Черные холмы

Машина ехала по ухабистой дороге, самые грязные места которой были присыпаны гравием. По обеим сторонам паслись коровы и козы. Должно быть, они уже почти на месте. Эта мысль заставила Купера приободриться.

Ему не было дела до неведомой Лил, наверняка простушки, да и обед не слишком привлекал. Просто Купер Салливан хотел в туалет.

Дед на секунду притормозил, и бабушка выскочила из машины, чтобы открыть ворота загона. Затем, когда они проехали, она их снова закрыла. Машина снова затряслась на ухабах, и Купер почувствовал, что еще пять минут, и ему станет невмоготу.

Вскоре он увидел какие-то постройки — сараи или амбары, не так уж важно. Здесь такие сооружения были явным признаком цивилизации.

Вокруг тянулись поля. На одних что-то росло, по другим бегали лошади. «Будто им делать больше нечего!» — подумал Купер.

Еще пара минут, и он увидел дом, как две капли воды похожий на тот, в котором жили бабушка с дедом: два этажа, широкие окна, большая веранда. Вот только выкрашен этот дом был не в белый цвет, а в голубой. Рядом располагался целый автопарк — два грузовика и старенький «форд».

Около дома росло множество цветов, которые наверняка понравились бы тому, в чьи обязанности не входило пропалывать клумбы возле собственного жилья.

На веранду вышла женщина и приветливо помахала им рукой. На ней, как и на бабушке, было платье. Взглянув на него, Купер сразу вспомнил фотографии хиппи. Иссиня-черные волосы женщины были стянуты в хвост. Его дед, едва ли проронивший за всю дорогу пять слов, вышел из машины и сказал целых два:

— Привет, Дженна!

— Рада видеть тебя, Сэм, — женщина поцеловала деда в щеку, затем повернулась к бабушке и крепко обняла ее. — Люси! Я же говорила, не нужно ничего привозить! — она укоризненно посмотрела на корзинку, которую Люси вытаскивала из машины.

— Не смогла удержаться. Это вишневый пирог.

— Думаю, он у нас не зачерствеет. А это, должно быть, Купер, — Дженна протянула руку, как если бы здоровалась со взрослым. — Добро пожаловать в наш дом.

— Спасибо.

Потом она положила ладонь ему на плечо и повернулась к деду с бабушкой.

— Идемте в дом! Лил очень хотела познакомиться с тобой, Купер. Она сейчас помогает отцу, но скоро оба присоединятся к нам. Как насчет лимонада? После такой дороги тебе наверняка хочется пить.

— Ну да, пожалуй. Могу я сначала вымыть руки?

— Конечно. Все удобства в доме, — она сказала это с улыбкой и тем дразнящим огоньком в глазах, от которого шея Купера тут же вспотела.

Может быть, эта женщина умеет читать мысли? А он-то как раз думал о том, какое здесь все вокруг старое и убогое.

Хозяйка провела его в дом. Миновав большую гостиную, а затем комнату поменьше, они оказались на кухне. И пахло здесь совсем как на кухне у его бабушки!

Все ясно. Домашняя еда.

— Уборная вон там, — Дженна слегка подтолкнула его в нужную сторону, отчего Купер взмок еще больше. — Почему бы нам не прихватить лимонад и не посидеть на веранде? — это было сказано уже деду с бабушкой.

Его мать лояльно назвала бы это туалетной комнатой. Наконец-то он смог сделать свои дела и вымыть руки! Рядом с крохотной раковиной висели бледно-голубые полотенца с вышитыми розочками.

Дома — у них дома! — туалет был в два раза больше, а на хрустальной подставке от Тиффани стояли изящные флаконы жидкого мыла и шампуня. Да и полотенца — каждое с монограммой того, кому принадлежало, — были куда мягче.

Купер рассеянно провел пальцем по лепесткам белых ромашек, ютившихся в маленькой вазочке на краю раковины. Дома у них наверняка стояли бы розы. Если честно, раньше он просто не обращал внимания на подобные мелочи.

Очень хотелось пить. Прихватить бы сейчас бутылку лимонада и пакет чипсов и устроиться на заднем сиденье машины — только он и Game Boy. Намного интереснее, чем несколько часов сидеть на веранде в компании малознакомых людей.

