Утопия

— Понятно, — кивнул Уорн. — И как вы его поджигаете?

— Поджигаю?

— Я собираюсь им выстрелить, мистер Смайт.

Взгляд пиротехника стал еще более удивленным.

— Выстрелить? Но зачем?

Времени оставалось лишь на краткое объяснение или на угрозы. Уорн выбрал первое.

— Потому что сейчас в этом коридоре появятся очень опасные люди. В бронеавтомобиле. Если мы позволим им уйти, они взорвут купол над Утопией. Уничтожат парк. Мы не должны допустить этого.

Позади них открылся люк и появился Пеккем. Посмотрев по сторонам, он подошел к ним — колени в пыли, затравленный взгляд.

Пиротехник даже не оглянулся.

— Вы хотите выстрелить «Золотой ивой»? Здесь?

— Если потребуется, мистер Смайт. И этой… как ее… «Двойной хризантемой» тоже, если будет нужно. Но для начала у меня есть Непоседа — как видите, доверху нагруженный черным порохом. Я собираюсь послать его под броневик.

Глаза Смайта расширились.

— Так вы хотите сказать… — начал он. — Хотите сказать, что это может быть опасно?

Уорн молчал. Выражение ужаса и недоверия на лице пиротехника вдруг показалось ему неописуемо смехотворным. Возможно, тот считал, что это просто какие-то учения по поведению в чрезвычайных ситуациях или некое тайное испытание, устроенное руководством Утопии. Несмотря на отчаянно колотившееся в груди сердце, густую вонь дизельного выхлопа и скрежет двигателя броневика за углом, Уорн неожиданно расхохотался. Он смеялся, пока его хохот, отражавшийся эхом от стен Подземелья, не заглушил даже звук работающего на холостом ходу дизеля. А потом смех оборвался, сменившись судорожными всхлипываниями.

— Да, мистер Смайт, — простонал он, утирая глаза. — Полагаю, это в самом деле может быть опасно.

Пеккем подошел сзади к пиротехнику.

— Просто покажите ему, как поджечь заряд, прежде чем сбежать отсюда, — сказал он.

Смайт посмотрел на Пеккема, затем на Уорна. Несколько раз молча кивнув, он снял очки и начал неуверенно протирать их краем рубашки.

— Все в порядке? — спросил Уорн Пеккема. — Эхолокатор на месте?

Пеккем кивнул.

— Хорошо. — Уорн подошел к Непоседе и открыл крышку на верхней панели робота, затем отошел назад. — Видишь эти кнопки? Когда я дам сигнал, нажми вторую справа. Обычно он запрограммирован на то, чтобы следовать за своим аватаром, то есть за мной. Но я кое-что в нем изменил, и нажатие кнопки отменяет программу, переводя его на аппаратный уровень. Он будет стремиться к эхолокатору, где бы тот ни находился. Заряды на его спине выведут бронеавтомобиль из строя, а мы воспользуемся фейерверками, чтобы не дать кому-либо выбраться из него и сбежать. Понял? Итак, когда машина… — Он замолчал, заметив странное выражение на лице Пеккема. — Что случилось?

Техник показал в сторону перекрестка.

— Броневику потребуется не больше секунды или двух, чтобы проехать мимо нас. Как вы собираетесь все это проделать за столь короткое время?

Уорн ошеломленно уставился на него. Лихорадочно составляя свой план, он об этом даже не подумал.

— Значит, придется найти какой-то способ его остановить, — сказал он. — Задержать хотя бы ненадолго, когда он окажется у перекрестка.

Но он тут же понял, что сделать это не удастся, и его вновь охватило отчаяние. Ему вспомнились слова Пула: «Я не стану бросаться под броневик в надежде его остановить». Он был прав. Все равно никак…

И тут ученый кое-что вспомнил.

— Оставайтесь здесь, — сказал он Смайту, затем повернулся к технику и поманил его за собой. — Идем со мной.

Уорн бросился по коридору, Пеккем за ним. Остановившись у двери, которую уже заметил раньше: «Склад видеотехники», он дернул за ручку. Заперто. Молодой человек провел через считыватель свой пропуск, и дверь открылась. Уорн метнулся внутрь, включив свет и лихорадочно оглядывая загроможденный склад. «Они весь день имели над нами превосходство, — подумал он. — У нас не было никаких шансов. Может, хоть раз повезет?»

