Страница 17 из 30
Но простит ли она ту жестокость, с которой он тогда обошелся с ней?
Не заманивает ли она его в ловушку, не собирается ли сквитаться за давнюю обиду? Барби искренне интересовалась его работой или это была хитрая уловка, чтобы сделать ему еще больней, унизить еще сильнее, чем сделал это он девять лет назад? Оставить раздавленным, какой он оставил ее тогда?
Ник исподтишка наблюдал, как Барби ест рыбу — изящным жестом накалывает на вилку и подносит ко рту. Он посмотрел на ее руки — прекрасной формы, с длинными тонкими пальцами — и представил, как они ласкают его тело. Даже то, как она губами снимала кусочек рыбы с зубчиков вилки, как ее губы смыкались вокруг него, выглядело безумно сексуально и возбуждающе.
Глаза Барби в обрамлении длинных густых ресниц были загадочны и глубоки, густые волосы блестящим водопадом струились по плечам, искушая Ника и порождая самые смелые эротические фантазии. Он видел их рассыпавшимися по его подушке в то время, как их обнаженные тела сливаются…
Барби доела рыбу, сложила на тарелке нож и вилку и посмотрела на Ника.
— Это было потрясающе. Даже завидую тебе немножко из-за того, что ты часто здесь бываешь, — пошутила она.
Ее неповторимые серые глаза были ясны и искренни, и все же Ника не покидала уверенность, что она ведет какую-то свою игру. Иначе зачем ей скрывать свое подлинное имя? Как долго она намерена обманывать его? И как далеко зайдет, прежде чем рассмеяться ему в лицо и уйти навсегда?
— На набережной много хороших ресторанов, — с улыбкой заметил Ник, отодвигая свою опустевшую тарелку. — Был бы рад познакомить тебя с их кухней.
Щеки Барби залились румянцем.
— Я тоже была бы рада, — просто ответила она, а серые глаза сказали куда больше: что привлекательным для нее является не еда, а его компания.
Ник почувствовал, как им овладевает отчаянное безрассудство во что бы то ни стало выяснить, что она замыслила, подвести к той черте, где она будет вынуждена во всем признаться.
— Десерт?
— Нет, спасибо.
— Тогда позволь тебе показать, где я живу. Выпьем кофе у меня дома.
Румянец на щеках Барби стал гуще, в пристальном взгляде читалась нерешительность.
Ник выдержал ее взгляд, и за его внешним спокойствием нельзя было угадать бушующих страстей. Если Барби действительно хочет его, она согласится. Если же не согласится, испугавшись оказаться с ним наедине, тогда все это игра, хорошо спланированный акт мести. Пусть он, по словам Леона, «прет как бык», но нежелание Барби открыться, собственные подозрения и сомнения красной тряпкой засели в его мозгу. И он был больше не в состоянии прислушиваться к доводам разума.
— Хорошо, я согласна, — произнесла Барби чуть сдавленным голосом.
Облегчение и восторг — вот пьянящий коктейль, который испытывал Ник. Что ж, это мяч в игре, более того — на его половине поля, и он постарается выиграть эту игру. Теперь Ник верил в победу.
— Ты давно живешь в этой квартире? — спросила Барби.
— Два года.
— Достаточно, чтобы сделать ее своим домом. Ей действительно интересно, подумал Ник, или она снова испытывает его?
— Квартира обставлена по моему вкусу, если ты об этом спрашиваешь, — ответил он, представляя Барби в своей спальне, где он сможет проверить, насколько искренне она хочет его.
— Ты приглашал дизайнера по интерьеру?
— Нет. Я просто присматривал и покупал вещи, которые мне нравятся.
Барби кивнула.
— Полагаю, ты хотел удовлетворить свой собственный эстетический вкус.
Сердце Ника пропустило несколько ударов. Поразительно, она понимает его даже лучше, чем Леон. Его друг заявил, что поиски и покупка мебели — напрасная трата времени, пусть этим занимаются специалисты. Ник не мог отрицать, что над квартирой Леона они прекрасно потрудились, но поступил по-своему. Ему доставляло огромное удовольствие жить в окружении вещей, выбранных и купленных им самим.
— Для меня не имеет значения стиль, — признался он. — Мне важно чувствовать себя комфортно.
