Суженый Меган

Не переставая смотреть на него, искусительница распустила пояс и одним гибким движением скинула шелк с плеч. Под халатом обнаружилась коротенькая сорочка из того же материала и того же цвета. Найт потянулся и сдвинул с плеча тонкую бретельку.

Мег закрыла глаза и откинула голову назад, когда он погладил сначала ткань, потом тело под ней. Засиял солнечный спектр, вернулись вспыхивающие невероятные огни, ранее сверкавшие в небе. В голове закружились звездочки, ослепительные и пылающие. Желая большего, Меган поднялась и приняла в себя жаждущую плоть с восхитительной медлительностью, которая заставила обоих задохнуться.

Затрепетала, когда Натаниэль выгнулся, обхватив руками точеные бедра. Теперь разноцветные искры, казалось, стреляли в раскаленной добела крови, кожа покрылась глянцевой испариной. Внезапно ощутив нестерпимый голод, Меган спикировала вниз, покусывая твердые губы, пальцы стискивали раны и ушибы, которые она так стремилась успокоить.

— Позволь мне, — застонала Мег и прижала мужские руки к своей груди. — Позволь мне.

С безрассудством, сразившим Найта наповал, Мег принялась энергично раскачиваться, все быстрее и быстрее. Он выдохнул ее имя, зрение затуманилось, яростное желание сотрясло, как приступ боли. Освобождение походило на удар плетью через бархат. Внутренние мышцы стиснули, словно кулаком, и вдребезги разнесли реальность.

Податливая, как вода, Меган растеклась на мощном теле и положила голову на надежную грудь.

— Тебе не больно?

Найт не смог найти в себе сил обнять возлюбленную, и они, размякшие, блаженствовали на кровати.

— Ничего не чувствую, кроме тебя.

— Натаниэль.

Мег прижалась поцелуем к грохочущему сердцу.

— Вчера я кое-что забыла сказать.

— М-м… Что?

— Я тоже тебя люблю.

Всматриваясь в широко раскрытые глаза, увидела, как водоворот эмоций затемняет взгляд.

— Хорошо.

Мужские руки, все еще слабые, обхватили Мег, баюкая.

— Не знаю, достаточно ли этого, но…

Найт прижался к ней губами, не дав договорить.

— Ничего не испорти, Меган. «Если любишь, люби ни за что». [15]Для сегодняшнего вечера вполне достаточно.

Потом снова поцеловал.

— Останься со мной.

— Да.

Глава 12

Десяток петард — это одно, но когда Калхоуны сообща планируют вечеринку в честь помолвки Коко — жди настоящего фейерверка.

Были рассмотрены все варианты: от бала-маскарада до морской поездки под лунным светом, в конце концов остановились на званом ужине и танцах под звездами. На оставшуюся до приема неделю все получили задания, чтобы достойно подготовиться к торжеству.

Меган каждый день выкраивала время, чтобы полировать серебро, перемывать хрусталь и инвентаризировать кухонный текстиль.

— Вся эта суета.

Коллин, постукивая тростью, вошла в чулан, где Мег пересчитывала салфетки и скатерти.

— Если женщина в таком возрасте добровольно привязывает себя к особи противоположного пола, у нее по крайней мере должно хватить ума сделать это без мышиной возни.

Меган сбилась со счета и терпеливо начала сызнова.

— Не любите праздники, тетя Коллин?

— Только если имеется серьезная причина. Никогда не считала кабальную сдачу под мужскую пяту поводом для празднования.

— К Коко это не относится. Голландец обожает ее.

— Ха! Время покажет. Как только хитрец надевает невесте кольцо на палец, тут же перестает быть милым и любезным.

Старуха лукаво взглянула на собеседницу.

— Не потому ли отталкиваешь того широкоплечего моряка? Боишься, что может произойти после «И только смерть разлучит нас»?

— Конечно, нет.

Меган отложила в сторону стопку полотен, пока снова не сбилась со счета.

— И мы говорим о Коко и Голландце, не обо мне. Она заслуживает счастья.

— Не каждый получает то, что заслуживает, — выстрелила в ответ Коллин. — Тебе ли не знать?

Рассердившись, Мег резко развернулась:

— Не понимаю, зачем вы пытаетесь все испортить. Коко счастлива, я тоже. И постараюсь сделать счастливым Натаниэля.

