — что-то в этом роде чуть было не произошло… — Он сделал вдох и выдох. — Дженни… ты видела, кто сидел за рулем «мерседеса»?

— Только мельком и очень нечетко, но… что-то я все же увидела. В машине сидели двое.

— Мужчины?

— Тот, что держал пистолет — точно мужчина… Лицо длинное и узкое, волосы темные, глаза тоже, возраст… немного за тридцать, наверное. — Она на мгновение прикрыла веки. — Все кружится перед глазами…

— Ну, — сказал Браво, — давай посмотрим, может, лучше тебе немного посидеть?

Он помог ей приподняться, подложил под спину две подушки, принес воды. Дженни уставилась на дно стакана, словно это был магический шар, в котором она могла увидеть лица давешних преследователей.

— За рулем тоже сидел мужчина.

Камилла курила, стоя посередине своего номера, и восхищалась качеством крохотной микросхемы подслушивающего устройства, которое она прикрепила к ночному столику в соседнем номере. Она специально опустилась на пол возле кровати и завела этот разговор о монастыре, чтобы получить возможность незаметно приклеить маленький датчик к фанерному днищу столика.

— Да, в самом деле, — ответил Браво. — Я же видел водителя, голова лежала на руле, наверное, пуля убила его наповал. Думаю, насчет второго ты тоже права. — Секунду в наушниках что-то невнятно шуршало, а потом снова раздался голос Браво: — На «мерседесе» были немецкие номера. Камилла думает, что Джордан был прав и это Вассерштурмы…

— Полагаю, ты-то так не думаешь.

— Не думаю, — согласился Браво. — Но лучше бы все-таки убедиться.

— Конечно, если с Вассерштурмами дело обстоит именно так, их нельзя сбрасывать со счетов. Они могут быть опасны. — Голос Дженни постепенно стал тверже. — Мы не можем позволить посторонним проблемам помешать поискам.

— Господь всемогущий, только не это! — вполголоса воскликнула Камилла в наступившей тишине. Убедившись, что разговор закончен, она взяла мобильный телефон и набрала номер.

— Браво не знает, где находится тайник! — сказала она, когда Джордан ответил. — И он при этом не намерен ничего рассказывать мне о дьявольском лабиринте, придуманном Декстером, чтобы скрыть от нас расположение сокровищницы!

— А ты полагала, что он кинется тебе рассказывать?

— Шанс всегда есть. Стоило попытаться.

Джордан громко, почти грубо рассмеялся.

— Сын своего отца, да?

Наступило молчание.

Потом Камилла произнесла, сменив тему:

— Ни он, ни Дженни не поверили в эту историю с Вассерштурмами. Я же тебе говорила. Это была идея Османа Спагны, не так ли?

— Что, если и так? — словно защищаясь, ответил вопросом на вопрос Джордан.

— Этот человек мне не по душе, Джордан. Тебе об этом известно. Избавься от него.

— Конечно, я знал, что Браво не купится на эту историю, но не за этим мы ее придумали, — ответил Джордан, избегая, в свою очередь, затронутой ею темы. — Нам нужна была какая-то правдоподобная легенда, чтобы ты могла воспользоваться ей и завоевать их доверие.

— Да-да, старый трюк. Я делюсь якобы секретной информацией, и они решают, что я полностью на их стороне. Девчонке я с самого начала не понравилась. Надеюсь, вскоре наши отношения потеплеют. — Она помолчала. — А «мерседес»… что ж, никто их них не выжил.

— Выживают сильнейшие, — ответил Джордан. Они не были профи — иначе Дженни не сумела бы подстрелить их.

— Как ты узнал?!

Джордан снова рассмеялся.

— У меня свои маленькие секреты, матушка, иначе я был бы чересчур уж пай-мальчиком, не правда ли?

— Надеюсь, на этом сюрпризы закончатся, — мрачно сказала Камилла, отключая связь.

Тишина.

Дженни, полуприкрыв глаза, прошептала:

— Почему ты так на меня смотришь?

Не ответив, Браво ушел в ванную; мгновением позже она услышала шум льющейся воды. Этот звук расслаблял и успокаивал. Дженни обратила взгляд на высокое арочное окно, за которым угадывались неясные очертания горы Святого Михаила, — огромная тень над незримой отсюда береговой линией. После полудня прошло уже довольно много времени, но туман все не рассеивался; отель был погружен в звенящую тишину. Ни звука, ни движения, ни намека на то, что солнце по-прежнему продолжает свой путь к горизонту… Время словно остановилось.

Дженни попыталась устроиться поудобнее и почувствовала, как в тело будто вонзаются, отщипывая кусочки плоти, жвалы тысячи невидимых насекомых. Она глухо застонала от боли, как человек, видящий тяжелый сон.

Сколько времени прошло, прежде чем она снова открыла глаза, Дженни не знала. Браво стоял, склонившись над ней. По-прежнему шумела вода, словно вокруг шел дождь. В полусне Дженни померещилось, что это прилив поднялся так высоко, и бурлящая вода залила фундамент здания, затопила все этажи, уже подбирается к ее ногам… Она ухватилась за покрывало на кровати, испугавшись, что под ней больше нет твердого основания, только холодная вода.

Браво молча поднял ее с кровати и понес в ванную комнату. Нагнувшись над ванной, он осторожно опустил Дженни прямо в одежде в воду. Над водой поднимался пар. Сняв со стены душ на гибком шланге, он принялся поливать ее горячей водой. Потом начал осторожно снимать одежду. Дженни снова почувствовала боль, словно от укусов насекомых, и жалобно застонала. Немного придя в себя, она сообразила, что из-за засохшей крови одежда прилипла к телу, поэтому движения и причиняли боль.

Браво осторожно раздевал ее, медленно отнимая ткань от кожи. Засохшая кровь на ссадинах и порезах постепенно растворялась, и это было приятно. Ей почему-то вспомнился апельсин — кожура горькая, но если ее снять, доберешься до сочной мякоти… Подняв глаза на Браво, она увидела в его зрачках свое отражение. Она была наполовину раздета, но не чувствовала ни смущения, ни гнева.

Она не удержалась и спросила:

— Зачем ты это делаешь?