Таинственный воин

Трэйси Хикмэн, Лора Хикмэн

Таинственный воин

Посвящается нашим родителям: доктору Хэролду Р. Хикмэну и Джоан П. Хикмэн, Кларенсу И. Кертису и Дженни Л. Кертис. Вы научили нас работать, читать и мечтать...

МАНУСКРИПТ 1

Сновидцы

1

ДАЛЕКИЕ БЕРЕГА

В 492 году правления королей-драконов простые люди на землях Хрунарда и Пяти Королевств даже не подозревали, что их мир стоит на грани гибели. Гибель надвигалась молча, медленно и неотвратимо, как ледник, и ее приближение никак нельзя было ощутить в повседневной суете.

Только лихорадочные видения сновидцев отражали первую дрожь Глубинной Магии, наступление авангарда победоносной армии и судьбу, которую они вряд ли могли осознать. Эти сновидцы были первыми Мистиками...

...и они были безумны.

Звезды наблюдают за мной.

Я чувствую, что они пристально смотрят на меня с черного неба над водопадом. Каждая задумчивая немигающая точка на куполе ночи жжет меня, не дает мне покоя. Звезды пытаются разговаривать — я слышу бормотание звездной пыли на едва ощутимом ветру. Я не обращаю на них внимания. Звезды никогда не говорят ничего путного — они все время болтают о прошлом, но о будущем умалчивают. Похоже, помыслы их слишком возвышенны для такого низменного создания, как я. И все же они смотрят на меня огненными глазами.

Но не только звезды наблюдают за мной. Из черного ночного леса смотрят темные глаза. Это жадные голодные взгляды, охотников, и их добыча — я.

Я отворачиваюсь и ныряю под низко нависающие ветви сосен. Здесь я могу спрятаться от взгляда звезд, но другие, невидимые глаза все еще горят во тьме и смотрят на меня. Я слышу шепот этих существ: они говорят обо мне, со мной. Голоса их скрипят, стонут, как перегретый металл, в них слышится шипение пара, отзвук гудящей наковальни. Эти существа ищут меня, в предвкушении облизывая длинные клыки. Теперь их голоса звучат разборчивее... Они непрестанно болтают.

Демоны. Темные духи из глубин Н'Кара — изнанки мира, где мучаются осужденные грешники. Демоны пришли, чтобы наказать меня за богохульство, и они все ближе.

Мне знакомо это место; похожие деревья растут недалеко от моего дома, и все же эти деревья — иные. Они не дают укрытия. Я слепо ломлюсь сквозь густой лес, с каждым шагом оставляя дом все дальше. На пути к убежищу, куда я стремлюсь, меня поджидают демоны. Я поворачиваюсь, чувствуя, что заблудился, заплутал среди деревьев, ставших совсем незнакомыми. Ветви слишком медленно убираются с моего пути, царапая лицо, норовя выколоть мне глаза. Внезапно деревья расступаются... и я оказываюсь прямо в лагере демонов.

Я резко останавливаюсь при виде четырех отвратительных созданий, стоящих спиной ко мне. На земле распят рыжеволосый человек, судя по всему, ученый — вокруг разбросаны обрывки книг и пергамента, — и демоны мучают его.

Истерзанный ученый смотрит на меня — спокойно, несмотря на свои муки.

— Не могли бы вы мне помочь? — кротко и вежливо просит он, хотя в глазах его плещется ужас. — Пожалуйста, сделайте так, чтобы они оставили меня в покое.

Демоны оборачиваются, чтобы проверить — куда смотрит ученый.

Но меня заботит только собственная жизнь, поэтому я стремглав бросаюсь в лес и бегу куда глаза глядят.

Где-то сзади вопят демоны, пустившись в погоню за легкой добычей. Я слышу за спиной их тяжелое дыхание, их взволнованный визг. Они уже ловили меня раньше, в другие времена и в других местах, но сегодня они не поймают меня, клянусь, не поймают!

