Это больше не игра

— Давай помогу.

— Не надо.

— Ладно, тогда я просто понаблюдаю. — Джеки с трудом поборола желание подойти и положить ладонь на его обнаженную грудь. И снова воспоминания об этом утре заявили о себе разгорающимся огоньком в низу живота.

— За чем?

— За тем, как один идиот со сломанной рукой изо всех сил старается сделать себе еще хуже. Или это новый метод сращивания костей? — Джеки словно раздвоилась, губы произносили слова, а перед глазами мелькали видения их тел, сплетенных в жарком объятии. — Не надо доказывать, какой ты крутой мачо.

— Я ничего не доказываю, просто не могу сидеть без дела.

— Тебе придется просидеть без дела не несколько недель, а несколько месяцев, если ты будешь вести себя подобным образом. — Прислонившись спиной к стене, Джеки склонила голову набок, засунула руки в карманы шорт и замерла в ожидании.

Бен установил доску на козлы, взял гвоздь и ударил молотком.

— Дьявол!

Закусив нижнюю губу, чтобы не рассмеяться при виде его обескураженного лица, Джеки с трудом удержалась от комментариев. Было очевидно, что на этот раз мачо не выйти победителем.

— Помочь? — невинным голосом осведомилась Джеки.

— Не надо. Я приспособлюсь — буду держать гвоздь правой рукой, а забивать левой.

— Давай ты будешь держать гвоздь здоровой рукой, а я забивать?

— Джеки, по гвоздю надо еще попасть и ударить несколько раз. Если ты промахнешься, попадешь по дереву или мне по пальцам. А я не хочу гипс и на вторую руку, да и доску жалко.

— Босс, я прошу лишь о капельке доверия. — Джеки подошла и взяла из рук Бена молоток. — Отойди и дай мне продемонстрировать свое умение. Нет, лучше придержи доску.

Сфокусировав взгляд на гвозде, будто гипнотизируя его, Джеки подняла молоток, пытаясь вспомнить все рекомендации Жана, когда они в лучшие свои времена удовольствием ремонтировали яхту.

Бам! Удар пришелся точно по шляпке. Еще четыре удара, и гвоздь вошел в дерево до упора. Бен с недоверием посмотрел на гвоздь, затем на Джеки.

— Профессионально, — констатировал он уважительно.

Джеки рассмеялась.

— Я не умею готовить, шить, вязать, но, как видишь, не совсем уж я никчемная. По правде говоря, я часто помогала Жану ремонтировать яхту. По-моему, мы чаще и с большим удовольствием ремонтировали ее, чем использовали. Хорошее было время… — В голосе Джеки прозвучала неприкрытая тоска по тем счастливым дням, когда они с Жаном были вместе и любили друг друга. Куда прикажете забить следующий гвоздь?

— Сюда, — указал Бен.

Джеки наклонилась, взяла гвоздь и приставила к тому месту, куда указывал Бен, нечаянно коснувшись его руки. Она втянула носом запах, исходивший от него, удивительно приятную смесь пота и древесных опилок. Ей уже не хотелось забивать гвозди, ей хотелось прикоснуться к Бену, ощутить его губы на своих губах, тяжести его тела на своем и услышать два стона в унисон в момент наивысшего блаженства.

Усилием воли сконцентрировавшись на гвозде, Джеки четырьмя точными ударами вогнала его в доску.

— Совсем неплохо для избалованной богатой девочки, — прокомментировал Бен с добродушной иронией.

— Женщины, — поправила его Джеки и посмотрели прямо в глаза. — Разве ты не заметил?

Их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Заметил, — хрипло произнес Бен.

Положив руку ей па затылок, он грубо притянул Джеки к себе и припал к ее губам в яростном поцелуе. У нее подогнулись колени, и она уцепилась за его плечи, чтобы не упасть. Губы Бена впивались в ее рот с голодной страстью, вызывая головокружительный восторг. Мысли разлетелись, уступив место всепоглощающему желанию. Губы Бена, руки Бена, запах Бена, вкус Бена…

Бен медленно опустился на пол, усадив Джеки к себе на колени. Оторвавшись от ее губ, он осыпал поцелуями ее шею, а затем надолго приник к пульсирующей жилке на горле. Здоровая рука проникла под майку и с нежностью сжала ее грудь. По телу Джеки прокатилась волна удовольствия, а из горла вырвался то ли стон, то ни всхлип.

— Больно? — встревожено спросил Бен, глядя ей в глаза в то время, как его пальцы теребили набухший сосок.

