Несмолкаемая песнь любви

— Не хочу домой, — пробормотал Шон упрямо.

— Я могу отвезти его, — предложила Оливия.

— Правда? — Лицо Брайана просветлело. — Это очень мило с твоей стороны, Ливви. На пять часов в церкви назначено венчание, и я голову сломал, как бы мне выкрутиться.

— Не хочу домой, — снова захныкал Шон, но взрослые непреклонно покачали головами.

— У тебя нет выбора, — строго одернул мальчика викарий. — Садись в машину.

Ребенок надулся.

— Не сяду. Мама говорит, я не должен садиться в машину к незнакомцам. Я поеду на автобусе.

— Садись, — строго приказала Оливия, перегибаясь через пассажирское сиденье и открывая дверь. — Сейчас же.

Шон нехотя повиновался. Брайан захлопнул дверь и помахал рукой на прощание. Автомобиль тронулся с места и медленно покатил по дороге в сторону деревни.

— Папе это не понравится, — пробормотал Шон. — Он сказал, что мы с вами больше не увидимся. Я даже подумал, что он разозлился на вас. Вы его чем-то расстроили? В последние выходные он был не в настроении.

Оливия пожала плечами.

— Уверена, он обрадуется, что я не оставила тебя ночевать в каком-нибудь сарае.

— Я и не собирался ночевать в сарае, — упрямился Шон. — Я думал поиграть в футбол на лужайке до приезда папы.

— А как же твоя мама?

Мальчик презрительно фыркнул.

— Папа позвонил бы ей, когда бы вернулся.

— А что, если у него вечерняя лекция? Он бы отсутствовал до восьми или девяти часов вечера. Твоя мама бы места себе не находила от волнения.

— Ну, раньше она же не волновалась.

— Потому что знала, что ты у папы.

— Но я не был с папой.

— Да, но ее никто не предупредил об этом… — Оливия вздохнула. — Шон, так больше продолжаться не может.

— Я бы хотел жить с папой.

— Мы все знаем это, но ты не можешь.

— Почему?

— Потому что твой отец не женат. У него нет жены, которая бы присматривала за тобой в его отсутствие. — Оливия перевела дыхание. — Если бы он был женат, все могло бы сложиться иначе.

— Вам же нравится мой папа, да? — задумчиво произнес ребенок.

Оливия сразу поняла, куда он клонит — сообразительный мальчик.

— Нравится, но я не хочу выходить за него замуж.

Неужели?

— Почему нет?

Некоторое время она колебалась, сказать ли мальчику правду или промолчать.

— Потому что очень давно я уже была замужем за твоим папой. Еще до отъезда в Америку. — Оливия виновато улыбнулась. — Брак распался, мы оба страдали.

Шон от изумления вытаращил глаза.

— Вы были замужем за папой, — едва слышно проговорил он. — Он мне ничего такого не рассказывал.

— Возможно, и мне не стоило, — пробормотала Оливия. — Однако… это ни для кого не секрет.

Мальчик задумался.

— Значит, он вам и тогда нравился?

— Это случилось давно, — отрезала она. — И мне бы хотелось поговорить о твоем поведении, а не о моей личной жизни. — Оливия сделала паузу. — Что происходит? Джоэл, то есть твой папа, говорил, тебе жилось у мамы очень хорошо.

Мальчик заерзал на сиденье.

— Да, все было здорово до того, как…

Он замолчал, и Оливия озадаченно взглянула на него.

— Продолжай.

Ребенок искоса посмотрел на нее. Его плечи виновато поникли, он вжался в сиденье.

— До того, как этот увалень сказал мне, что у них родится ребенок, — промямлил он, и внезапно все его поступки стали ясны.

— Это же… — Оливия пыталась найти подходящее слово, — удивительно. У тебя скоро появится братик или сестричка. Тебе следует радоваться. Ты станешь старшим братом.

— Да, но почему мама сама не сказала мне? — вспыхнул Шон. — Она даже словом не обмолвилась и я не знаю, правда ли это.

— О, я думаю, это правда, — мягко произнесла Оливия, вспоминая бледность и болезненный вид Луизы в то утро, когда она заезжала к той поговорить. — Наверное, она не может подобрать нужных слов или боится тебя рассердить, особенно если взять в расчет твои постоянные побеги из дома.

— Но… — Глаза Шона доверительно распахнулись. — Поэтому я и убегал. Отчасти. И все-таки я бы лучше остался с папой. Моим мечтам не суждено сбыться?

