Нежный хищник

И все же она была великолепна. Не только красива, но горда и храбра. Он это нутром чувствовал. Она определенно попортит ему немало крови.

— Минута уже прошла.

— Я говорил вам, почему я здесь, habiba, но вы отказались принять мое объяснение.

— Тот бред сумасшедшего? — Она фыркнула. — Попытайтесь еще раз, мистер принц!

Тарик стиснул зубы. Какая дерзость!

Его так и подмывало схватить ее за плечи и как следует встряхнуть. Или заткнуть ей рот поцелуем — как в тот вечер в саду, когда она стонала от страсти. Подхватить ее на руки и отнести в спальню, чтобы закончить начатое в беседке…

Выругавшись себе под нос, Тарик повернулся на каблуках и пошел на кухню.

— Эй! Что вы делаете, черт побери?

— Хочу приготовить вам тост и чай. Затем мы поговорим.

— Я не желаю с вами разговаривать и уж тем более не потерплю, чтобы вы хозяйничали у меня на кухне.

С таким же успехом можно было говорить со стеной. Проследовав за ним, Мэдисон стала сверлить его яростным взглядом, пока он открывал дверцы шкафчиков.

— Где у вас чай? — обернувшись, спросил Тарик. — Травяной. Беременным женщинам не стоит злоупотреблять кофеином.

Что он знает о беременных женщинах? Была ли у него жена? Или, может, целый гарем?

— Полагаю, вы специалист по беременным женщинам? — язвительно произнесла она.

— То есть вы хотели спросить, женат ли я?

Ее щеки вспыхнули.

— А какое мне может быть до этого дело?

— Для справки: я не женат. Детей у меня нет. Зато у меня полно кузин и знакомых женщин. Так что я знаю такие вещи. Итак, где у вас чай?

Нахальный самовлюбленный мерзавец! Какой смысл с ним спорить? Так ей никогда от него не избавиться. Разумнее будет на некоторое время принять его правила.

— На нижней полке над раковиной, — холодно ответила она. — А тосты я люблю слегка намазанные маслом.

К ее удивлению, он рассмеялся.

— Да, мэм.

Ничего не сказав, Мэдисон села на стул за стойкой и стала наблюдать за тем, как Тарик достает из холодильника хлеб и кладет в кружку пакетик с чаем. Он даже не удосужился спросить, какой чай она предпочитает, с цветами апельсинового дерева или зеленым яблоком. Впрочем, что тут удивительного? Этот мужчина с самого начала вел себя так, будто знал ответы на все вопросы.

Господи, как же она его презирала! Одна мысль о том, что из всех доноров «Фьюче борн» именно он стал отцом ее ребенка, приводила ее в ярость.

Не отцом, источником семени. Это разные вещи.

Но зачем ему понадобилось сдавать сперму? В деньгах он явно не нуждается, да и альтруистом его вряд ли можно назвать.

Зачем ему было говорить ей, что ребенок от него?

— Зачем? — выпалила она, не в силах больше ждать ни секунды. — Зачем вы сюда пришли? Зачем сочинили эту нелепую историю? Какие у вас могут быть причины?

Он поставил перед ней тарелку, на которой лежал тост с маслом и клубничным джемом.

— Ешьте.

Наткнувшись на его ледяной взгляд, Мэдисон подумала, что ей лучше подчиниться. К тому же она действительно умирала от голода.

Взяв кусочек тоста, она намазала на него джем. Его высочество поставил перед ней кружку с дымящимся чаем.

— У вас нет меда, — произнес он обвиняющим тоном, — только белый сахар, а он вреден для вас и ребенка.

Мэдисон захлопала ресницами.

— Как мило, — обманчиво мягко сказала она. — Принц, повар и медицинский эксперт в одном лице. Как мне повезло, что вы заглянули.

Наверное, он так о себе и думает. Этот тип, похоже, считает себя подарком для любой женщины, а свою ДНК — подарком для всего человечества. Он стоял напротив нее, слегка расставив ноги и сложив руки на груди. Каждый его жест, каждое движение были исполнены ощущением собственного превосходства.

Его утверждение, что он сдавал сперму, — полнейшая чушь. Но сделай он это, многие клиентки «Фьюче борн» остановили бы свой выбор на нем в надежде, что ребенок унаследует его внешность.