— Что-то не видно, чтобы ты рвалась купить флердоранж для себя лично, девочка.

— Брак — путь не для всех. Например, не для вас.

— Уж точно не для меня, я слишком умна, чтобы оказаться в такой западне. Может, и ты похожа на меня. Мужчины приходят и уходят. Возможно, дурам туда и дорога, но мы-то обойдемся и без свадеб, не так ли? Потому что обе знаем, каковы эти красавцы на самом деле.

Коллин подалась вперед, впившись в Меган темными глазами.

— Потому что познали их худшие качества. Эгоизм, жестокость, отсутствие чести и морали. Конечно, можно ненароком и рискнуть связаться с тем, кто представляется другим. Но мы слишком мудры, слишком осторожны, чтобы решиться на такой сомнительный шаг. Если и проводим свою жизнь в одиночестве, то, по крайней мере, уверены, что никакой мужчина никогда не будет обладать властью причинить нам боль.

— Я не одна, — неуверенно возразила Мег.

— Да, у тебя есть сын. Когда-нибудь он вырастет и, если ты правильно его воспитала, оставит ваше с ним гнездышко и улетит, чтобы свить собственное.

Коллин покачала головой и на какой-то миг выглядела такой невыносимо печальной, что Меган потянулась к собеседнице. Но гранд-дама уже взяла себя в руки, горделиво выпрямилась и вскинула подбородок.

— Зато согреешься мыслью, что избежала брачных оков, так же как и я. Думаешь, никто ни разу не просил моей руки? Был один, — продолжила Коллин, прежде чем Мег смогла ответить. — Почти сумел заморочить мне голову и уговорить, но я успела опомниться и, осознав риск, отказать ему, чтобы не попасть в ад, как мама.

Старушечий рот утончился при воспоминаниях.

— Он пытался сломить ее любым способом: своими правилами, деньгами, жаждой абсолютной власти. И в конце концов убил, а потом медленно, очень медленно сходил с ума. Но не от чувства вины. Что-то грызло его, думаю, потеря чего-то, чем он так никогда и не сумел полностью завладеть. Именно поэтому он уничтожил любое напоминание о маме и заперся в своем персональном чистилище.

— Мне жаль, — пробормотала Меган. — Действительно жаль.

— Меня? Я уже старая, и прошло слишком много времени, чтобы печалиться. И все вынесла из собственного опыта, как и ты из своего. Никому не доверять, никогда не рисковать. Пусть Коко развлекается своим флердоранжем, а мы сохраним свободу.

И чопорно выплыла из помещения, оставив Меган качаться в море эмоций.

«Коллин неправа, — сказала себе Мег и снова начала возиться с салфетками. — Я не холодная, не равнодушная и не презираю любовь. Всего несколько дней назад призналась в любви. Никогда больше не позволю тени Бакстера испоганить отношения с Натаниэлем».

О, но ведь именно так и получалось. Мег устало прислонилась к дверному косяку. Именно так она и ведет себя. Душу грызли сомнения: удастся ли когда-нибудь избавиться от прошлого. Сердечные порывы и любовные ласки не влекут за собой никаких обязательств. Никто не знал это лучше Меган. Она любила Бакстера всей душой, безоглядно. И все оказалось миражом. Даже понимание того, что чувства к Натаниэлю полнее и глубже, и гораздо, гораздо откровеннее, не могло рассеять сомнений.

Надо все обдумать, спокойно поразмыслить, как только выпадет минутка. Ответ всегда найдется, если искать достаточно долго и тщательно. Все, что надо сделать — обработать данные.

Мег с отвращением бросила взгляд на аккуратно подсчитанные салфетки. «Что я за женщина? — горько вопросила она саму себя. — Пытаюсь превратить эмоции в уравнения, словно чувства — это некий код, который надо расшифровать, чтобы познать собственное сердце».

Пора все это прекратить. И прекратит. Если до сих пор не разгадала собственное сердце, то пришло время…

Меган внезапно затихла, потом в голове бешено закружились мысли, цепляя то одну невероятную идею, то другую, словно ястребы кроликов.

15

Строка из «Сонетов с португальского» Элизабет Баррет Браунинг (англ. Elizabeth Barret Browning), 1806–1861, самой известной английской поэтессы викторианской эпохи.