— Нет, слишком хорошо. — Она прижалась губами к его плечу, коснулась язычком влажной кожи, затем прихватила ее зубами, когда ласки удостоился ее второй сосок. — Сними с меня майку, — попросила она.

Полуулыбка Бена была невероятно чувственной. Одним рывком он стянул с Джеки майку, обнажив высокие, упругие груди. Он коснулся пальцем сначала одного темно-розового пика, затем другого, и Джеки инстинктивно выгнулась навстречу его рукам.

— Я люблю, когда ты трогаешь меня, — прошептала она.

— Мне тоже нравится трогать тебя вот так… и вот так… И мне очень нравится, когда ты трогаешь меня, ответил Бен, наклоняясь и захватывая в плен своих губ один розовый бутон.

Джеки гортанно застонала, чувствуя, как её тело воспламеняется от желания. Сейчас она хотела Бена даже сильнее, чем раньше, потому что теперь знала, каково это — заниматься с ним любовью.

Бен осторожно уложил ее на деревянный пол и опустился сверху. Губы к губам, грудь к груди, сосок к соску, ласка в ответ на ласку… Возбужденные до предела, они трепетали в объятиях друг друга в нетерпеливом стремлении к наивысшему наслаждению.

Внезапно Бен замер и резко отстранился.

— Что? — Джеки не могла допустить, чтобы он остановился. Только не сейчас.

— Кевин вернулся. — В мгновение ока Бен вскочил, подошел к окну.

— Что? — Джеки никак не могла прийти в себя. Еще минуту назад она была на полпути к вершине, а теперь сброшена вниз, так и не добравшись до пика.

— Оденься. Я пойду задержу его, — бросил Бен, выходя из комнаты.

Теперь и к Джеки вернулась способность воспринимать окружающую действительность. Она услышала, как хлопнула дверь, и поняла, что через пять секунд Кевин будет здесь. Резко сев, Джеки оглянулась в поисках своей майки. Та лежала прямо на куче опилок. Схватив ее и как следует встряхнув, Джеки поспешно оделась.

Опилки кололись нестерпимо.

Вскочив, Джеки бросилась к черному ходу. Она услышала, как Бен и Кевин, о чем-то спокойно беседуя, вошли в комнату, откуда она только что выскочила, как заяц. Обежав дом, Джеки вошла с главного входа.

— Бен, ты не поможешь мне? Ой, Кевин, ты уже вернулся? Я нашла газонокосилку, но не представляю, как она работает. Если бы мне кто-нибудь показал, я бы подстригла лужайку перед домом.

Едва заметная усмешка тронула губы Бена. Джеки была уверена, что он не ожидал от нее такой находчивости.

— Ты хочешь подстричь траву?

Уперев руки в бока, Джеки глянула на него с вызовом.

— А почему бы и нет? Пару дней назад ты сам говорил, что нужно это сделать.

— Но не тебе же.

— Думаешь, не справлюсь? — вскинув голову, спросила Джеки.

— Я думаю, что ты способна справиться со всем, за что бы ни взялась. — Бен провоцировал ее. Джеки поняла это по озорному блеску в его глазах.

— Я буду наверху, — сказал Кевин, направляясь к лестнице.

Едва Кевин скрылся из виду, Бен протянул руку и тыльной стороной ладони нежно погладил ее по щеке.

— Наконец-то я понял, кто ты. Ты — ведьма. Пять минут назад ты была сам соблазн и трепетала в моих объятиях, а теперь стоишь здесь с видом невинного младенца.

— Как ты думаешь, Кевин ничего не заподозрил? — шепотом спросила Джеки, облизывая губы. — А насчет ведьмы…Может, это ты меня заколдовал? — Не в силах справиться с собой, Джеки провела рукой по его мускулистым плечам, обнаженной груди, плоскому животу.

— Ты собиралась стричь траву, — мягко напомнил Бен. — Я думаю, жесткий пол, усыпанный опилками, не самое лучшее место для того, что я мечтаю с тобой сделать.

— А я думаю, что трава должна еще подрасти немножко, — хрипло прошептала Джеки, водя ноготком по его плечу. — И если деревянный пол дома тебе не нравится, может, подойдет пол сарая?

Резким движением здоровой руки Бен притянул девушку к себе и приник к ее губам. Жар его тела, ощущение кожи под ладонями — теперь все это было знакомо Джеки. Она обвила его шею руками и прижалась бедрами к его бедрам, ощутив выразительную выпуклость, свидетельствующую о его желании. Очень большом желании. Джеки проклинала Кевина за то, что он так быстро вернулся. Задержись тот еще хоть на несколько минут, Бен занялся бы с ней любовью, и ни жесткий пол,ни опилки не стали бы этому помехой.