Ярость льва

– В чем дело? – спросил Гийон.

– Хочу знать, что они замышляют. Оставайся здесь, я быстро.

Меллори спрыгнул с палубы в воду, вышел на берег и пошел прочь. «Флер де Лис» растаяла в тумане за его спиной. Через несколько минут он уже стоял в конце косы, вглядываясь в сторону Иль де Йо. Волны заливали песок у его ног. Подводной лодки не было. Он повернулся и побежал обратно, поднимая ногами тучи брызг. Начавшийся прилив заливал пологую косу.

«Флер де Лис» медленно дрейфовала. Меллори ухватился за протянутую руку Гийона и вскарабкался на палубу:

– Их нигде не видно. Сейчас попробуем на полном ходу выйти в открытое море. Наверняка у них есть какая-то ловушка для нас.

Он зашел в рубку, запустил двигатели и вывел яхту на середину протоки. Туман поднимался, видимость заметно улучшилась, и «Флер де Лис» понеслась к устью, рассекая волны и вздымая пенные буруны. Впереди показалось устье протоки, выходящее в пролив, и Меллори резко принял вправо, стараясь обойти обширную песчаную отмель в пятидесяти ярдах от береговой черты. «Флер де Лис» развернулась, и в этот момент они увидели «Л'Алуэтт» и стоящего у пулемета Жако.

Жако нажал на гашетку, и пули градом обрушились на палубу. Меллори пригнулся. В тот же миг стекло разлетелось вдребезги.

Гийон стоял в дверном проеме с револьвером в руке, пытаясь поточнее прицелиться, но это было практически невозможно. Пули барабанили о корпус яхты. Меллори резко выкрутил штурвал, и Гийон потерял равновесие.

Спасительная пелена тумана накрыла яхту. Через считанные секунды ее очертания растворились в плотной непроглядной мгле. Гийон выпрямился. Пулемет грохотал, но его очереди уже не задевали яхту, и он вскоре умолк. Гийон взглянул на Меллори и глубоко вздохнул:

– Теперь неплохо бы выпить.

Туман отступал. Меллори запустил двигатель и, обернувшись к Гийону, широко улыбнулся:

– Все в порядке. Слава Богу, работает. Яхта вышла в пролив. Гийон спустился в салон и вернулся с бутылкой:

– Он искрошил все в салоне. Стены как решето. Думаю, де Бомон будет недоволен.

Меллори отхлебнул коньяку и закурил:

– Мы это скоро выясним.

Гийон вернулся в салон, а Меллори глубоко, с удовольствием затянулся. Все шло как надо. Теперь он был уверен в этом.

Ветер крепчал, брызги летели в лицо сквозь разбитое окно. Он опустил сиденье и сел. Через несколько минут в рубку вошел Гийон с бутербродами и горячим кофе:

– Давай я тебя подменю.

Меллори покачал головой:

– Скоро будем на месте.

Через полчаса стало очевидно, что скорость яхты неуклонно снижается. Все попытки как-то ускорить движение ни к чему не привели, и Меллори включил автопилот.

Гийон лежал на диване с закрытыми глазами, заложив руки за голову. Услышав шаги Меллори, он открыл глаза и сел:

– Что стряслось?

– Не знаю. Но мы теряем скорость, яхта не слушается руля. «Флер де Лис» шла с креном на правый борт, из-под палубы слышался плеск воды. Меллори опустился на колени, отогнул коврик и заглянул вниз. Лицо его стало мрачнее тучи:

– Там дюжины две пулевых пробоин вдоль ватерлинии. Настоящее решето. Неудивительно, что скорость падает.

Он быстро вбежал в рулевую рубку. В угловом шкафу хранилась электропомпа, но даже беглого взгляда на изрешеченную пулями дверь было достаточно, чтобы понять, в каком она состоянии. Меллори мельком взглянул на искореженную груду металла и обернулся к Гийону:

– В конце моторного отсека должна быть ручная помпа. Попробуй что-нибудь сделать. Качай, сколько сможешь, потом я тебя сменю.

– Понял, – сказал Гийон. – Дело дрянь?

– В том случае, если они нас найдут, да, – поморщился Меллори.

Гийон молча пошел на корму, и через несколько минут оттуда послышался металлический ритмичный лязг ручной помпы. Меллори выглянул в окно, увидел бьющую с палубы струю буроватой воды, вернулся к штурвалу и стал ждать, пока Гийон хоть немного откачает воду из трюма.

16. Поединок

Когда Фенелон увидел «Флер де Лис», он буквально оцепенел. Вода заливала стекло перископа, и он выдвинул его повыше. Изображение дернулось.

