Страница 180 из 191
— Ступай, Ливингстон, — сказала Лора, выдавив из себя улыбку, — тебе надо передохнуть.
Барни обрадовался передышке. Смотреть, как мучается Лора, было тяжело. И в то же время он чувствовал себя виноватым. Вдвоем с молодым иранцем они отправились в сестринскую и сделали себе по чашке кофе. В этот момент к Муради подскочил совсем молодой врач, по-видимому стажер.
— Реза! — запыхавшись, сказал он. — У меня в пятой палате проблема с преждевременными родами. Боюсь, один не справлюсь…
Иранец улыбнулся и сказал:
— Сейчас взгляну.
Он положил руку на плечо молодому коллеге, и они вышли.
«Так, — подумал Барни, — должно быть, он хороший специалист, раз к нему бегут за советом». И отправился назад к Лоре.
Интервал между схватками несколько сократился, а сами они стали продолжительнее и интенсивнее.
— Барн, позови Берковичи! — прорычала Лора. — Я больше не могу терпеть!
— Доктор Кастельяно, волноваться не стоит, — раздался от двери голос Муради. — Я уже говорил с доктором и сообщил, что до полного раскрытия еще далеко и у него есть время перевести дух. Он семь часов стоял за операционным столом.
Барни тревожился все сильнее.
— А вам не кажется, что пора ей дать обезболивающее?
— Как вы и просили, мы ей дадим эпидурал, чтобы она оставалась в сознании в момент родов. Но это немного попозже. А я пока посоветуюсь с анестезиологом, что ей дать сейчас, чтобы облегчить ее состояние.
— Отлично, — обрадованно ответил Барни. — Просто замечательно.
— Эй! — окликнула Лора слабым голосом. — Ты сегодня что-нибудь ел?
Барни подошел и взял ее за руку.
— Не помню. Зато я знаю, что ты со вчерашнего дня крошки в рот не взяла.
— Мне нельзя. И ты это знаешь. Но это не означает, что ты должен за компанию морить себя голодом. Спустись вниз и поешь.
— Нет, Лора. Я намерен находиться здесь в роли твоего секунданта.
Тут в палату вошел Муради. За ним высилась могучая фигура анестезиолога. Тот немедленно приступил к делу:
— Здравствуйте, меня зовут доктор Болл. Вам нехорошо, юная леди?
Несмотря на свое мучительное состояние, Лора невольно подумала: «Неужели обязательно в такой момент сохранять все свое высокомерие? Индюк!»
Вслух она вежливо произнесла:
— Да. Хорошо бы вы мне что-нибудь сделали, чтобы немножко унять боль. Но только чтобы я не заснула!
— Никаких проблем, юная леди. Можете не волноваться. Я сделаю вам укольчик, и вы воспарите, как знамя на флагштоке в День независимости.
— Доктор, парить ей вовсе не обязательно, — подал голос Барни. — Просто снимите боль.
Болл не знал, что Барни тоже врач, и снисходительно ответил:
— Мой мальчик, предоставьте это мне. На моем счету больше принятых родов, чем у самого доктора Спока.
При этих словах он с поразительным для своей комплекции проворством сделал Лоре укол скополамина. Почти мгновенно у нее помутилось в голове. Великан кивнул коротышке и, выходя, сказал:
— Позовешь, когда до эпидурала дойдет.
Барни присел к кровати и взял Лору за руку, помогая ей ритмично дышать. Подушка у нее насквозь промокла от пота.
— Барни! — вдруг ахнула Лора. — Тут что-то не так. Схватки не должны продолжаться так долго. Это ненормально, понимаешь?
Барни бросился в коридор за Муради. Тот курил в холле.
— Доктор! — крикнул Барни. — Роды выходят из-под контроля!
— Это хорошо, — с улыбкой ответил молодой врач.
— Что именно?
— Мы ввели ей внутривенно небольшую дозу окситоцина. Он стимулирует сокращение матки. Это ей поможет.
— Может, это и помогает, только уж чересчур! Пойдите к ней!
Иранец затушил сигарету и направился в родильную палату.
Еще из коридора они услышали истеричный крик:
— Приведите мне этого придурочного врача!
Вокруг койки сгрудились стажеры, медсестры и доктор Болл.
— У женщины истерика, — сердито объявил анестезиолог. — Пожалуй, лучше я ее отключу.
— Только попробуй, приятель, и я отключу тебя! — набросился Барни. Он ринулся к Лоре.
Она ловила ртом воздух.
— Монитор… монитор…
— Лора, что случилось? Скажи мне, что не так?
— Я велела сестре повернуть монитор ко мне, чтобы видеть показания. Этот Муради козел, а не специалист! Он же должен с дисплея глаз не спускать!
Она все больше впадала в панику.
— Прибор показывает патологическое состояние плода. Наш малыш в опасности!
— Так-так, минуточку, — встрял Муради. — Давайте не будем все хором строить из себя врачей. Миссис Ливингстон доверена мне.
— Вам? А где ваш чертов Берковичи? — взорвался Барни.
— Да пропади он, твой Берковичи! Сейчас не до него! — прохрипела Лора. — Монитор показывает, что у ребенка замедляется сердцебиение. Это очень плохо! Кто-нибудь, сделайте же кесарево! Немедленно!
В этот момент Муради взглянул на дисплей и понял, что пациентка более чем права.
— Так. Всем выйти! — скомандовал он. — Я сказал: всем!
Он повернулся к сестре.
— Кислородную маску ей, и немедленно в операционную! Я иду обрабатывать руки.
Не успел никто сдвинуться с места, как раздался новый беспомощный крик Лоры:
— Барни, помоги мне! Барни!
Он бросился к жене.
— Что? Что я должен сделать?
— Помоги повернуться. Меня так накачали, что я сама не могу. Помоги встать на колени. Это ослабит давление на ребенка. Улучшит кровообращение.
— Вы слышали, что она сказала? — рявкнул Барни медсестрам. — Черт побери, помогите же мне ее перевернуть! Я тоже врач!
За время беременности Лора очень отяжелела. Барни пришлось поднатужиться изо всех сил, чтобы вдвоем с той единственной сестрой, которая понимала, что происходит, перевернуть Лору и помочь ей встать на четвереньки. Дверь распахнулась, и две другие сестры бегом покатили кровать в родилку.