Суженый Меган

— А малина?

— Ешь, что дают. И как это ты еще не приударил за той тощей девчонкой?

— Работаю над этим, — сообщил Натаниэль с набитым ртом. — Они сейчас в столовой, все вместе. Семейная встреча.

Найт поднялся и налил себе кофе, выплеснув в чашку оставшийся ром.

— Нашли какую-то старую книгу. И она не тощая.

В чем убедился лично, когда обнимал Меган.

— Просто хрупкая.

— Согласен.

Голландец подумал о Коко, о плавных крепких очертаниях, таких же прекрасных, как у добротного корабля. И снова фыркнул:

— Ага, все они неженки… пока не проденут кольцо тебе в нос.

Никто не назвал бы женщин в столовой неженками… только не в разгар типичного для Калхоунов спора.

— А я говорю — сжечь, — кипятилась Кики, сложив руки на груди. — После того, что мы все узнали о Фергусе из дневника Бьянки, не понимаю, зачем вообще сохранять его паршивую бухгалтерскую книгу.

— Нельзя уничтожать исторический документ, — выстрелила в ответ Аманда. — Это часть нашей семейной летописи.

— Плохие флюиды, — прищурилась Лила на лежащую в центре стола тетрадь. — По-настоящему плохие.

— Может быть, — покачал головой Макс. — Но не могу согласиться на сжигание книги. Любой книги.

— Это не литература, — проворчала Кики.

Трент погладил напряженное плечо жены:

— Всегда можно засунуть записи туда, где их нашли… или принять предложение Слоана и изучить заметки.

— Пожалуй, можно кое-что и добавить в помещение, предназначенное для экспонатов, сувениров… — Слоан взглянул на Аманду, — предметов, касающихся истории Башен. Не только для отеля, но и для Калхоунов.

— Не знаю, — сжала губы Сюзанна, стараясь сохранять объективность. — Как-то странно: выставить вещи Фергуса вместе с вещами Бьянки, тети Коллин, дяди Шона и Этана.

— Может, он и гад ползучий, но, как ни крути, остается нашим предком.

Холт повертел в руках чашку с остатками кофе:

— Согласен со Слоаном.

Что сразу же вызвало маленький шквал одобрений, опровержений и дополнительных предложений. Меган сидела молча и с изумлением наблюдала за происходящим.

Ей вообще здесь не место. Только не на семейной встрече. Но ее возражения бесцеремонно отвергли. В данном вопросе Калхоуны были едины.

Пока вокруг кипел спор, она разглядывала объект обсуждения. После того как Аманда оставила бумаги в ее кабинете, Меган в конечном счете поддалась искушению, почистила кожаную обложку, просмотрела страницы, праздно пересчитала колонки, щелкая языком при виде арифметических ошибок. И, конечно, прочитала несколько заметок на полях, найдя Фергуса Калхоуна холодным, честолюбивым и ушедшим в себя человеком.

Но тогда обычная бухгалтерская книга не показалась заслуживающей таких бурных дебатов. Особенно, если последние несколько листков заполнены хаотичными рядами цифр без какой-либо логики и закономерности.

Мег напомнила себе, что никто не ждет ее комментариев, когда услышала обращение лично к себе:

— А что ты думаешь по этому поводу, Меган, дорогая?

Неожиданный вопрос Коко заставил заморгать:

— Простите?

— Что ты думаешь? Сидишь, помалкиваешь, а ведь ты самая квалифицированная из нас, в конце концов.

— Квалифицированная?

— Это бухгалтерская книга, — указала Коко. — А ты бухгалтер.

Так или иначе, резонное утверждение убедило Меган.

— Вообще-то, это совсем не мое дело, — начала она и была заглушена хором убедительных доводов, почему это дело ее непосредственно касается. — Ладно, я…

Мег оглядела стол — все глаза были устремлены на нее.

— Мне кажется, это необычный памятный предмет… что-то вроде типичного образца старой счетоводческой книги. Расходы, заработная плата персонала, поступления. Интересно взглянуть, как все сводилось тогда, какие доходные и расходные статьи учитывало ваше семейство в 1913 году.