Он снова вгляделся в знакомые обводы яхты и быстро окликнул матроса:

– Вызови мсье Жако. Пусть поторопится.

Через несколько секунд подошел Жако:

– Что случилось?

– Взгляните.

Великан подошел, взявшись за рукоять перископа, приник к окуляру. Когда он повернулся к Фенелону, его правая щека подергивалась от возбуждения:

– Как же так?

Фенелон пожал плечами:

– Видимо, вы повредили двигатель или пробили обшивку ниже ватерлинии. Какая разница? Всплываем? Мы сможем без особого труда взять ее на абордаж.

Жако покачал головой, и Фенелон заметил странный блеск в его глазах:

– Не надо. У меня есть идея. Помнишь «Конторо»? Ты сказал тогда, что одной торпеды хватит. Посмотрим, что ты скажешь на этот раз.

Фенелон почувствовал знакомое возбуждение, сердце его гулко забилось.

– Отлично! Мой Бог, они даже не узнают, кто пустил их ко дну!

– Я не об этом, – сказал Жако. – Концы в воду – вот что главное.

«Л'Алуэтт» имела на вооружении две торпеды калибра двадцать один дюйм и два торпедных аппарата в носовой части. Фенелон глубоко вздохнул и, взяв себя в руки, четко скомандовал:

– Азимут противника – сто двадцать пять. Курс – сто тридцать один. Скорость – шесть узлов. Дальность – тысяча пятьсот.

Оператор ввел данные в бортовую ЭВМ для определения угла сноса и необходимого упреждения для обеих торпед.

Через секунду старшина доложил:

– Упреждение – тридцать градусов, сэр.

Фенелон поднял рукояти перископа и приник к резиновому окуляру:

– Готовность обоим аппаратам.

Пот катился по его лицу, сердце бешено колотилось. Он так много слышал об этом от бывалых людей, но сам готовился к пуску впервые.

– Товсь!

«Флер де Лис», казалось, застыла в фокусе перископа. Все ее обводы и такелаж были видны необычайно четко. Руки сжали рукояти.

– Первому – огонь!

Подводная лодка дрогнула, освободившись от первой торпеды, и гидроакустик доложил:

– Торпеда пошла.

– Второму – огонь!

И вновь корпус лодки дрогнул.

– Торпеда пошла.

Фенелон обернулся к Жако:

– Желаете взглянуть?

Жако оттолкнул его в сторону и приник к окуляру.

Гийон качал изо всех сил, пот градом катился по его спине. Яхта шла в автоматическом режиме. Меллори с биноклем стоял на крыше рулевой рубки и вглядывался в поверхность моря. То, что «Л'Алуэтт» нагонит их, не вызывало теперь никаких сомнений. Скорость не превышала шести узлов, ручная помпа едва справлялась с прибывающей в трюм водой.

Они далеко уклонились от основной трассы, и Меллори знал это. Оставалась единственная надежда – случайно встретить рыбачий баркас, что, принимая во внимание погоду, было маловероятно.

Он повернул бинокль вправо и замер. Перископ «Л'Алуэтт» вспарывал поверхность воды, поднимая тучу брызг. Немного погодя что-то вскипело под водой белой пеной и устремилось к яхте.

– Торпеда!

Он спрыгнул на палубу, не удержался на ногах и упал, снова вскочил, прихрамывая, вбежал в рубку и отчаянно выкрутил штурвал.

Яхта начала нехотя разворачиваться. Гийон ворвался в рубку, всем весом своего тела навалился на штурвал, и в дополнение к их усилиям о борт яхты глухо ударила мощная волна. Меллори оставил Гийона у штурвала, а сам выбежал на палубу. Торпеда пронеслась вдоль правого борта, оставляя пенный след. Через несколько минут за ней прошла вторая.

Жако зарычал от ярости, повернулся и схватил Фенелона за куртку:

– Ты промахнулся, скотина! Ты промазал!

– Но этого просто не может быть!

Фенелон склонился к окуляру, но Жако оттолкнул его:

– Теперь приказывать буду я! Идем на сближение. Приготовиться к всплытию! Я добью его. Эта скотина Меллори теперь не жилец.

Меллори вернулся к штурвалу, а Гийон снова встал у помпы, качая изо всех сил, но это мало помогало. Яхта сильно осела, качка усилилась, волны захлестывали палубу. «Л'Алуэтт» выпустила обе торпеды. На подлодках типа XXIII боекомплект составляли только две торпеды. Меллори это знал.