Женщины, должно быть, так и падают к его ногам. Даже она не устояла, но вовремя остановилась. Какой же идиоткой она была, когда позволила ему целовать ее, прикасаться к ней так нежно, что все остальное перестало иметь значение!

Единственный «вклад», который счел бы достойным мужчина вроде него, мог быть сделан только в постели, когда женщина под ним умоляла бы овладеть ею.

— О чем думаете, habiba?

Мэдисон посмотрела на Тарика. Его голос был низким и хриплым, серые глаза, сверкающие как серебро, словно читали ее мысли.

Воздух между ними начал сгущаться. Она хотела отвернуться, но не смогла.

— У вас джем на губе.

— Где? — еле слышно вымолвила она.

— Вот тут.

Тарик наклонился к ней, и она услышала его дыхание. Затем почувствовала прикосновение его языка к своим губам. Ее глаза закрылись, из горла вырвался приглушенный стон.

Затем она резко отпрянула одновременно с Тариком. Он отвернулся, что прежде она успела скользнуть взглядом вниз по его телу и увидеть внушительный бугорок под молнией его потертых джинсов.

Он был не одинок в своем желании.

Между ее бедер горел огонь, соски под халатом начало покалывать.

Заметил ли он это? Мэдисон хотелось сложить руки на груди, что только привлекло бы лишнее внимание к произошедшему.

Как один поцелуй мог так на нее подействовать?

Взяв салфетку, Мэдисон промокнула губы и стала ждать, когда восстановится ритм ее сердцебиения. Когда она снова подняла глаза, Тарик стоял у раковины и мыл посуду, словно делал это каждый день своей, несомненно, бесполезной жизни.

— Ладно, — отрывисто произнесла она. — Вы совершили великодушный поступок. Приготовили мне чай с тостом и помыли посуду. Спасибо вам. Теперь мне намного лучше, так что можете уходить.

Тарик выключил воду. Вытерев руки о кухонное полотенце, он повернулся и посмотрел на нее. Его взгляд был таким холодным и враждебным, словно несколько минут назад между ними ничего не произошло.

— То есть вы имеете в виду, что теперь мы можем поговорить.

— Отлично. — Мэдисон положила руки на стойку. — Говорите, только для начала придумайте более правдоподобное объяснение цели вашего визита.

— Я уже все вам сказал.

Мэдисон вздохнула. Внезапно она почувствовала сильную усталость. У нее был долгий день. Начался он с визита к доктору, который сообщил ей радостную новость, а теперь к ней заявился Тарик аль-Саиф, утверждающий, что она забеременела от него.

— Да, а теперь позвольте мне объяснить вам, почему это невозможно, даже если вы действительно являетесь донором «Фьюче борн». Я выбрала для себя определенного донора, и это были не вы, ваше высочество.

Тарик невесело улыбнулся.

— Я и не собирался им быть.

— Я выбрала человека, соответствовавшего моим требованиям.

Ее требованиям, подумал Тарик. Как интересно.

— Я выбрала доброго, обходительного мужчину с легким характером и высоким уровнем интеллекта.

Еще одна опасная улыбка.

— А вместо него вдруг появился я. Варвар из страны, о которой вы никогда не слышали. Жестокий, бесчувственный и с уровнем интеллекта как у регбиста. Вы ведь именно так считаете, не правда ли?

К чему лгать? Мэдисон пожала плечами.

— Это сказали вы, не я. Кроме того, я вообще не представляю вас в качестве до… — Она нахмурилась, когда Тарик достал из заднего кармана джинсов конверт и швырнул его на стойку. — Что это?

— Откройте.

Мэдисон перевела взгляд с конверта на стоящего перед ней мужчину. Его холодный взгляд ничего не выражал, и это значило больше, чем все, что он сказал до сих пор.

— Я не укушу вас, habiba. Это письмо от моего нотариуса. Думаю, вам следует его прочитать, прежде чем вы продолжите меня оскорблять.

Она не хотела не то что читать это письмо, даже прикасаться к нему. Почему-то ей на ум пришел миф о ящике Пандоры.

— Прочитайте его, — произнес Тарик тоном, не терпящим возражений, и ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться.