Счастье приходит с Рождеством

Она со вздохом открыла книгу и принялась листать ее. Один особый рецепт привлек ее, и в следующее мгновение она полностью увлеклась чтением.

— Интересная книга?

Лаура не заметила, как Квин подошел к ней. От неожиданности она чуть не подпрыгнула и прижала книгу к груди, словно та могла послужить ей щитом.

Лицо Квина было непроницаемым. Он стоял и буравил ее взглядом, а ее вдруг охватило такое острое желание, что заныло в груди.

— Лаура? — Он словно ждал чего-то.

До Лауры дошло, что Квин задал ей вопрос, вот только она никак не могла вспомнить какой. Предательский румянец окрасил ее щеки, и она поспешно взяла себя в руки.

— Простите. Задумалась. Что вы спросили? — Лаура легко встряхнула головой, чтобы прогнать наваждение.

— Я спросил, интересная ли книга, — любезно повторил Квин. Он протянул руку и взял ее у Лауры. Брови взлетели вверх, когда он прочитал название. — «Кулинарные рецепты»? Только не говорите, будто умеете готовить!

Ее не удивил его насмешливый тон. Однако Лауру встревожили его близость и отсутствие в обращении враждебности. Она же полагала, что после прошлой ночи он будет обходить ее стороной. Это дружелюбие явно выбивало ее из колеи.

— Умею, и даже очень неплохо, — спокойно сказала она. Бросив взгляд в сторону, с тоской заметила: — Кажется, все веселятся.

Квин, обернувшись, поглядел на смеющуюся группу, а затем вновь испытующе посмотрел на нее.

— Чувствуете себя брошенной?

Да, Лауру не покидало ощущение, будто о ней забыли. Однако она не дура, чтобы рассказывать ему, что мучает ее. Он, несомненно, только рассмеется и скажет, что она это заслужила.

— Полагаю, каждому хочется на Рождество вновь стать ребенком.

— Чем вы обычно занимаетесь на Святки? Вы вряд ли принадлежите к тому сорту женщин, которых мужчина приглашает домой и знакомит со своими родителями.

А, вот теперь она узнает прежнего Квина. Она хмуро смерила его взглядом.

— Еще год назад я проводила рождественские праздники с мамой. Мы всегда посещали службу. Потом рождественским утром мы долго перед обедом гуляли. Затем был обед, мы много говорили, смотрели старые фильмы… Удивлены?

— Я уже ничему не удивляюсь, — спокойно возразил он. — А вы бы ужились с моей матушкой. Она тоже любительница старых картин, — добавил он. Квин ухмыльнулся, заметив ее изумление: — Что вас так поразило?

— В вашу голову закрадывалась мысль познакомить меня с вашей матерью? Разве вы забыли, кто я такая? — насмешливо проговорила она.

— Я всегда помню, кто вы такая, дорогая, — тихо и язвительно ответил он.

В его голосе слышалась холодная ярость. Хоть она и добивалась такого отношения к своей персоне, но все равно ей стало не по себе. Лаура подумала, что она, пожалуй, немного перестаралась.

— Вы рассержены, — заметила она.

— Поверьте, во мне осталась только злость, — сообщил он ей.

Лаура хотела было высказать Квину все, что думает, но к ним подошла Максин.

— Я не ослышалась: вы сказали, что любите бывать в церкви, Лаура? Здесь есть прелестная церквушка. Уверена, Квин, если вы захотите пойти, проводит вас, — сказала она, к огромному изумлению и тревоге Лауры.

— Я не смею причинять ему столько беспокойства, миссис Харрингтон, — ответила Лаура, ожидая, что Квин поддержит ее.

На его губах заиграла слабая улыбка.

— Вы не доставите мне хлопот, — проговорил он.

Лаура, моргнув, недоверчиво поглядела на него. Она нахмурилась, увидев, как поблескивают его глаза. Черт подери, ее замешательство ему только в радость.

— Мне кажется, что у вас найдутся занятия и поинтереснее, — многозначительно заметила она.

— Но не прямо же сейчас, — возразил Квин.

— Стало быть, решено, — улыбнулась Максин. Однако, когда она взглянула на Лауру, над переносицей появилась морщина. — Вот одного я никак не могу взять в толк: в вас есть нечто ужасно знакомое, а я точно знаю, что встречаться прежде нам никогда не доводилось.

