Любовная дилемма

Как там говорил Танер? Брак — это когда двое раскрывают друг другу свои секреты? Но какие секреты?

Мелли с ее ярко-зелеными глазами и веснушчатым лицом была для Бэйли словно открытая книга.

Он знал ее любимые блюда, знал, как краснеет ее нос, когда она плачет, знал, что, размышляя, она склоняет голову вправо, что у нее коронка на переднем левом зубе, а в школе у нее было прозвище Мелани Костлявый Карасик.

У нее нет от него секретов. Бэйли не кривил душой, когда говорил Танеру, что он знает Мелани лучше, чем самого себя.

Нет, не будет никаких сюрпризов, никаких удивительных пробуждений, и супружество не увеличит откровенности и близости между ними. Если Мелли быстро забеременеет, они смогут спокойно расстаться и развестись без осложнений.

А ребенок? Как же он?

Бэйли впервые подумал о последствиях их соглашения с Мелли. Маленькое живое существо, его дитя... его ребенок.

Бэйли никогда не задумывался над тем, что значит — иметь детей. Стефани ясно дала понять — дети ее не интересуют. Бэйли подозревал, что она относилась к ним так же, как к животным: они шумные и грязные и требуют слишком много внимания.

Он припарковал машину перед домом и пошел в амбар, проверить щенков. Не удивительно, что он так любил собак. С ними восхитительно просто — накорми их, напои, почеши за ушами, и они ответят тебе искренней преданностью и любовью.

Бэйли очень надеялся, что их краткий брак с Мелли окажется таким простым, лишенным всяких сложностей, как это представлялось, когда они обо всем договаривались.

Мелани стояла перед зеркалом в женской комнате церкви и разглядывала невесту там, в зеркале. Всю неделю она твердила матери, что она не хочет подвенечного платья, ее бежевый костюм вполне сойдет, но Мэрибет Уотерс не могла допустить, чтобы ее дочь выходила замуж в старом костюме.

Платье, которое в конце концов устроило их обеих, было простым, но, несомненно, подвенечным платьем. Тонкое, шелковое, с рядом мелких пуговичек, оно облегало фигуру словно вторая кожа и выгодно подчеркивало высокую грудь и тонкую талию.

Волосы Мелани были красиво уложены и украшены маргаритками, прекрасно гармонировавшими с ее отчаянной рыжестью.

— Как же ты хороша, — сказала Мэрибет, повернув ее к себе.

— Я так хороша, как может быть хороша рыжая веснушчатая женщина, — ответила Мелани, сморщив нос в невеселой гримасе.

— Глупости. Ты просто красавица, — с увлажнившимися глазами Мэрибет обняла дочь. — Я так счастлива за тебя. Я всегда знала — вы с Бэйли созданы друг для друга, вы непременно будете счастливы. Весь город это знал. Все ждали, когда вы оба это наконец поймете.

Мелани мучило чувство вины. Она клялась себе, что, когда закончится вся эта жуткая ложь, она никогда, никому не будет лгать. Мама простит ее, когда увидит внука.

— Пойду проверю, все ли готово. Я скоро вернусь, — с этими словами Мэрибет вышла из комнаты, а Мелани вновь повернулась к зеркалу.

Мэрибет Уотерс больше всего в жизни любила внуков. Когда год назад у мамы вдруг обнаружили рак, Мелани внезапно поняла, насколько коротка может быть жизнь. Тогда ее желание иметь ребенка стало просто неистовым.

Наконец это осуществится.

Через час мы с Бэйли уже будем женаты. Позже, вечером, после приема, мы поедем в его дом, и я лягу с ним в его постель. У нас будет секс, и в результате появится ребенок...

Ход ее мыслей прервал скрип приоткрывшейся двери. Заглянув в комнату, Мэрибет просто сказала:

— Пора.

Мелани взяла со столика букет, задержала дыхание, потом глубоко вздохнула.

И что я так нервничаю? Это ведь Бэйли!

Бэйли, который нарядился овцой, чтобы подыграть ей, когда она изображала крошку Бо Пип на Хэллоуин, Бэйли, который учил ее кататься на роликах. Он ее лучший друг. Волнение вдруг ушло, ушло так же быстро, как появилось.

Он же отличный парень, старина Бэйли, и все будет очень хорошо.

Мелани вышла в холл и услышала свадебный марш, исполняемый на органе.