Вот он — невысокий черный цилиндр, который он надеялся найти. Он стоял в дальнем углу, рядом с двумя такими же — портативный голографический проектор, такой же, как и тот, что показывала ему утром Терри у себя в лаборатории.

Подбежав к цилиндру, он выкатил его наружу. Пеккем, прищурившись, с любопытством наблюдал за ним. Внезапно он что-то понял, и глаза его широко открылись.

— Успеем? — спросил он.

Уорн остановился, прислушиваясь. Звук дизеля здесь казался тише, но слышно было, что двигатель продолжает работать на холостом ходу.

— Попробуем, — ответил он.

— Но если броневик тронется с места до того, как…

Уорн махнул рукой.

— Не все сразу. Пошли.

Толкая перед собой цилиндр, он побежал по коридору.

16 часов 25 минут

Терри расхаживала по маленькому кабинету в комплексе службы безопасности, бессознательно сжимая и разжимая кулаки. Наконец она заставила себя остановиться. Где Эндрю? Что происходит? Жив ли он? Ожидание и неуверенность доставляли ей немалые мучения. Она выглянула из кабинета, посмотрев на ведущую в коридоры уровня «С» дверь. Вбежавший несколько минут назад врач оставил ее открытой. Почувствовав, как у нее снова сжимаются кулаки, она взглянула на беспокойно пошевелившуюся в кресле Джорджию.

«Что бы ни случилось, — напомнила она себе. — Что бы ни случилось».

Минуту или две назад за стеной послышался приглушенный плач. Хотя Терри не могла себе представить, что директор парка может проливать по кому-то слезы, она знала, что голос может принадлежать только Саре. Чувствуя растущую тревогу, она ускорила шаг.

За спиной Терри послышался шорох, и она оглянулась. Джорджия стояла, держась за кресло. Девочка непонимающе моргнула раз, другой. «Все еще не может прийти в себя», — подумала Терри. Она не знала, что было тому причиной — снотворное или потрясение от сегодняшних событий.

Джорджия, пошатываясь, шагнула вперед, направляясь к двери кабинета. Туда, откуда раздавался плач.

Терри мягко положила руку ей на плечо.

— Куда ты, Джорджия?

— Я ищу папу. Мне показалось, я слышала его голос.

— Его сейчас здесь нет.

Девочка впервые взглянула на нее. Взгляд ее стал более ясным, туман в глазах исчез.

— Где он?

Терри облизнула губы.

— Точно не знаю. Он… занят.

Джорджия моргнула, продолжая смотреть на нее.

— Он просил кое-что тебе передать. Он сказал, что скоро вернется. А до тех пор мы должны заботиться друг о друге.

Неожиданно в тишине послышался голос Сары:

— Фредди, не уходи. Слышишь меня? Не уходи, Фредди. Пожалуйста!

Джорджия насторожилась.

— Кто это?

Терри молчала. Плач возобновился снова.

— Похоже, это Сара. — Джорджия повернулась к Терри. — Это Сара? Что случилось?

Терри поколебалась. Что ей ответить? Она понятия не имела, как стал бы реагировать Уорн, как бы он поступил на ее месте.

«Я бы предпочла узнать правду», — подумала она.

Слегка сжав плечо девочки, она повернула ее лицом к себе.

— Помнишь то совещание сегодня утром, где были другие взрослые?

Джорджия кивнула.

Терри взяла девочку за другую руку.

— Помнишь того человека с акцентом?

Джорджия снова кивнула.

— Так вот, он тяжело ранен. Сара очень переживает и пытается ему помочь.

— А разве мы не можем им помочь?

— Думаю, Саре сейчас нужно побыть одной. Но я знаю, она была бы рада твоему предложению.

Плач стал громче — душераздирающий, безутешный, одинокий. Джорджия подняла взгляд, и в ее глазах Терезе почудилось нечто, чего она не могла до конца понять.

Все это время, даже в бельевой медицинского центра, девочка стоически переносила все происходящее с ней. Но теперь ее симпатичное личико неожиданно сморщилось, губы задрожали, на глазах выступили слезы.

Терри порывисто привлекла девочку к себе — также, как и Уорн ее саму совсем недавно, в этом же кабинете. А потом Джорджия внезапно разрыдалась — будто наконец прорвало долго находившуюся под давлением плотину. Терри позволила Джорджии выплакаться, поглаживая ее по волосам.