Страница 23 из 28
Значит, время все-таки лечит старые раны. Так ему все и говорили, когда произошло непоправимое, но он не верил. И вот наконец он сам убедился, что может управлять своими эмоциями. Глупо было назначать свидание с Норин на эту субботу!
Норин была ему небезразлична, и Винни понимал, что любовь вот-вот вспыхнет в его сердце. Но он больше не желал гореть в огне страсти и потом страдать, как страдал, потеряв жену и дочь.
Лучше сохранять непринужденные, легкие отношения, не позволяя чувствам перерасти в любовь и взять верх над рассудком. Два года Винни жил, успешно применяя такой принцип, но встреча с Норин угрожала сложившемуся укладу. А он не мог допустить, чтобы женщина нарушила его душевный покой.
Приняв душ, Винни первым делом позвонил в транспортное агентство и заказал билет до Чикаго. Он хотел улететь туда после полудня и вернуться вечером следующего дня. Он обязан был сходить на кладбище и положить цветы на могилки тех, кого любил и кем был любим.
После этого он попытался дозвониться до Норин. Ему никто не ответил, даже автоответчик. Норин была одной из тех немногих женщин на свете, у которых до сих пор его просто не было.
Винни звонил ей снова и снова, надеясь успеть предупредить ее до отлета, но безуспешно. И, только заняв свое кресло в самолете, он подумал, что, возможно, подсознание сыграло с ним злую шутку: ведь не исключено, что он как бы специально условился с Норин о свидании именно в такой день, когда никак не мог прийти. Страх перед нарастающими чувствами подталкивал его на пагубный для их отношений поступок.
Трагическая дата не выпала из его памяти, он помнил о ее приближении, но панически боялся ее. С другой стороны, размышлял Винни, пойти на свидание с Норин в такой день означало забыть прошлое, повернуться к нему спиной, покончить навсегда с воспоминаниями о жене и дочери, которых он любил, но потерял.
Винни уставился в иллюминатор, за которым плыли пушистые облака, и неожиданно увидел в этой пелене образ Норин: она смотрела на него открыто и доверчиво, как тогда, ночью перед ее домом, давая согласие на свидание. Ее глаза и улыбка манили Винни к себе и завораживали, пронизывая его трепетным чувством.
Норин никогда не простит ему обмана. Она поверила ему и согласилась на романтическое свидание. А он разбил ей сердце своим необдуманным и неожиданным поступком.
Винни перевел взгляд с иллюминатора на иллюстрированный журнальчик, лежащий на коленях, и нахмурился. А может, так даже лучше? Пусть возненавидит его и не будет с ним ни разговаривать, ни кокетничать.
А он со временем познакомится с другой женщиной, не покушающейся на его покой, и станет мило проводить с ней часы досуга.
Да, подумал Винни, им лучше расстаться. Продолжение романа принесет Норин только боль и окончательно разобьет ей сердце. Он совершенно не подходит для нее, что и подтвердил лишний раз своим обманом. Впрочем, он ведь и не скрывал, что у него амплуа легкомысленного ловеласа.
И она это знала.
Вплоть до половины восьмого Норин еще сохраняла спокойствие. Он всего лишь опаздывает на полчаса, в этом нет ничего особенного, успокаивала себя она, глядя в окно на дорожку перед крыльцом дома. В конце концов, не все люди пунктуальны.
Она и сама, бывало, опаздывала на разные встречи, так что не должна сердиться на Винни.
Норин отошла от окна и прошла в спальню. За минувшую неделю облик комнаты изменился.
Запах краски все еще не выветрился из нее окончательно, отметила Норин, стоя в дверях. Но его заглушал аромат духов и цветов на тумбочке возле кровати.
Букет она сама купила этим утром, он был таким же ярким и пестрым, как предчувствие радости, переполнявшее ее сердце. Она закрыла глаза и представила, как они с Винни лежат в постели, вдыхая сладкий цветочный запах.
Норин встряхнула головой и, нахмурившись, взглянула на часы: уже без четверти восемь. Где же Винни?
Она вернулась в гостиную и выглянула в окно, надеясь с минуты на минуту увидеть долгожданные огни автомобиля.
