Под куполом

«Мать Доди Сендерс. Господи. А были ли другие варианты?»

Он осознал, что варианты могли быть не намного лучшими. Вместо миссис Сендерс, в самолете почти наверно сидел бы кто-то другой из знакомых ему людей. Это маленький город, сынок, тебе нужно понимать.

- Сегодня я обойдусь без Президента, - сказала Рози. - Придется ему благословлять Америку без меня. Пять часов наступает рано.

По воскресным утрам «Роза-Шиповник» открывалась не раньше семи утра, однако надо же было все раньше времени приготовить. Всегда эта готовка. А в воскресенье к ней добавлялся и цинамоновый рулет.

- А вы, ребята, если есть желание, можете оставаться и смотреть. Только не забудьте крепко все здесь запереть, когда будете уходить. И впереди, и сзади, - она начала привставать.

- Рози, нам надо определиться по завтрашнему дню, - задержал ее Барби.

- Ерунда, завтра будет другой день. А сейчас попридержи коней, Барби. Всему свое время. - Однако она, наверняка, заметила что-то в его глазах, потому что вновь села. - Хорошо, почему это ты так мрачно смотришь?

- Когда ты в последний раз заправлялась пропаном?

- На прошлой неделе. У нас почти полный запас. Это все, что тебя беспокоит?

Это было не все, но с этого начались его вопросы. «Роза-Шиповник», подсчитывал Барби, имеет два соединенных между собой бака. Каждый бак вмещает то ли триста пятьдесят, то ли триста двадцать пять галлонов, точно он не помнил сколько. Завтра надо проверить, но если Рози права, она сейчас имеет свыше шестисот галлонов газа. Это хорошо. Хоть какая-то удача на фоне показательно несчастливого дня для всего города в целом. И нам не известно, какие еще несчастья могут ждать впереди. А шесть сотен галлонов пропана не вечные.

- Какая норма сгорания? - спросил он у нее. - Ты себе представляешь?

- А какое это имеет значение?

- Потому что сейчас твое заведение питается от генератора. Освещение, печи, холодильники, насосы. И обогреватель, если сегодня ночью похолодает, тоже включится. А генератор, чтобы все это поддерживать, не слабо жрет пропан.

Какую-то минутку они молчали, прислушиваясь к ровному гудению почти нового генератора «Хонда» позади ресторана.

Подошел и сел около них Энсон Вилер.

- На шестидесяти процентах мощности генератор высасывает два галлона пропана в час, - сказал он.

- Откуда ты знаешь? - спросил Барби.

- Прочитал на табличке. А когда тянет все на себе, как вот сегодня с полудня, когда выключилось электричество, он, наверное, сжирает и все три галлона. А может, и немного больше.

Реакция Рози была мгновенной.

- Энси, выключи весь свет, только в кухне оставь. Сейчас же. И термостат обогревателя переключи на пятьдесят. - Она подумала. - Нет, выключи его совсем.

Барби улыбнулся, показав ей большой палец. Она поняла. Не каждый в Милле способен был на это. Не каждому в Милле хватило бы ума.

- Хорошо. - Однако Энсон выглядел взволнованным. - Так ты думаешь, что к завтрашнему утру… или, по крайней мере, к полудню?…

- По телевизору собирается выступить лично Президент Соединенных Штатов, - напомнил Барби. - В полночь. На какие мысли тебя это наталкивает, Энси?

- Я думаю, необходимо выключить свет, - ответил он.

- И термостат, не забудь, - напомнила ему Рози. Мальчик ушел, и она обратилась к Барби: - То же самое я сделаю и у себя, после того, как поднимусь наверх. - Вдова уже больше десяти лет, она жила над своим рестораном.

Барби кивнул. Перевернув одну из бумажных салфеток-скатерок («посещали ли вы 20 выдающихся природных мест штата Мэн?»), он что-то высчитывал на ее обратной стороне. С того момента, как появился барьер, сгорело от двадцати семи до тридцати галлонов пропана. Итак, в остатке имеем пятьсот семьдесят. Если Рози сможет уменьшить его потребление до двадцати пяты галлонов на день, теоретически она способна продержаться три недели. Если уменьшить до двадцати галлонов на день - чего она, несомненно, сможет достичь, если будет закрывать заведение между завтраком и ланчем, а потом еще будет делать перерывы между ланчем и ужином - продержаться можно почти месяц.

