Спасенная шейхом

Когда служанка выкатила ее в патио, Лайза не смогла сдержать восхищения. Выложенная каменными плитами терраса была закрыта высокой решеткой, увитой виноградными лозами. Весело плескался фонтан, дул легкий ветерок. По краям патио росли ярко-красные и солнечно-желтые цветы, контрастирующие с зелеными листьями.

Возле фонтана стоял уже накрытый круглый стол.

Она почти не узнала человека, поднявшегося ей навстречу. Туарег тоже вымылся и переоделся в обычный западный костюм — слаксы цвета хаки и тенниску. Трикотажная рубашка облегала его мускулистое тело. Он был высоким и хорошо сложенным. Она огляделась, но не увидела жены. Может быть, она уехала?

— Спасибо, Малик, — сказал он молодой служанке. — Пока можете быть свободны.

Та кивнула и тихо удалилась.

— Вы, наверное, голодны. — Он подкатил кресло к столу, сам сел напротив.

— Конечно, голодна. Но я с таким удовольствием приняла ванну! И спасибо за одежду.

— Подошла?

— Прекрасно.

Слуга вынес большой поднос с двумя блюдами и двумя стаканами со льдом. Он поставил блюда перед каждым из них, а в стаканы налил чай.

Второй слуга принес поднос с сэндвичами и фруктовым салатом.

— Насколько я помню, в жару американцы любят чай со льдом, или я ошибаюсь? — спросил Туарег.

— Я люблю. Спасибо. А ваша жена не будет завтракать с нами?

Туарег некоторое время смотрел на нее, потом покачал головой.

— Нура умерла. Я вдовец.

— Простите. Я не знала. Служанка сказала, что ездила с вами и вашей женой. Я подумала...

— Я уже привык, — ответил он и принялся за еду. Лайза тоже начала есть, размышляя, как бы прогнать с лица хозяина мрачное выражение.

Она не слишком хорошо разбиралась в тонкостях семейной жизни. Прожив большую часть жизни в приемных семьях, она сталкивалась лишь с ее внешней стороной. Лайза могла сопереживать другим, но налаживать отношения с людьми не умела. Может быть, поэтому увлеклась фотографией.

Разговор забуксовал, потому что каждый был погружен в свои мысли. Лайза рискнула искоса посмотреть на хозяина и с удивлением заметила, что тот наблюдает за ней.

В патио появился слуга и что-то тихо сказал Туарегу. Тот нахмурился, встал и положил салфетку на стол.

— Извините, у меня неожиданный гость. — Он обошел стол и последовал за слугой в дом.

Похоже, сегодня у него день неожиданных гостей. Лайза чуть слышно вздохнула. После упоминания о его жене ей было неловко. Служанка могла бы объяснить, почему все путешествия остались в прошлом. Но даже если бы она знала, ей трудно было бы найти верные слова. Что общего может быть у фотографа с шейхом?

Лайза почти закончила завтракать, когда в патио вышел Туарег в сопровождении пожилой женщины.

— Мама, позволь представить Лайзу Сэлинджер. Лайза, моя мать. Ясмин аль-Шалдор.

Туарег усадил мать за стол. К ним быстро подошел слуга и заговорил с ней по-арабски. Женщина помотала головой и повернулась к Лайзе.

— Я не знала, что у Туарега гостья, — сказала она, пристально рассматривая Лайзу. — Я думала, он еще в пустыне, но услышала звук вертолета и поняла, что он вернулся домой.

— Ваш сын любезно спас меня, когда я повредила на развалинах ногу, — объяснила Лайза. Это было излишне, Туарег, безусловно, уже все объяснил матери.

— Вот как, — пробормотала Ясмин. — Как же это произошло?

Пока Лайза объясняла, Туарег сел на свое место, откинулся на спинку кресла и стал безучастно слушать разговор.

Слуга принес еще один стакан и салфетку. Налив чай Ясмин, он, поклонившись, удалился.

— Поскольку ты вернулся раньше, чем планировал, может быть, придешь на праздник, который устраивает дядя в честь дня рождения твоей кузины? Твою гостью мы тоже пригласим, — сказала Ясмин.

— Спасибо, — быстро произнесла Лайза, заметив, как нахмурился Туарег. — Но мне нужно вернуться на раскопки.

— Раскопки?