Винни! Вспомнив его обезоруживающую улыбку и страстные темные глаза, Норин улыбнулась. Картины их совместного счастливого будущего внезапно нахлынули на нее. У них с Винни будет все — любовь, радость, семья. Скорее бы только он приехал! Иллюзия грядущего блаженства была столь правдоподобна, что Норин даже не сомневалась в ее реальности.
Но время шло, и в четверть девятого у нее защемило сердце. Впервые за все время томительного ожидания возник вопрос: да приедет ли Винни вообще? А если нет, то почему? Блондинка? Рыженькая? Она отогнала дурные предположения, понимая, что это вздор, засевший в ее голове еще со времени бегства Джесси.
Неужели где-то случился пожар, из-за которого дежурный вызвал на работу всех пожарных? Однажды такое было: два года тому назад загорелся большой товарный склад в южной части города. Тушить пожар примчались не только все пожарные, но и десятки горожан.
Норин вышла на крыльцо, посмотрела направо и налево, ожидая увидеть багровое зарево, однако никаких признаков бедствия не заметила. В небе сверкали звезды, на улице горели фонари, в окнах домов светились огоньки. И хотя ночной воздух был еще теплым, по спине Норин пробежал холодок.
Винни уже не придет.
Она обхватила руками плечи, но крупная нервная дрожь не унималась, все сильнее сотрясая ее с каждым вздохом. Винни опаздывал уже на полтора часа. Это не опоздание, поняла она, он и не собирался приходить.
Норин закинула голову и уставилась на луну. По щекам потекли слезы, она потерла кулаками глаза и невольно удивилась, что слезы горячие, хотя внутри у нее жуткий холод.
Значит, он вел с ней игру, и не более. А она, глупенькая, подыгрывала ему, упорно не соглашаясь на свидания. Только полная дура способна так поступить!
Во рту возник привкус горечи. Соленые слезы разъедали губы. Норин прошла в спальню и сбросила с себя платье и соблазнительное белье. Потом натянула старую пижаму. Как она могла допустить подобную глупость? Разве отец не предупреждал ее? И почему она не послушалась?
Перед тем как лечь в постель, Норин выбросила букет в мусорное ведро. Вот так же поступил с ее сердцем Винни — заполучил его и вышвырнул, как ненужный хлам.
Он игрок до мозга костей, и он победил.
А наградой ему в этой игре стало ее разбитое сердце.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Вернувшись в воскресенье вечером из Чикаго, Винни решил, что нужно извиниться перед Норин и все ей как-то объяснить.
Накануне он побывал на кладбище и, стоя возле могил жены и дочери, вспоминал не только усопших, но и Норин с Билли. Именно тогда он и понял, что со времени смерти жены никто так глубоко не проникал в его сердце, как эта милая женщина и ее сын. И поэтому Норин заслуживала, чтобы ей все объяснили.
Он поехал к ней домой, по пути придумывая объяснение своему поступку. Лгать ему не хотелось, но говорить всю правду — тоже.
Его горе не должно касаться других людей. Все равно никто не поможет его преодолеть, а излишняя откровенность породит лишь новые трудности. Лучше хранить свою печаль в душе и беречь, как амулет, охраняющий его от новых глупых поступков.
Заезжая на дорожку перед домом Норин, Винни терялся в догадках, какой ему уготован прием. Чего ему следует ожидать от женщины, которую он коварно подвел: ярости или холодного презрения? Винни был готов ко всему.
Дверь ему открыл Билли. Его лицо светилось радостью.
— Привет, дружище! Мама дома?
— Она сажает цветы на заднем дворе.
— А ты почему ей не помогаешь?
— Сегодня она встала не с той ноги, — нахмурился мальчик. — Хочешь, я покажу тебе свою комнату?
Винни заколебался: ведь он намеревался лишь принести свои извинения Норин и навсегда забыть и о ней, и об ее рыжеволосом сынишке. О его милой улыбке на открытом лице и о добром, доверчивом сердце.
— Пошли, я покажу тебе кое-что удивительное! — потянул гостя за руку Билли.