Пустошь

— Вот черт!

Над дорогой всходила еще одна луна.

Анна смотрела назад.

— Майкл, мне страшно.

— Мне тоже.

— Но ведь это невозможно!

— Да.

— Майкл.

Он не ответил.

— Где мы?

Два ночных светила похожие, как отражения в воде, изливали свой свет с обоих краев горизонта. «Сабурбан» словно оказался в киностудии, в свете прожекторов. Две тени мягко скользили рядом с ним, как бывает, когда движешься вдоль уличных фонарей. Только тени не меняли положения. Они следовали за машиной, неподвижные и искаженные, сопровождая ее в никуда.

Спустя полчаса первая луна скрылась за горизонтом, словно сжалившись над людьми, готовыми сойти с ума.

Дорога становилась все хуже. Разделительная полоса почти исчезла, лишь изредка показывались ободранные и истерзанные линии. Колеса то и дело попадали в небольшие ямы, и, не смотря на мощные рессоры, машина вздрагивала и дергалась из стороны в сторону. Растительность у обочины стала гуще. Бездушно-белый свет отнял у мира не только краски, он изменил всю перспективу, исказил расстояние. Горы на горизонте, казалось, отодвинулись. Между их черными вершинами снова засверкала сумасшедшая заря. В течение нескольких минут Майкл и Анна, как завороженные, наблюдали за тем, как над миром восходит еще одно ночное светило.

— Майкл?

— Что?

— Эта ночь когда-нибудь кончится?

— Я не знаю.

— Мне кажется, я сойду с ума, если не увижу солнца. Эти луны как-то действуют на меня. Ты не чувствуешь?

Майкл покачал головой.

— Как будто небо и земля меняют свое положение. Как на корабле во время шторма… Сколько мы уже проехали?

Он посмотрел на спидометр.

— Восемьдесят семь миль.

— Майкл, давай остановимся.

— Что?

— Давай остановимся. Я больше не могу.

Он не ответил. Даже не посмотрел в ее сторону. Все внимание Майкла сосредоточилось на шоссе. Колеса шуршали по дороге, урчал двигатель — ему вдруг показалось, будто он слышит голос: едва различимый шепот. Дорога стала изменяться, меркнуть, растворяться, превращаясь в серую ленту конвейера — и исчезать. Пустошь окружила машину, поглотила ее, и в этот момент невнятные шорохи и звуки смолкли, и сквозь них проступил ясный и тихий голос, прозвучавший в голове, подобно шелесту ветра:

«…Я покажу тебе творение не человека…».

Он вздрогнул и зажмурился: «Нет, нет! Я не верю!», а голос продолжал шептать, мягко и настойчиво, повторяя одну и ту же фразу. Майкл открыл глаза, и, повторяя про себя, что ничего этого нет, что перед ним дорога — просто дорога! — надавил на газ. Наваждение сгинет, пропадет, стоит только набрать нужную скорость!

Анна испуганно смотрела на него. Что-то плохое происходило сейчас в этой машине. Майкл словно превратился в восковую фигуру, замер, вцепившись в руль и глядя перед собой пустыми неподвижными глазами. «Господи, да у него истерика!».

Скорость возросла. Анна наблюдала, как стрелка спидометра преодолела отметку в семьдесят миль в час и продолжала подниматься. Машина подпрыгивала в ямах и рыскала из стороны в сторону. Точным движением рук, Майкл ловил ее и направлял вперед. В полной тишине стало слышно, как завывает двигатель. Анна схватилась за поручень и испуганно посмотрела вперед. Дорога в тусклом свете фар показалась ей неподвижной. «Сабурбан» вздрагивал и раскачивался. Восемьдесят пять миль в час. Машина вильнула, слетев с дороги левыми колесами, и затряслась. Анна вскрикнула. По широкой дуге Майкл снова вернул автомобиль на шоссе. Набирая обороты, заревел двигатель. «Он убьет нас!»

— Майкл, остановись! Слышишь? Остановись немедленно!

Он не отвечал, только смотрел вперед.

— Майкл!

Анна схватила его за плечо и тряхнула.

— Остановись! — закричала она. — Останови машину! Мы разобьемся!

Она вцепилась в него и затрясла. Майкл попытался отбиваться одной рукой, другой стараясь удержать руль. «Сабурбан» заплясал по дороге. Скорость поднялась до девяносто пяти миль в час.