— Не сейчас. — Оливия заставила себя улыбнуться. Интересно, что бы она почувствовала, если бы узнала, что у Джоэла появилась новая любовь. При мысли о его втором браке у нее и так разрывалось сердце. Слава богу, ей не пришлось стать свидетельницей свадебной церемонии.

Шон нахмурился.

— Так… вы думаете, если бы я сказал ей о том, что знаю о ребенке, она бы успокоилась и поняла меня? — размышлял он вслух.

— Конечно. — Оливия говорила уверенно, в душе желая, чтобы проблемы мальчика удалось решить так легко. — Думаю, тебе пора становиться взрослым, Шон.

Мальчик кивнул.

— Покажи своей маме, что ты любишь ее и будешь любить всегда, даже если у вас родится еще дюжина малышей!

Утром следующего дня Оливия возилась с инвалидным креслом в комнате отца — они готовились к прогулке. В дверях возникла Линда.

— К тебе посетитель, — начала она без предисловий.

— Посетитель?

Сердце Оливии ушло в пятки. Вероятно, Джоэл решил поблагодарить ее за то, что она подвезла сына домой.

— Луиза Вебстер, — быстро добавила Линда. — Ты знаешь, что ей нужно?

Оливия догадывалась, что привело сюда бывшую жену Джоэла, но виду не подала и отрицательно покачала головой. Накануне она высадила Шона перед его домом, предоставив ему возможность самому поговорить с матерью.

— Я вернусь через минуту, папа, — сказала Оливия с виноватой улыбкой. — Если хочешь, могу взять тебя с собой.

— Нет, не беспокойся обо мне, Ливви, я еще раз взгляну на кроссворд, — ответил старик. — Болезнь учит нас терпению.

Оливия прошла в гостиную, где ее ждала Луиза.

— Линда сказала, ты хотела меня видеть, — начала Оливия, указывая рукой на софу. — Присаживайся.

В этот раз Луиза выглядела лучше, на ее щеках играл легкий румянец.

— Надеюсь, ты не против моего приезда сюда, — проговорила женщина. — Во-первых, я хотела поблагодарить тебя за то, что ты привезла Шона.

— Не за что. — Оливия облегченно вздохнула. — Я рада, что он тебе признался во всем.

— Ему пришлось. — Луиза скорчила гримасу. — Брайан позвонил мне, как только ты покинула Милфорд.

— Понятно.

— И еще. — Луиза положила руку на колено, теребя край юбки. — Шон признался, что узнал о ребенке от Стюарта.

— Он говорил мне. — Оливия кивнула.

— Он отважился на откровенный разговор со мной благодаря тебе, не так ли? Почему ему легче открыться постороннему человеку, чем родной матери? — Луиза вздохнула. — Наверно, я слишком замкнулась в себе с того момента, как у меня начался токсикоз. Я очень плохо себя чувствовала.

Оливия молча смотрела в окно. Они с Луизой никогда не были подругами и не доверяли друг другу секреты.

— Шон считал, я не хочу, чтобы он знал о ребенке.

— Я рада, что вы все выяснили, — сказала Оливия, тщательно подбирая слова. — Он на самом деле, хороший мальчик.

— Да, хороший, — вздохнула Луиза. — Джоэл знает? О ребенке?

— Если и знает, то не от меня, — спокойно ответила Оливия.

— Ты думаешь, Шон мог довериться отцу?

— С отцом он разговаривает обо всем, — осторожно заметила Оливия. — Твое молчание его обидело.

— Я очень благодарна тебе за то, что ты сделала. — Луиза опустила голову. — Особенно после моего не очень дружелюбного поведения.

Оливия сочла разговор оконченным.

— С твоего позволения…

— Подожди! — Луиза вытянула вперед руку и облизала губы. — Я не закончила. Когда я говорила о недружелюбии, я имела в виду историю с Джоэлом.

— С Джоэлом?

Оливия смутилась.

— Мне трудно говорить об этом, Ливви, — робко продолжила Луиза.

Оливия нахмурилась.

— Это я сказала Джоэлу об аборте, — выпалила Луиза. — Морин, моя кузина, работала тогда в клинике в Чевинхеме. Она знала о моих чувствах к Джоэлу, я очень ревновала его к тебе. Она мне и рассказала, что ты приходила в клинику, чтобы сделать аборт, но потом передумала и ушла.