— Конечно! — хлопнула в ладоши Коко. — Само собой разумеется. Вчера вечером, раскладывая карты, я думала о тебе, Мег, и постоянно выходило, что тебе придется сосредоточиться на каком-то проекте… что-то с числами.

— Тетя Коко, — терпеливо заметила Кики, — Меган наш бухгалтер.

— Дорогая, я помню об этом.

Коко пригладила волосы с лучезарной улыбкой:

— Поначалу я ничего не поняла, хотя чувствовала, что руны намекают на что-то важное. А теперь совершенно уверена, что твои старания каким-то образом приведут нас к чему-то замечательному. К чему-то такому, что сделает всех нас очень счастливыми. Я так довольна, что ты займешься бумагами Фергуса.

— Займусь бумагами?

Меган беспомощно посмотрела на брата, но в ответ получила насмешливую ухмылку.

— Изучи тетрадь Фергуса. Ты ведь сможешь даже занести ее в компьютер, правда? Слоан рассказывал, какая ты умница.

— Конечно, я могла бы, но…

И была прервана детским криком из радионяни на буфете.

— Бьянка? — вскинулся Макс.

— Этан, — в унисон ответили Кики с Лилой.

Дискуссию пришлось отложить.

Позже Меган задавалась вопросом, что конкретно она согласилась сделать? Как-то так получилось, что стоило ей сказать слово, как ее назначили ответственной за записи Фергуса. А ведь это чисто семейное дело.

Мег вздохнула, толкнула дверь на террасу и вышла наружу. Если она снова озвучит этот очевидный факт, даже в самых доходчивых и логичных выражениях, ее погладят по голове, потреплют по щеке и еще раз заявят, что она член семьи, — вот и все, чего она добьется.

И как с ними бороться?

Мег глубоко вдохнула ночной воздух, благоухающий фрезиями и розами Сюзанны. Вдалеке шумел океан, привнося небольшую влажность и привкус соли. Над головой сияли звезды, на первом плане луна в третьей четверти пылала, как маяк.

Сын видел сны в своей постели, довольный и в безопасности, окруженный любящими людьми.

Изучение книги Фергуса могло стать маленькой платой за все щедрые дары Калхоунов.

Душевное спокойствие. «Да, — решила она, — Калхоуны открыли ворота в этот особенный сад».

Слишком очарованная ночью, чтобы лечь спать, Меган побрела вниз по винтовой каменной лестнице, прогулялась мимо поцелованных луной роз и обрызганных звездами пионов до дерева, которое торжествующе обвила глициния, усеяв дорожку дождем крошечных лепестков.

Меган вздрогнула, прижав руку к сердцу, когда из сумрака выступила массивная тень.

— Напугал?

Натаниэль шагнул ближе, в темноте пылал кончик сигары.

— Обычно Вордсворт [4]производит обратный эффект.

— Не знала, что ты здесь. «И не вышла бы, если бы знала».

— Думала, ты давно уехал домой.

— Немного посидел с Голландцем и бутылкой рома.

Найт полностью вышел на лунный свет:

— Он обожает жаловаться на Коко и нуждается в аудитории.

Фери медленно выдохнул дым. На мгновение его лицо заволокло клубами, придавая мужчине отрешенный таинственный вид. Падший ангел.

— Хорошая ночь.

— Да, живописная…

— Не нужно убегать. Ты ведь направлялась в сад.

Найт улыбнулся, нагнулся и сорвал бледно-розовый пион.

— И поскольку уже почти полночь, нет лучшего времени для прогулки.

Мег приняла бутон, внушая себе не поддаваться очарованию романтики.

— Всегда обожала цветы, но никогда не везло с их выращиванием.

— В них надо вложить сердце… наряду с водой и удобрением.

Волосы падают на плечи, нежно лаская кожу, одета в те же аккуратно скроенные синий жакет и слаксы, что и на ужине. Какая жалость, подумал Найт. Этой ночи и его настроению больше подошло бы, если бы она шествовала в чем-то ниспадающем. Но, увы, Меган О'Рили не из тех женщин, которые в полночь блуждают среди клумб в развевающихся одеяниях.

4

Уильям Вордсворт (англ. William Wordsworth,) 1770–1850 — английский поэт-романтик. В тексте цитируется первая строка из сонета в переводе И.Меламеда.