Деревьев явно развлекает происходящее; теперь они указывают мне дорогу и изо всех сил стараются помочь. Но камни под ногами — помощники демонов, и об один такой камень я спотыкаюсь. Я падаю, качусь по неровной земле, мне больно. Однако страх побеждает боль, и я в панике вскакиваю.

Теперь я их вижу. Металл их доспехов поблескивает в лунном свете; они ломятся сквозь кусты; их стального цвета глаза не мигают. Даже при слабом свете звезд видна их зеленая кожа. Пахнет от них омерзительно, на их обнаженных клинках еще видны следы крови замученного ими человека. На ходу они звенят оковкой ножен о латы и кошмарно ухмыляются.

Я отчаянно стараюсь удержаться на ногах. Время растягивается в бесконечность. Ноги не слушаются меня. Тело не слушается. Грязь под ногами скользит.

Демоны мчатся вперед, их вопли разносятся по всему лесу.

Внезапно меня обвивает упавшая с дерева огромная лиана, рывком поднимает в воздух и уносит от вытянутых когтей демонов.

Я медленно, плавно лечу по ночному небу, приближаясь к лугу. Не просто к лугу, а к тому самому, куда мы с Беркитой ходим гулять по праздникам. Это укромное место, единственное в мире, которое мы втайне считали своим. Я упиваюсь покоем и мечтаю, чтобы это мгновение остановилось, но оно уже ускользает.

Демоны уже на опушке. Я снова бегу, отчаянно стремясь добраться до водопада — я знаю, он там, вдали, за линией деревьев. Я слышу громовые удары своего сердца и свое тяжелое дыхание. Шум воды зовет меня из леса, и я стремлюсь на зов, что есть сил мчусь сквозь лесные тени. Спиной я ощущаю жаркое дыхание преследователей, чую их удушливую вонь. Сзади горят холодные стальные глаза, и гневное бормотание с каждым мгновением становится все громче.

И вдруг воцаряется грозовая тишина. Глаза и голоса, маячившие на краю моего сознания, исчезают. Покой тревожит меня даже больше, чем погоня. Я торопливо иду, спотыкаюсь, останавливаюсь...

Я стою над водопадом, тяжело дыша.

Мое сердце больше не бьется так быстро, дыхание становится более спокойным, я смотрю на реку. Слева струится поток, и теперь я вижу, как смеющиеся водяные духи грациозно танцуют на торчащих из воды камнях. Я робко улыбаюсь им, и они улыбаются в ответ, машут гибкими руками, зовя к себе. Я смотрю, как они устремляются вниз по течению и наконец радостно прыгают с гребня водопада, поблескивая на темном фоне рушащейся воды. Они разбиваются о камни внизу, и тут же внизу появляются маленькие их подобия: они мелькают в пене сотнями, а потом и тысячами. Промчавшись между камней, они вливаются в спокойные воды залива Миррен на юге.

Я вдыхаю легкий бриз с моря. Со скалы над водопадом я пробегаю взглядом вдоль берега реки и гляжу на восток, за водопад. Там, за изгибом береговой линии, лежит Бенин — мой городок, там находится мой единственный родной дом. Из труб его поднимается в небо дымок, уплывая к равнодушным звездам. Город крепко спит, он чувствует себя в безопасности и не думает о том, что лежит за его пределами. На удивление мирное место посреди кишащего демонами мира.

По коже моей пробегают мурашки.

Я знаю — она совсем рядом.

Я медленно поворачиваюсь направо, и боясь, и желая ее увидеть. За рекой, у водопада, парит женщина с прозрачными крыльями.

Я видел ее тысячу раз. Ее тонкое темнокожее лицо до боли прекрасно. Огромные миндалевидные глаза с любопытством смотрят на меня... нет, сквозь меня. Сияющие белые волосы откинуты со лба, среди их белизны выделяются голубые пряди, по две у каждого виска. Темная кожа блестит и словно светится. Женщина красива необычной, экзотической красотой. Но самое удивительное — это ее крылья, длинные и изящные, полупрозрачные, как у бабочки, они помогают ей парить над землей. Женщина так медленно взмахивает ими, словно движется в воде, а не по воздуху.

Нас разделяет река.

