Страница 25 из 32
— Когда вернется, тогда и вернется.
Энджи пыталась держать себя в руках, сохранять спокойствие, не паниковать.
— Но вокруг все в снегу.
— Он машину оставил, — печально сообщила Стелла.
Энджи изучила все следы у больших ворот в Монтедоро. Вот отпечатки ее сапог, когда она спускалась вниз, чтобы подобрать Бернардо. Потом двойные следы, переплетавшиеся между собой. Это когда они вместе карабкались вверх.
И еще следы. Идущие вниз. Четкие, резкие отпечатки, ясно видимые в сверкающем утреннем свете. Энджи сощурилась от снежного блеска. Еще раз поискала глазами следы, не повернули ли они назад.
Нет, они шли вниз и потом исчезали в тумане.
Глава десятая
Скоро, к всеобщему удовольствию, новость о беременности Хедер узнала вся семья. Когда кончилась метель, Энджи спустилась в Палермо. Хедер и Баптиста встретили ее с распростертыми объятиями. В полдень три женщины уютно устроились поболтать.
Разница между побережьем и горами показалась Энджи просто невероятной. Снег здесь уже растаял, воздух вполне теплый, как и полагается весной. Она выбрала мужчину с гор. И, несмотря на суровость, даже жестокость жизни в горах, решение отказаться от своего выбора еще не созрело в ней.
Она пила кофе с пирожными и чувствовала себя неловко. У Хедер и Баптисты вопрос так и вертелся на языке, но они не решались его задать. Энджи включила свой защитный механизм.
— Если бы вы обе видели себя! — хихикнула она. — У вас уши хлопают, словно паруса.
— Так расскажи нам, где Бернардо, и они перестанут хлопать, — потребовала Хедер.
— А нечего рассказывать. Он уехал на несколько дней. Баптиста, торт великолепный. Можно я возьму еще кусок?
— Он набит калориями, — мрачно заметила Хедер. — Ты растолстеешь.
— Не так быстро, как ты, — поддразнила ее Энджи, возвращая разговор к беременности Хедер.
К счастью, и Баптиста и Хедер смирились с переменой темы и больше вопросов не задавали. Она же не чувствовала себя готовой рассказать им все. Как он уехал и фактически исчез.
Энджи смотрела на Баптисту и размышляла, возненавидит ли Бернардо его приемная мать, если узнает правду? Этого Энджи не могла представить. И все же, как бы эта прекрасная, щедрая сердцем женщина отреагировала, узнав о причине гибели мужа?
«Я могу только догадываться о его величайшем секрете, — как-то призналась Баптиста. — Но могу и ошибаться».
На какой-то миг Энджи испытала искушение рассказать ей обо всем. Но поняла, что этого делать нельзя. Бернардо доверился ей, а потом страшно пожалел об этом. Он ушел с вконец разбитым сердцем, отказавшись от нее и от их любви. Она не имеет права даже Баптисте доверить его тайну.
Немного спустя к их дамскому обществу присоединился высокий седой мужчина, Федерико, «старый друг», который, как она слышала от Бернардо, был на свадьбе Хедер.
— Он больше чем друг, — тихо шепнула ей на ухо Хедер. — Много лет назад они с Баптистой любили друг друга. Сейчас он приезжает почти каждый день. Они сидят и держатся за руки. Такая трогательная картина!
Хедер права, подумала Энджи. Она наблюдала за двумя пожилыми людьми, которым хорошо рядом. Когда-то они были возлюбленными. Они и сейчас любили друг друга, хотя и по-другому.
Энджи приятно удивилась, увидев братьев. Ренато изменился. Он тихо любовался женой и относился к ней с такой нежностью, что даже начал нравиться Энджи.
Лоренцо тоже изменился. Он по-прежнему излучал природное добросердечие и обаяние. Но ей показалось, что он стал несравненно более уверенным в себе. И Энджи подумала, что на него, вероятно, подействовал счастливый брак Ренато. Раньше любовь Лоренцо к старшему брату носила оттенок некоего благоговения. Теперь баланс сил несколько изменился. Лоренцо держал в руках счастье троих членов семьи. И старался действовать так, чтобы всем было хорошо. Ренато знал об этом. И теперь никаких недоразумений между ними быть не могло.
Лоренцо приветствовал Энджи братским поцелуем, словно она уже вошла в их семью. Он сел и начал рассказывать о своей поездке в Соединенные Штаты.