Прислушиваясь из-за двери к оживленной болтовне, Купер размышлял о том, как долго еще может задержаться здесь, чтобы это не выглядело нарочитым. Он выглянул в маленькое окошко и привычно поморщился: все та же набившая оскомину картина. Сараи, амбары, выгон для лошадей, силосная яма, тупые коровы, какие-то странные инструменты.

Не то чтобы ему так уж хотелось в Италию, смотреть на какие-то там древности. Но там, по крайней мере, на каждом углу имеется пиццерия.

Из амбара вышла девочка. Волосы у нее были такими же темными, как у встретившей их женщины.

«Должно быть, это и есть Лил», — догадался Купер. На девочке были джинсы и старенькие кроссовки, а две длинные косички прятались под бейсболкой. Куперу она показалась неряшливой и наверняка глупой, так что он сразу невзлюбил эту жительницу богом забытой Дакоты.

Следом на пороге амбара показался мужчина. Его русые волосы были стянуты сзади в хвостик, что в очередной раз напомнило Куперу о хиппи. На голове хозяина дома тоже красовалась бейсболка. Он что-то сказал девочке, та в ответ засмеялась и решительно покачала головой — мол, ни за что. В следующее мгновение она бросилась бежать, но мужчина быстро поймал ее.

В тот момент, когда он ухватил ее за пояс и закружил на месте, до Купера донесся счастливый визг.

«А что же мой отец?» — внезапно подумал мальчик.

Возился он когда-нибудь с ним так же, как мужчина с этой девчонкой? Подбрасывал в воздух, кружил на месте?

Разве что очень давно, так что он и не помнит. У них с отцом бывали беседы —когда позволяло время. А времени у мистера Салливана, как успел понять Купер, всегда было мало.

Зато у сельских недотеп его хоть отбавляй. В отличие от его отца, чей день был расписан по минутам, они могли делать, что им вздумается и когда вздумается. В конце концов, они не принадлежали к третьему поколению Салливанов, со всеми вытекающими из этого обязательствами.

Им ничто не мешало целый день возиться со своими детьми.

Сказать по правде, от этого зрелища в груди у Купера что-то кольнуло, так что он поспешил отойти от окна. Хочешь не хочешь, пора выходить. Полный мрачных предчувствий, Салливан-третий угрюмо направился на веранду.

Когда отец опустил-таки ее на землю, голова у Лил слегка кружилась. Отдышавшись, она взглянула на него с напускной суровостью:

— Я вовсе не собираюсь дружить с этим парнем!

— Это ты сейчас так говоришь, а потом наверняка передумаешь, — Джосайя Чанс легонько пощекотал дочь. — Но я намерен присматривать за вами.

— Мне вообще не нужны друзья-мальчишки, — ответила Лил, умудренная опытом своих десяти лет. — От них одни только неприятности.

— Посмотрим, что ты скажешь лет через пять… Похоже, что соседи уже приехали. Пойдем-ка поздороваемся и переоденемся в чистое.

Вообще- то Лил не имела ничего против мальчишек и умела поддерживать компанию. Но все-таки…

— А если он мне не понравится? Мне все равно придется с ним играть?

— Купер наш гость. А еще он чужой здесь, понимаешь? Человек приехал в совсем незнакомое ему место… Представь, что ты вдруг оказалась в Нью-Йорке. Наверняка не отказалась бы от помощи и дружеского участия!

Лил сморщила нос:

— Я не хочу в Нью-Йорк.

— Этот парень тоже приехал сюда не по своей воле.

Девочке сказанное отцом показалось странным. Здесь было все: лошади, собаки, кошки, горы, деревья, но родители уже успели объяснить ей, что люди рождаются разными и нравится им далеко не одно и то же.

— Ладно, я постараюсь быть приветливой.

По крайней мере, на первых порах.

— И сразу пообещай, что не сбежишь и не обвенчаешься с этим малым.

— Папа!

В этот момент на веранде показался мальчик. Лил стала изучать его с тем же вниманием, с каким биологи изучают новый вид.

Выше, чем она ожидала. Волосы того же оттенка, что сосновая кора. Выглядит то ли грустным, то ли сердитым. Впрочем, и то и другое не сулило ничего хорошего. Одежда однозначно выдавала в нем горожанина: темные, совсем новые джинсы и белая накрахмаленная рубашка. Мальчик взял у матери Лил стакан лимонада и теперь разглядывал ее саму с той же настороженностью, с какой присматривалась к нему она.