Я обращаюсь к женщине, как обращался раньше уже тысячу раз:

— Кто ты, госпожа? Почему ты здесь?

Она внимательно вглядывается в меня, улыбка ее слегка тускнеет.

— Ты меня понимаешь? — Я стараюсь говорить спокойно. — Ты меня слышишь?

Она моргает и приоткрывает губы.

Как уже делала раньше.

Я стараюсь приготовиться к тому, что сейчас будет.

Голос женщины плывет через реку, и при звуках ее песни вода благоговейно замирает. Ветер больше не дует, он затаил дыхание. Даже звезды в ночном небе перестают мигать.

Песня пронизывает меня, отдаваясь и в моем сознании, и в моем теле. Я уже слышал ее, но даже тысяча повторений не может притупить моих ощущений; ее красота словно разбивает меня вдребезги. Неумолимая честность переполняющих песню чувств и страстей — сама правдивость и само изящество. На глаза мои невольно наворачиваются слезы радости и тоски, ибо я ничтожен в сравнении с этой истиной.

Женщина перестает петь. Она смотрит, как я плачу, и на лице ее написано бездонное горе. По щеке ее скатывается большая блестящая слеза и падает в реку.

Духи реки, теперь освободившиеся от магии ее голоса, видят, как падает эта слеза. Внезапно они начинают лихорадочно сражаться за нее, а слеза растворяется в водах, которые снова устремляются в море.

Я падаю на колени и плачу, потому что больше не слышу голоса женщины. Я хочу, чтобы он не умолкал, чтобы вечно отдавался эхом в моей душе.

— Простите...

Человек? Здесь? Я испуганно вскакиваю и оборачиваюсь; мое сердце часто стучит.

Сквозь слезы я вижу молодого человека в мантии монаха Пир — инквизитора, судя по пурпурной отделке его одежды. Он худой, и мантия ему велика. Легкие светлые волосы священника коротко подстрижены, как это принято у Орденов Драконов. Его длинное лицо кажется еще длиннее из-за опущенных уголков рта, бледно-голубые глаза подозрительно смотрят на меня.

— Ты понимаешь, что я говорю? — медленно говорит инквизитор.

Я киваю, чувствуя, как пересохло во рту. Пытаясь совладать со своим страхом, я делаю глубокий вдох, потом выдох.

— Кто ты? — резко спрашивает монах.

Вопрос кажется мне смешным, и я нервно смеюсь.

— Что значит — «кто я»? Это мой сон, мой кошмар. Тебе бы следовало знать, в чьем сне ты находишься.

Монах удивленно поднимает брови:

— Твой кошмар? Это ты — в моем сне!

Его слова меня удивляют. Я гляжу на него, не зная, что ответить, и он тоже не отрываясь смотрит на меня.

— Знаешь, — наконец говорю я, — а вдруг мы оба снимся сейчас кому-нибудь?

У инквизитора вырывается смешок. Он пытается подавить смех, но напрасно.

Я тоже осторожно смеюсь над своей шуткой.

— Возможно, ты прав. — Монах улыбается и неторопливо садится на камне близ водопада. — Возможно, все мы — только обрывки снов, которые снятся богам-драконам. Раньше мне это никогда не приходило в голову. Скажи, ты раньше видел эту летающую женщину?

С ужасом и надеждой я вижу, что монах указывает на противоположный берег. Крылатая женщина парит в воздухе, разглядывая нас обоих.

— Да... Я часто видел ее — и здесь у водопада, и в других местах, кажется... но где и когда, не помню.

— Интересно... Может, здесь нет никаких «где» и «когда»?

Внезапно монах наклоняется вперед, в его широко распахнутых глазах я вижу отчаяние.

— Пожалуйста, скажи: мы безумны?

Я осторожно делаю шаг назад.

— Судя по твоей мантии, ты — монах инквизиции Пир. Безумие — твоя специальность. Ты видишь то же, что вижу я. Если эти видения делают меня безумцем, то, возможно, мы оба...

Но монах уже отвлекся. Он медленно встает, озабоченно поворачивается на восток и глядит на город... на мой город.