— Майкл, прекрати! Майкл!

Машина подпрыгнула. Анну бросило в сторону, и она сильно ударилась головой о стекло. Слыша звон в ушах, она снова схватила Майкла. Паника захлестнула ее. Остановиться! Пусть он остановится!

Анна схватила свой телефон и начала изо всех сил бить его по плечу. Каждый раз, когда удар достигал цели, Майкл морщился.

— Остановись! Не сходи с ума! — кричала она. — Мы не выберемся отсюда! Все кончено!

— Нет, — тихо ответил он.

Анна оторопела и выронила телефон.

— Майкл!

По ее щекам потекли слезы.

— Майкл, милый, не надо! Ты ничего не можешь сделать! Остановись! Мы…

— Нет.

Она гладила его по голове, словно ребенка. Обняла за плечи. И плакала.

— Майкл. Пожалуйста. Я не хочу умирать здесь!

— Никто не умрет.

— Майкл, прошу тебя, прошу!

Она все плакала и гладила его по голове и лицу. Целовала. Она говорила и говорила.

И он сдался.

В безумном свете двух лун, машина стала замедлять ход. Куда бы не спешил этот механический пришелец, но он перестал бороться.

Майкл поставил передачу в нейтральное положение. Не мигая, он наблюдал за стрелкой спидометра, вновь неумолимо спускающейся по своей шкале. Когда та достигла отметки двадцать, он вздрогнул, тело напряглось, но Анна, обняв, удержала его. Он закрыл глаза и тоже обнял ее одной рукой. Мокрое от слез лицо Анны уткнулось ему в шею.

«Сабурбан» съехал с дороги, немного прокатился по обочине и остановился, отбрасывая две тени. Погасли фары.

Майкл и Анна, обнявшись, сидели в кабине. Она тихо всхлипывала и все гладила его по голове. Он сидел все так же ровно, закрыв глаза и положив одну руку на рулевое колесо.

«…Я покажу тебе творение не человека…».

ГЛАВА 11

Когда Майкл проснулся, было уже светло. Солнце, такое яркое и такое обыкновенное, изливало свой свет на равнину, разогнав и уничтожив ночное безумие. Пустошь дремала под его жаркими лучами, разлившись вокруг бескрайним океаном тишины и неподвижности.

Майкл вышел из машины и потянулся, растягивая онемевшие мышцы. Всю ночь он проспал, скрючившись на водительском кресле, и теперь ощущал себя зернышком, попавшим между мельничными жерновами. Он решил немного пройтись, чтобы размять ноги.

«Сабурбан» стоял почти в центре широкой долины, со всех сторон окруженной кольцом высоких гор. Дорога уходила вдаль и терялась где-то у линии горизонта. Желто-бурая трава покрывала равнину, кое-где разбавленная невысокими кустами и яркими островками маргариток. Окружающий пейзаж был пропитан спокойствием и безмятежностью. Майкл остановился у края дороги, достал сигарету и закурил. В голове слегка загудело. Он немного постоял, глядя вдаль и ни о чем не думая. Его окружала плотная тишина, лишь немного потревоженная еле слышным шелестом ветра в траве.

Земля под ногами была красновато-бурая, испещренная мелкими трещинами; похоже, она давно не знала дождя. «Воды в машине хватит дня на три», — подумал Майкл, медленно выпуская кольца дыма и следя, как они растворяются в горячем воздухе. — «Надо найти какой-нибудь источник. Какой-нибудь родник».

Его окликнули. Он повернулся и увидел выбирающуюся из машины Анну. Она неуверенно встала на ноги и сразу принялась тереть их, разминая затекшие мышцы.

— Доброе утро! — крикнул он.

— Доброе утро.

— Как спала?

— Неплохо.

Она подошла и остановилась рядом с ним.

— Солнце, — сказала она.

— Да.

Они смотрели вдаль, маленькие, почти незаметные фигуры посреди окружающего величия. Весь этот мир, каким бы он ни был, дружественный или враждебный, принадлежал теперь им. Здесь не было людей и машин, над головой не пролетали самолеты, не было телевизоров и новостей. Здесь не надо было бояться террористов или грабителей. Здесь не было политиков и сумасшедших. Не было войн и мировых кризисов. Здесь не было ничего. Только они и красные островки маргариток.

— Майкл, ты думаешь, этот грузовик больше не вернется?

Конец ознакомительного фрагмента.