— То же говорила и я, — тут же встряла Кэролин, и дрожь волнами стала накатываться на Лауру. Господи, что, если они сами догадаются, что связывает ее с Александром? Сейчас самый неподходящий момент чтобы раскрывать тайну. Лаура взглядом попросила Джонатана о помощи. Тот мгновенно пришел ей на выручку.

— Лаура — известный дизайнер, Максин. Вы, вне всякого сомнения, видели ее фотографии в журналах, — спокойно сказал он, и миссис Харрингтон, подумав, кивнула.

— Да, не исключено, — согласилась она. — Ну что ж, уверена, что в конце концов вспомню, где же я видела вас.

Лаура вздохнула с облегчением. Она не была готова, чтобы правда сию минуту выплыла наружу. И была уверена, что и Максин пока не готова узнать ее. Лаура взглядом поблагодарила Джонатана.

— Почему вы не желаете, чтобы я проводил вас в церковь? — тихо спросил Квин, вновь привлекая ее внимание к себе.

Она искоса поглядела на него.

— Вам в самом деле нужны объяснения? Я не доверяю вам — вот причина, — без обиняков заявила она.

— Но мы же собираемся в церковь? Что я там, по-вашему, сделаю с вами? — уколол он ее. Насмешливая улыбка заиграла на его лице.

— Ладно, поверю вам, — согласилась Лаура. — Отлично, решено.

Взгляд Лауры упал на играющих детей.

— Скажите, Квин, что принес вам Санта-Клаус? — язвительно осведомилась она.

Перемена темы разговора застала его врасплох, и Квин задумчиво поглядел на нее:

— В этом году я забыл отправить ему письмо.

— Бедный малыш, — посочувствовала Лаура. — Неужто вам не досталось ни одного подарка?

Он отрицательно покачал головой.

— Еще нет, но я свое наверстаю, — угрожающе сообщил он. — Нам лучше тронуться в путь сейчас, если же мы не хотим опоздать.

Лаура неохотно пошла к выходу. В дверях Квин остановил ее.

— Да, еще одно, — подняв глаза кверху, сказал он. Там, над притолокой, висела ветка омелы.

— Нет! — воспротивилась Лаура, поняв, что ее сейчас поцелует на глазах у всех.

— Да! — решительно сказал он, впиваясь в ее губы.

— Ой! Дядя Квин целует Лауру! — воскликнул Том.

Другим их поцелуй, пожалуй, мог показаться вполне безобидным, но для нее это было нелегкое испытание. Кровь кипела в ее жилах, и голова шла кругом. Ну разумеется, Квину не составит труда догадаться, что она не властна над собой. Лаура отчаянно не желала сдаваться, хотя каждое касание его губ, каждая ласка его языка сводили ее с ума. Наконец Квин отпустил ее. Тяжело дыша, она с вызовом смотрела на него.

Квин отступил назад.

— С Рождеством, Лаура, — проговорил он. Только сознание того, что на них смотрят, спасло его от затрещины.

— С Рождеством, Квин, — холодно ответила она, и он расплылся в улыбке.

— Через пять минут встретимся снаружи, — сказал он.

— Я никуда не пойду с вами, — сердито прошептала она.

Клин, не споря, повернулся. Все по-прежнему молчали и не спускали с них глаз.

— Мы вернемся не скоро, к ленчу, Максин, — сказал он и снова взглянул на Лауру. — Через пять минут, — повторил он.

Он загнал ее в ловушку, размышляла Лаура. Ей ничего не оставалось, как с достоинством уступить его натиску. Она круто повернулась и пошла наверх за сумочкой.

Джонатан настиг ее, когда она поднималась по лестнице.

— В чем дело, Лаура? — окликнул он ее. Она, остановившись, обернулась и посмотрела поверх перил.

— Квин проводит меня в церковь, — пояснила она, сделав вид, что не поняла его вопроса.

Джонатан хмуро поглядел на Лауру.

— Я имею в виду поцелуй, — сухо проговорил он.

У нее сдавило горло.

— А, это! — она пожала плечами.

— Да, это, — подтвердил Джонатан.

Лаура вздохнула, понимая, что просто так от него не отделаешься.

— Квин всего лишь хочет добиться своего.

— Чего именно?

— Не твоё дело, — тихо и твердо проговорила она.

— Ясно, — кивнул он. Ею овладело неприятное чувство, будто он и в самом деле все понимает. — Тебе надо поостеречься бы, — посоветовал Джонатан.