Чародей

Ни конструкты, выпущенные чародеем, ни сам чародей, быстро прошедший по корридорам и проверивший общую обстановку в помещении, ничего странного не заметили. К счастью для спящего мужчины, среди них не было Видящих, которые могли бы отметить нестыковки. Но даже, если бы и были, Шойнц Индергор Виртхорт, а это был именно он, знал, что точную информацию снять они бы не смогли – в лабораториях эксперименты показали, что с высокой долей уверенности можно утверждать, что резкие энергетические перепады и "взбивание" аурных отпечатков нарушают четкую информационную картину, и разобраться в остатках может только сильный Видящий, которых в процентном соотношении среди чародеев не так уж и много. Поэтому, краем бодрствующего сознания удостоверившись, что чародеи не собираются избавляться от возможных свидетелей, он ослабил контроль дремой и окончательно погрузился в кратковременный сон.

"Это что же получается?" – Недоуменно думал Шойнц, очнувшись от суеты в корридоре, связанной с неожиданной смертью постояльца. – Чародеи убивают чародеев? Он думал, это его задача. А тут какие-то еще местные разборки. Или в игру вступил третий игрок? – Шойнц взбил рукой свои коротко остриженные волосы. Пришлось отрезать его лелеемую шевелюру, чтобы полнее соответствовать образу. В Оробосе дворяне редко носят длинные до пояса волосы. Максимум до плеч. Это Шойнцу не нравилось, но дело было превыше всего.

Довольно быстро добравшись до западных территорий Оробоса, где он предполагал перехватить Карину эль Торро, Виртхорт сразу заметил нездоровую активность чародеев. Причем, не местных чародеев, и практически во всех пограничных городках. Его люди по одному-двое тоже остановились в этих населенных пунктах, чтобы не пропустить нужной им персоны, ведь наверняка беглецы захотят где-нибудь остановиться после длительного путешествия для приведения себя в порядок. Вот кордосцы и заметили эту чародейскую активность. Пришлось срочно перерабатывать планы. А какая у них задача? Правильно, чтобы девчонка живой добралась до своего отца. А для чего тут чародеи? Тоже за девчонкой приехали! И уже спустя три дня после утверждения нового плана, чародеи в разных городах, со стороны как бы по естественным причинам стали умирать. Понятно, что скоро это заметят, сложат один и один и догадаются, что кто-то развязал против них войну. Шойнц справедливо считал, что на Кордосцев чародеи подумают в последнюю очередь. Ну, просто неоткуда им тут взяться, и причин особых нет. И будут разбираться между собой. Стоп! А не было ли убийство Корциуса именно такой разборкой? Нет… Вряд ли. Тот чародей назвал его по имени, значит точно что-то конкретно против него имел. Но и на личное не похоже, ведь Корциус был одним из охотников на Карину. И это больше говорит о том, что здесь появился кто-то, кто много знает и чьи интересы в данном конкретном случае и в данном месте могут совпадать с интересами искусников. Впрочем, слишком мало данных для анализа. Пока ничего особенного не случилось, придется продолжать придерживаться разработанного плана по уничтоежнию чародеев, с высокой долей вероятности присланными для поимки Карины эль Торро. Жалко только Корциуса. Шойнц очень удачно прятался в его тени, ведь любой знает, что лучше всего прятать вещь на смом видном месте. Вот и искусник старался придерживаться с ним дружелюбно-нейтральных отношений. То, что чародей раскроет его как искусника он не боялся: перед отправкой в Оробос он очень тщательно перетряхнул секретные запасники архейских амулетов их службы, да и свои наработки тоже были… Теперь по ауре его и его людей может раскрыть только очень опытный чародей, возможно даже уровня Повелителя Чар, но усиливает этот маскирующий эффект специальная подготовка, которую прошел каждый боец СИ – при виде чародея они просто начинали лучиться расположением и другими положительными чувствами. Это сбивало внутреннее чутье как простых чародеев, так и Видящих. Достаточно рассказать, какую проверку проходил боец СИ после тренировок, чтобы быть отобранным для операции – под четким контролем "домашнего" чародея каждый должен был сделать то, что более всего ему противно в жизни, причем так, чтобы чародей обманулся в чувствах бойца. Один целовал дохлую крысу, другой клал на лицо живого паука размером с ладонь, третий спокойно слушал, как поносят Императора. У каждого находилась своя слабость, вызывающая у него максимально негативные эмоции. И ни одна эмоция, ни один негативный всплеск не должен был быть определен чародеем.

Уничтожать же чародеев одновременно и сложно и просто. Сложно потому, что стоит чародею почувствовать опасность, как подобраться к нему будет очень и очень нелегко. В обычном же состоянии, когда не чувствует опасности, он может очень сильно ослабить защиту, чтобы не тратить свою жизненную энергию. Поэтому и получалось обманывать чувства чародеев и подсовывать им то отравленные иголки, яд которых действует мгновенно (кордосец почти искренне верил, что это мусор, затесавшийся в его карманах и удачно выбросил их перед чародеем), то подстроить почти естественный несчастный случай, например упавшую балку, которую один из кордосцев по-настоящему намеревался отремонтировать (или думал так), а второй как бы случайно уронил ее в нужный момент времени, неловко прислонившись к хлипкой стенке заброшенного здания (тот чародей в свободное время занимался кладоискательством в старых постройках). Сложная простота. Правду сказать Шойнц не рассчитывал, что такие простые методы будут долго действовать – еще несколько таких случаев, и чародеи определенно насторожатся. Поэтому параллельно уже готовились более мощные методы устранения, которые уже не замаскируешь под случайность. И тут вдруг появляются новые лица! Определенно стоит разузнать про них поподробней и откорректировать планы.

==Император==

За большим рабочим столом, откинувшись в кресле, сидел император Оробоса. Глаза его были закрыты, однако их движение под веками выдавало какую-то интенсивную работу. Напротив него сидел Лулио де Монто и ждал, когда имератор ознакомится с памятным слепком. Судя по времени тот его просматривал уже по второму кругу. Наконец император открыл глаза. Взгляд был еще затуманен. Слегка улыбнувшись он тихо проговорил:

– А дочка у Эндонио красивая… Лулио, я хочу поподробней о ней узнать… – импертор осекся, заметив застывший взгляд и напряженную позу чародея. – Лулио?

Однако чародей еще некоторое время сидел неподвижно, незряче глядя сквозь императора. Тиль с интересом поглядывал на него, предполагая услышать что-то интересное. Наконец Лулио отмер и глубоко вздохнул.

– Нечасто судьба дает возможность видеть одновременно два возможных будущих и осознавать себя в переломной точке.

– Неужели мой вопрос об этой девушке вызвал такую реакцию у судьбы? – Император усмехнулся.

Лулио внимательно посмотрел на правителя.

– Тиль, ты много раз меня спрашивал, почему я не остановил твоего отца, развязавшего войну с Кордосом.

Мужчина, управляющий не самой слабой империей на континенте резко подался вперед.

– Да.

– Но я тебе не отвечал. Скажу больше, я был одним из тех, кто говорил твоему отцу, что война необходима.

– Но почему? Ты ведь знал чем все кончится?