— Лайза работает в археологической экспедиции в Вади-Хируме, — пояснил Туарег. — Через пару дней она вернется туда. Доктор, осмотрев ее лодыжку, прописал полный покой по крайней мере на два дня.

— Я не могу вторгаться на семейный праздник! — Лайзе хватило ума понять, что она будет единственным посторонним человеком в семейной компании. Особенно такой, язык которой ей незнаком.

Он пожал плечами.

— Я уверен, что кузина будет рада принять вас. Она любит пышные приемы, и чем больше у нее собирается интересных людей, тем больше ей это нравится.

— А как продвигается исследование жизни тех, кто населял Вади-Хирум? Сделаны ли какие-нибудь потрясающие открытия? — спросила Ясмин.

— Обнаружено множество памятников материальной культуры — чаши, кусочки стекла, металлические предметы, статуи, маленькие, но красиво вырезанные из камня. И всем им, как установили, много сотен лет.

Ясмин посмотрела на сына.

— И ты видел эти предметы?

— Нет, я не был на раскопках.

— И тем не менее ты хочешь, чтобы они скорее закончились и ты мог бы осуществить свой проект?

— Запрудить протекающую поблизости реку, — нахмурилась Лайза. Она, как и все участники раскопок, знала сроки лицензии.

— Вы слышали об этом? — спросила Ясмин, явно удивившись.

— Профессор Сандерс говорит, что единственная причина, по которой мы находимся здесь, — это скорейшие поиски всего того, что еще можно спасти до истечения срока лицензии. Потом территория будет затоплена и потеряна навсегда. Надеюсь, пока не поздно, нам удастся получить всю информацию о ранних поселениях.

Лайза посмотрела на Туарега и осмелилась задать вопрос:

— Пока мы летели сюда, мне пришло в голову, что, вероятно, вид с воздуха представляет собой не меньшую ценность. Можно отвезти меня назад на вашем вертолете, чтобы дать мне возможность сделать несколько снимков?

Туарег кивнул.

— Я с удовольствием пролечу с вами вдоль реки, чтобы показать, что будет, когда дамба будет построена, и сколько пользы принесет окружающей территории этот водоем. Вероятно, тогда вы измените мнение о проекте.

— А вы противница дамбы? — спросила Ясмин.

— По-моему, не пристало истреблять все следы прошлого, — ответила Лайза.

— Но для нынешних жителей очень важно получить воду. Прошлое не может быть важнее настоящего, — возразила мать Туарега, печально взглянув на сына.

Лайза почувствовала, что между ними произошло какое-то безмолвное объяснение. Туарег долго выдерживал взгляд матери, потом посмотрел на Лайзу.

От его взгляда ей стало теплее. Потягивая подслащенный чай, она старалась сдержать дрожание руки. На нее как-то странно действовала близость этого человека. Неужели она влюбится в красавца, шейха?

Нонсенс. Она не так глупа!

Нет, надо как можно быстрее приступать к работе! Не следует предаваться подобным мыслям. Ее место на раскопках, а не на изысканной вилле, принадлежащей баснословно богатому человеку. От размышлений ее отвлек вопрос Ясмин:

— Вы много повидали в Мокансаиде?

— Я видела его только по дороге от столицы к месту раскопок. Солуддай — прекрасный город.

— Мы маленькая страна и все же стремительно шагнули в двадцать первый век, — гордо произнесла Ясмин. Ее сшитая на заказ одежда говорила о приверженности к западной цивилизации. Наверное, она покупает ее в Париже?

Интересно, каково это — летать в Париж за покупками? Фантастика!

— Улицы в столице просто превосходны! Особенно меня заинтриговала архитектура: такое необычное сочетание высотных домов из стекла и стали со старинными зданиями в арабском стиле. Смешение двух стилей потрясающе!

— У Лайзы явно взгляд художника, — заметил Туарег. — Она собирается написать книгу о Мокансаиде.

— Книгу? — Ясмин с явным интересом уставилась на Лайзу. — Что за книгу?

— Альбом фотографий с пояснениями к снимкам.

— У нее опубликованы уже две. Я заказал их. Когда их пришлют, я покажу тебе.

— Вы заказали экземпляры? — искренне удивилась Лайза.

Он медленно кивнул.

— Мне интересно увидеть вашу работу.