— Нью-Йорк, Новый Орлеан, Лос-Анджелес, Чикаго — куда бы я ни приехал, всюду признавали имя Мартелли.
Энджи наблюдала за всеми членами семейства. Они дарили счастье друг другу и наслаждались этим. Семья Мартелли в своем лучшем проявлении, подумала Энджи. И тут же в голове мелькнуло: это же семья Бернардо, которую он отверг. Как отверг и ее. Что-то в нем устроено так, что ему легче отказаться от тепла и любящей доброты, чем принять их. У нее заныло сердце. Почему он не обратился к ней, не искал помощи и утешения в ее любви?
Как только позволила вежливость, она оставила Резиденцию и поехала домой в горы, которые никогда еще не казались ей такими пустынными.
Лоренцо пробыл в Штатах два месяца. Оттуда потоком шли крупные заказы. Слава Лоренцо росла. Он вернулся к середине апреля, и первое, что он сделал, — это навестил Энджи. Появился, когда она закончила вечерний прием.
— Добро пожаловать, оставайся, если не возражаешь против еды из микроволновки.
— Прекрасно.
Из запасов в морозилке он выбрал вегетарианскую лазанью. Она поставила ее греться.
— Я вино не буду, — предупредила она, когда он достал бутылку. — Налей мне апельсинового сока. — Энджи с удовольствием накрыла на стол, радуясь компании. — Хочу услышать все об Америке, — проговорила она.
Вместо ответа он так усмехнулся, что Энджи вскинула брови.
— Как ее зовут? — тут же спросила она.
— Не понимаю, почему женщины всегда думают в одном направлении. В Нью-Йорке я проводил время с дочерью моих друзей. Зовут ее Хелен. Но не надейся, свадебные колокола ты не услышишь. Я последний человек в мире, за которого она хотела бы выйти замуж. Она сказала мне это в первые десять минут знакомства.
— Ты сделал ей предложение через десять минут?
— Она не стала ждать моего предложения. И поспешила предупредить, чтобы я напрасно не утруждал себя.
— Ведь ты не хочешь сказать, что встретил женщину, у которой иммунитет к твоим чарам?
— Если тебе нравится понимать так, пожалуйста, — слегка задетый, согласился он.
— Не держи меня в подвешенном состоянии. Скажи мне… Ох!
Вилка упала на пол и ударила ее по ноге. Нагнувшись за ней, Энджи обнаружила, что плитки пола плавают перед глазами.
— Что с тобой? — встревожено спросил Лоренцо. Он кинулся к ней, обхватил за плечи и стал поднимать, изучая лицо.
— Ничего. Все в порядке, — быстро ответила она.
— Выглядишь ты неважно.
— У меня был сегодня тяжелый день. Я не успела поесть.
— Сиди спокойно. Я все сделаю. Даже я умею стряпать в микроволновке.
Он обслуживал ее с такой комичной торжественностью, что она хохотала до слез.
— Если ты надеялся встретить Бернардо, то его еще здесь нет, — сообщила она, когда они ели.
— Я знаю. Мама сказала. Я приехал повидаться с тобой. Как ты справляешься?
— Лучше, чем все ожидали.
— Ты хочешь сказать — лучше, чем он ожидал.
— Да, пожалуй, так. — Она горько усмехнулась.
— Знаешь, когда мы были мальчишками, он часто исчезал. У него есть другой мир, его собственный. Он живет по каким-то своим правилам и никого не подпускает к себе. Иногда он прячется в своем мире. Но это тяжело для тебя. Какой смысл в твоем приезде сюда, если его здесь нет?
— Я приехала сюда не для того, чтобы быть с ним, — жестко отрезала Энджи. — Я приехала преподать ему урок. — Голос ее дрогнул. — Но кажется, перестаралась.
— Не говори так, — ласково перебил Лоренцо и взял обе се руки в свою. — Это не твоя вина. Мой брат дурак. Ну, мы все дураки, но Бернардо дурак особого рода. У него такие темные и запутанные мысли, что он не способен видеть то, что перед его носом.
Взгляд Лоренцо светился добротой, и она подумала, как приятно было бы иметь такого брата, как он! Может быть, признаться ему во всем? Она чуть было не открыла Лоренцо все секреты, но тут зазвенел колокольчик. Минуту спустя Джинетта ввела в комнату молодого человека с острыми чертами лица.