Дым из труб Бенина вьется над крышами спящих домов. Он становится все гуще, пока тьма не скрывает звезды. Дым клубится, становится гуще, превращаясь в гигантского дракона, который кружит над городком. Черные крылья дракона бьют по домам моих друзей, моей семьи, по обиталищам всех, кто мне дорог. С каждым ударом крыльев гаснет еще один огонек. Еще один огонек, еще одна жизнь.

— Прекрати! — кричу я инквизитору.

— Это не я! — отвечает монах, но голос его стал другим — теперь он скрежещет, как голос демона. — В чем дело? Что происходит?

Темная стена леса внезапно озаряется блеском бесчисленных стальных глаз. Демоны с ужасными ухмылками наступают на меня. Монах будто не замечает надвигающейся опасности.

Я поворачиваюсь и бросаюсь в реку. Ледяные брызги острыми жалами колют мои босые ноги. На дальнем берегу крылатая женщина все еще манит меня к себе, веля поскорей перейти вброд, чтобы спасти город и себя самого.

Внезапно что-то жгуче-холодное хватает меня за лодыжку. Я смотрю вниз — слишком поздно! Меня жалит не холод, а ледяные руки духов воды, которые хохочут над моей глупостью. Я кричу, пытаюсь вырваться и добраться до противоположного берега, но злым духам слишком нравится со мной играть. Их все больше и больше, они хватают меня за ноги, швыряют мне в лицо брызги и пену, льют воду в глаза и в уши. Я слышу вокруг голоса:

— Пойдем играть! Пойдем играть!

Я в панике спотыкаюсь, потом поскальзываюсь на камнях и плюхаюсь прямо в холодную воду. Духи вопят от злобной радости, их ледяные когти тащат меня вниз, к водопаду. Они танцуют вокруг, и вода льется мне в уши и в нос, затуманивает глаза.

— Мы танцуем! Мы поем! Мы веселимся! Пойдем играть! Пойдем играть!

Я задыхаюсь, давлюсь. Духи воды, которых с каждым мгновением все больше, тянут меня к скалам. Течение становится быстрее, рев водопада — громче.

Внезапно кто-то хватает меня за запястье и тянет против течения. Я машинально сжимаю руку своего неожиданного спасителя, пытаясь поднять голову и вдохнуть. Стряхивая брызги с лица, я отчаянно втягиваю воздух, чувствуя, как злятся духи воды.

Это инквизитор.

— Держись, я вытащу тебя!

Монах тянет меня к себе, другой рукой пытаясь удержаться за камень на берегу.

Я лихорадочно бьюсь в грохочущей реке, нашаривая ногами опору и стараясь вырваться из хватки обезумевших водных духов.

— Давай же! — кричит монах. — Скорей! Я не...

Он смотрит на меня и широко распахивает глаза. За спиной инквизитора, хотя он этого не видит, по берегу безмолвно движется цепочка ухмыляющихся демонов. Они мало-помалу подбираются к нему, но смотрят на меня.

Я отпускаю руку монаха.

— Нет! — кричит он и пытается снова меня схватить, но духи разжимают его пальцы, брызгают на него водой.

Рука инквизитора соскальзывает.

Река увлекает меня к водопаду. Я мчусь рядом с духами воды, и они смеются, шныряя вокруг меня. Мое тело сливается с рекой, теперь я чист, как сам поток, и плыву по течению, устремляясь туда, куда стремится река. Смирившись со своей судьбой, я безропотно превращаюсь в духа воды и лечу через гребень водопада. Духи, взволнованные и ликующие, прыгают вокруг. Я лечу по воздуху, разбиваюсь о скалы и рассыпаюсь на тысячу кровавых капель. В каждой капле — частица моего «я», которое растворяется в водах реки и в пене, взбитой духами воды. Алые воды стремятся вперед, в залив. Меня уносит все дальше, я растекаюсь вширь и становлюсь все тоньше, и вот меня уже не собрать. От меня просто ничего не осталось. Я навсегда растворился в водах залива, я никогда больше не вернусь в родной городок, над которым парит темная тень дракона...