«И этого достаточно, - подумал он. - Потому что если через месяц этот город все еще будет закрытым, в нем все равно уже не будет из чего готовить».

- О чем ты думаешь? - спросила Рози. - И что это за цифры? Я не понимаю, что они означают.

- Потому что ты смотришь на них кверху ногами, - объяснил Барби, поняв, что большинство людей в Милле склонны именно к такому видению. Это были те цифры, на которые никому не захотелось бы смотреть прямо.

Рози перевернула салфетку с подсчетами Барби к себе. Сама пересчитала цифры. И тогда подняла голову и посмотрела на него, пораженная. Как раз в это мгновение Энсон выключил почти все освещение, и они впялились один в другого в мраке, который - по крайней мере для Барби - выглядел ужасно убедительным. Неприятности моли быть очень серьезными.

- Двадцать восемь дней? - переспросила она. - Ты думаешь, мы должны рассчитывать на четыре недели?

- Я не знаю, случайно или нет, но, когда я был в Ираке, кто-то подарил мне «Маленький красный цитатник» товарища Мао. И я носил его всегда в кармане и прочитал от корки до корки. Во многих его выражениях больше смысла, чем у наших политиков в их звездные моменты. Среди тех его фраз, которые застряли у меня в голове, есть и такая: «Надейся на погожие дни, но строй дамбы». Вот я и думаю, что именно это мы, то есть ты…

- Нет, мы, - возразила она, дотрагиваясь до его запястья. Перевернув руку, он прихлопнул своей ладонью по ее ладони.

- Хорошо, мы. Думаю, именно таким образом нам и надо все распланировать. То есть закрываться на промежуточные часы, экономно использовать печи - никаких цинамоновых рулетов, хотя я, как никто, люблю их - и никакой посудомоечной машины. Она старая и жрет много энергии. Знаю, Доди с Энсоном не понравится идея мыть посуду вручную…

- Не думаю, что нам следует рассчитывать на то, что Доди скоро вернется, да и вообще хоть когда-то. Теперь, когда ее мать мертва, - вздохнула Рози. - Хочется верить, что она действительно поехала в Оберн пошляться по магазинам. Хотя, думаю, об этом будет напечатано в завтрашних газетах.

- Возможно.

Барби не представлял себе, как много информации попадет в Честер Милл или выйдет отсюда, если эта ситуация не решится быстро, и желательно, чтобы еще и с каким-то рациональным объяснением. Наверняка, немного. Он подумал, что их скоро накроют легендарным Конусом Тишины Максвелла Смарта[73], если этого уже не произошло.

К столу Барби и Рози вернулся Энсон. Он уже был в куртке.

- Так я уже пойду, Рози?

- Конечно, - ответила она. – Завтра в шесть?

- Не слишком ли поздно будет? - улыбнулся он и добавил: - Да нет, я не жалуюсь.

- Мы будем открываться позже, - она поколебалась. - И будем делать перерывы между кормлениями.

- Правда? Классно, - он перевел взгляд на Барби. - У тебя есть, где переночевать сегодня? А то пойдем ко мне. Сейда поехала в Дэрри[74] навестить родителей.

Сейдой звали жену Энсона.

Барби было, где приземлиться, это место находилось прямо напротив, только через улицу перейти.

- Благодарю, но я вернусь в свое помещение. У меня уже заплачено за него до конца месяца, так почему бы и нет? Утром, перед тем как уйти из города, я оставил ключ Петре Ширлз в аптеке, но у меня на связке остался дубликат.

- О'кей. Тогда до завтра, Рози. А ты здесь будешь, Барби?

- И не надейся.

- Чудесно! - Энсон улыбался во весь рот.

Когда он ушел, Рози потерла себе глаза, потом мрачно посмотрела на Барби.

- Как долго это будет продолжаться? Твой собственный прогноз.

- Я не могу прогнозировать, потому что не знаю, что именно происходит. И когда оно перестанет происходить.

Рози, очень тихо, произнесла:

- Барби, ты меня пугаешь.

- Я сам себя пугаю. Нам обоим надо уже идти спать. Утром все будет выглядеть лучше.

- После нашей беседы мне, наверняка, только амбьен[75] поможет заснуть, - пожаловалась она. - Несмотря на усталость. Однако я благодарна Богу за то, что ты вернулся.