Как бы он хотел также комфортно чувствовать себя с ней — чтобы ничего не стояло между ними. Он подтолкнет ее к тому, чтобы она раскрыла свои карты, призналась, что у нее на уме.
К их столику снова подошел официант, чтобы убрать тарелки.
— Желаете десерт?
— Нет, спасибо. Мы уже закончили. — Ник достал портмоне и вытащил кредитную карточку. — Счет, пожалуйста.
— Одну минуту, сэр.
— Может, все-таки немного вина? — спросил Ник у Барби.
— Нет, благодарю. — В ее взгляде странным образом сочетались испуг и решительность. Барби действительно испытывала и то, и другое, но не собиралась идти на попятную.
Бутылка шардоне была выпита только наполовину, и в другой ситуации Ник обязательно попросил бы официанта закрыть ее пробкой, чтобы забрать с собой — здесь было так принято, но сегодня он даже не подумал о такой ерунде. В его крови пылал огонь предвкушения. Он не мог дождаться момента, когда сможет прикоснуться к Барби.
Барби взяла стакан с водой и отпила глоток. Смущена? Испугана? Ее лихорадит и она решила охладиться? Или ее тоже сжигает огонь желания? Что ж, скоро он выяснит это.
Официант принес счет, и Ник быстро подписал его. Положив кредитку и копию счета в портмоне, он поднялся, сгорая от нетерпения перенести игру на свою площадку. Но не успел поухаживать за Барби и отодвинуть ее стул, как она была уже на ногах, сжимая в руках сумочку. В какой-то миг Нику показалось, что она собирается сбежать, такая паника была написана на ее лице. Ключ от машины в сумочке, вокруг люди…
Он взял со спинки стула кремовую шаль и накинул Барби на плечи, заметив, что ее руки покрыты гусиной кожей.
— Замерзла? — спросил он.
— Немного. — Голос был тихий, с придыханием.
— У меня дома согреешься, — многозначительно пообещал Ник, освобождая ее волосы из-под шали. Ему доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие касаться их, ощущать их шелковистость.
Барби слегка отпрянула, но ничего не сказала по поводу допущенной им вольности, хотя напряженные плечи и выдавали ее. Но она не пойдет на попятный, во всяком случае, сейчас.
Ник испытывал чувство триумфа. Он взял Барби за руку, переплетя свои пальцы с ее, и повел к выходу. Начиналась его игра. Ее пальцы чуть заметно дрожали, попав в плен его ладони. Он услышал, как она вздохнула прежде, чем сделала первый шаг. Чувство триумфа слегка поблекло при этих признаках ее уязвимости. Ник снова вспомнил слова Леона.
Но как убедиться в искренности Барби? Она не воспользовалась ни одним из предоставленных им шансов, чтобы признаться. Как можно получше узнать человека, если он преднамеренно лжет? И все же Нику очень хотелось выяснить, какой Барби стала, как живет, к чему стремится. Если он хочет, чтобы она осталась в его жизни, ему нужно обязательно узнать это и еще многое другое об этой новой Барби.
Барби Лэм… девочка… женщина… потерянная и обретенная вновь.
Он больше не потеряет ее.
Во всяком случае, без борьбы.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Это недалеко, — ободряюще произнес Ник.
Сердце Барби припустило вскачь. Сью обязательно сказала бы, что она спятила, согласившись пойти к нему домой. Ник крепко держал ее за руку, но Барби и не собиралась вырываться. Она сама испытывала непреодолимое желание быть с ним — вопреки всем доводам здравого смысла.
Вряд ли она сможет долго оставаться инкогнито, поэтому дорога каждая минута, проведенная рядом с Ником, особенно после его слов, что Энн Шепард для него — единственная и неповторимая. Сначала она должна убедиться, что он сказал правду, и только потом рискнет во всем признаться.
Барби убеждала себя, что согласилась пойти к нему домой потому, что его квартира сможет много рассказать ей о своем хозяине, но понимала, что занимается самообманом. Все дело было в теплой руке, крепко сжимающей ее ладонь. Чувство принадлежности, причастности к Нику пьянило Барби… И неважно, как долго это продлится. Зная, что желанна, она была согласна последовать за ним хоть на край света.