Молодые настаивали на том, чтобы в церкви были только самые близкие. Однако Мелани подозревала, что вечером на приеме соберется весь город.

В холле ее ждал отец. Он с мягкой улыбкой предложил ей руку.

— Как ты красива, моя радость.

— Спасибо, пап, — она сжала его ладонь, и они неторопливо пошли по центральному проходу церкви.

Биение сердца отдавалось в ее ушах, а нервное напряжение снова стало таким сильным, что Мелани казалось, она вот-вот задохнется. В этот момент она увидела Бэйли. Он стоял рядом с проповедником, высокий, стройный, красивый, в черном смокинге и желтом галстуке. «Лицо его выражало легкую панику, он нервно озирался, будто искал выход.

Увидев ее, Бэйли удивленно раскрыл глаза. Она с трудом подавила желание хихикнуть. Она не могла поверить в то, что это реальность, что все зашло так далеко, и понимала — он испытывает то же самое, он так же, как и она, ошарашен сюрреалистичностью происходящего.

Когда отец подвел Мелани к Бэйли, она подмигнула своему будущему супругу. Уголки его губ чуть изогнулись в полуулыбке, он подмигнул ей в ответ. Через пять минут священник назвал их мужем и женой.

Поцелуй, который скрепил их союз, был таким, как всегда, — Бэйли слегка коснулся ее губ.

— Не могу поверить, что мы сделали это, — сказал он, когда они с Мелани ехали в его машине в городской общественный центр. Мужчина ослабил узел галстука, словно тот душил его. — Кстати, ты очень неплохо выглядишь в подвенечном платье.

— Спасибо, ты тоже не уродлив в смокинге.

Они подъехали к общественному центру. Там было уже очень много машин, и Бэйли с трудом нашел место для парковки. Заглушив двигатель, он обернулся к Мелли и повторил:

— Что ж, мы это сделали.

— Только наполовину, — ответила она и почувствовала, как краска залила ее лицо. — Я официально вырвала тебя из когтей одиноких женщин Фокс-Сити, помешанных на диадеме. Теперь ты должен выполнить свою часть нашего договора.

— Хочешь, чтобы я сделал это здесь? Вот прямо сейчас? Я попробую, но у меня может и не получиться.

Он дразнил ее, но по его глазам она видела, как он напряжен, чувствовала это напряжение. Или то было ее собственное волнение перед предстоящей ночью?

— Нас ждут на приеме. Наши мамы так старались все устроить.

— Ты права. Время притвориться счастливой навеки парой.

Все это притворство и игра, напоминала себе Мелани, когда они с Бэйли шли к общественному центру, держась за руки.

Перед входом их ждало множество людей. Все хотели их поздравить. Увидев Мелани и Бэйли, люди стали выкрикивать поздравления и посыпать их головы горстями зерна. Под этим дождем они вбежали внутрь здания центра. Зал трудно было узнать, их матери не зря старались — они преобразили это место. У входа, на накрытом кружевной скатертью столе, стояло шампанское и трехъярусный торт. Музыканты в углу настраивали свои инструменты, за длинными, изящно сервированными банкетными столами сидели друзья, соседи, знакомые.

Мелани сразу же потеряла Бэйли. Ее обнимали, ее передавали из рук в руки, словно футбольный мяч, целовали, поздравляли, пока контуры лиц поздравлявших не начали расплываться перед ее глазами.

Где-то мелькнул Бэйли, его хлопали по спине, целовали в щеки, что-то ему говорили. Его лицо ничего не выражало. Мелани понимала, что выглядит так же.

Молодоженов спасла мать Мелани. Выловив по одному из толпы поздравлявших, она подвела их к изысканно украшенному столу.

— Сидите здесь, — проинструктировала она, — скоро заиграют первый танец — только для вас двоих.

Они сели.

— Как будто отбивался от стаи разъяренных собак, — сказал Бэйли, в очередной раз ослабляя узел галстука.

— Они поступают так из самых благих побуждений, — улыбнулась Мелани и увидела пожилого человека, который пробирался к ним, неся два бокала шампанского. — К нам направляется дядя Джек, — предупредила она Бэйли.

Джек Уотерс был одним из самых любимых родственников Мелани. Но к тому же это был очень откровенный и эксцентричный человек, и лучше подготовиться к его шуткам и розыгрышам заранее.