Песчаный лотос

— Почему? — сорвался с губ мучительный вопрос.

Лаванда не могла понять природы той зависимости, которую испытывала по отношению к Ридли. Будучи в Девоншире, она не вспоминала о нем, целиком погрузившись в работу. Но стоило ему оказаться рядом, как любовное безумие, охватившее ее в Японии, вернулось и с новой силой принялось терзать ум и душу.

Сон не шел, а до рассвета было еще далеко. Лаванда вернулась в постель и принялась, как в детстве, считать воображаемых овечек:

— Первая, вторая, третья…

Телефонный звонок в ночи прозвучал так неожиданно и резко, что Лаванда поначалу приняла его за часть нового сна. Однако телефон не умолкал, и она протянула руку, чтобы снять трубку.

Это был Николас. И, судя по голосу, он находился в подавленном настроении.

— Простите, что звоню вам в такое позднее время, но мне просто необходимо поговорить с кем-либо, иначе я сойду с ума. Вы согласились стать моим другом, Лаванда, вот я и…

— Как вы относитесь к чашке кофе в компании неуравновешенной особы, страдающей бессонницей? — перебила его Лаванда, не веря в то, что говорит это.

— Если вы имеете в виду себя, то я буду только рад, — ответил Николас.

— В таком случае приезжайте ко мне немедленно и прихватите с собой еды, поскольку я вернулась в город недавно и еще не успела купить продукты.

— Договорились, — произнес Николас и, после того как она продиктовала ему свой адрес, прервал связь.

Лаванда снова выбралась из постели и включила свет. Надо было привести себя в порядок перед приходом гостя.

Николас позвонил по домофону примерно через четверть часа после телефонного разговора. За это время Лаванда успела приготовиться к визиту.

Открыв дверь, она обнаружила, что Николас держит в руках два огромных пакета, полных всевозможной снеди, и рассмеялась.

— Когда я говорила: прихвати что-нибудь из еды, я рассчитывала на пару сандвичей, а не на годичный запас бакалейщика.

— Я просто не знал, что ты любишь, — сказал Николас, проходя вслед за хозяйкой в кухню.

Они не заметили, что с первых же минут перешли на «ты», а когда поняли, то приняли это как должное.

Пока Николас выкладывал содержимое пакетов на стол, Лаванда исподволь наблюдала за ним. Ей все еще не верилось, что он действительно находится в ее квартире. Интересно, что бы на это сказала Синтия Бойль, узнай она правду?

Приготовив кофе, молодые люди разместились в гостиной. Лаванда зажгла свечи. Николас откинулся на спинку кресла и произнес:

— Спасибо тебе.

— За что? — Молодая женщина слегка покраснела и, смутившись, отвела глаза в сторону.

— За то, что позволила приехать и спасла от одиночества. Видит Бог, ты оказалась единственной, кто ответил на мой звонок, и это немаловажно.

— Тебе просто повезло. Бессонница бывает не только у тебя, — сообщила Лаванда, поднося чашку к губам и делая глоток кофе.

— Это не бессонница. — Николас горько усмехнулся и тяжело вздохнул.

— Тогда что?

— Песчаный Лотос. — Николас произнес имя гейши так, словно согревал дыханием редкий цветок. — Мне просто необходимо поговорить о ней.

— Такая тоска?

— Больше. Безумие. Я уехал из Японии не потому, что ушел с дипломатической службы. Мне, как и сэру Роберту, эта страна пришлась по сердцу, и я мог бы прожить в ней всю жизнь. Но каждый раз, когда я встречал женщину в кимоно, я бежал за ней следом, надеясь, что она обернется и окажется Лотосом.

— Николас, в твоей жизни еще будет женщина… — начала Лаванда. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он перестал страдать из-за исчезнувшей гейши и обратил внимание на нее.

— Вряд ли такое возможно. — Николас вскочил с кресла и возбужденно заходил по комнате. — Ты не понимаешь. Лотос и есть та единственная, кто в силах сделать меня счастливым. Другой быть не может.

Он подошел к окну, обхватил себя руками за плечи и повернулся к внимательно следящей за ним Лаванде.

— Когда Лотос прикасалась ко мне, я поднимался к самым небесам. Ее поцелуи наполняли меня счастьем. Никогда и ни с кем ничего подобного я не испытывал…

Лаванда слушала и завидовала гейше. В какой-то момент ей захотелось крикнуть: «Перестань говорить о той, кого вовсе не существует! Неужели ты не видишь, что это я, та, о ком ты грезишь наяву?»

Однако она не решилась, боясь, что Николас не поймет ее. Лаванда молчала и слушала, как любимый ею мужчина осыпает самыми нежными словами другую. А в это время ее сердце медленно истекало кровью…

— Дамы, я попросила вас собраться для того, чтобы обсудить детали проведения нашего ежегодного бала, — сообщила Индия Гарви, входя в гостиную клуба, где уже собрались все его члены.

— Разве он не будет проходить по обычному сценарию? — поинтересовалась Мелисса Трой-Ларк.

— Мне кажется, что в последние годы наше самое главное мероприятие приобрело несколько официозный вид, более подходящий королевскому двору, чем собранию молодых и привлекательных женщин.

— Я полностью поддерживаю Индию, — со своего места подала голос Августа Стоунбери. Она всегда была за нововведения.

— Благодарю за поддержку. И вношу предложение устроить бал-маскарад. — Индия с сияющей улыбкой обвела взглядом всех присутствующих.

Но все смотрели в угол гостиной, где, уютно устроившись в кресле, сидела Лаванда. После восстановления ее членства в клубе она по-прежнему играла роль негласного лидера.

— А что, идея с маскарадом мне кажется замечательной. — Лаванда незаметно подмигнула Индии и продолжила: — Разумеется, мы с удовольствием поможем миссис Гарви с воплощением ее замысла.

После того как в результате голосования предложение было принято единогласно, в гостиной остались трое: Лаванда, Августа и сама Индия.

Проследив, чтобы двери оказались плотно закрытыми, миссис Гарви обратилась к приятельницам:

— Мне необходим ваш совет. Дело в том, что Синтия Бойль после смещения ее с должности председательницы все еще остается членом нашего клуба, а следовательно, имеет полное право присутствовать на организованных нами мероприятиях…

— И тебя это смущает, — продолжила за нее Августа.

Лаванда почувствовала, что может извлечь из создавшейся ситуации пользу, и предложила:

— Что, если мы пригласим на бал Николаса Ридли? В его присутствии, я уверена, Синтия станет вести себя благоразумно.

— Ты смеешься? — воскликнула Индия. — Ридли практически не бывает в свете. С какой стати ему принимать наше приглашение, если он неизменно отклоняет другие?

— Это я беру на себя, — пообещала Лаванда и с загадочной улыбкой на губах покинула клуб.

Она решила, что не стоит рассказывать подругам о прошлой ночи, которую она провела с Николасом. А еще ей пришло в голову, что бал-маскарад придется весьма кстати. Для нее не было лучшей возможности выбраться из тупиковой ситуации, возникшей из-за любви Николаса к гейше Песчаный Лотос.

Вернувшись домой, Лаванда первым делом достала кимоно, подаренное ей Итисудзу. Она разложила его на кровати и долго всматривалась в узоры на ткани, словно силилась найти какую-нибудь подсказку.

Если бы Итисудзу могла чудесным образом оказаться рядом, Лаванда попросила бы у нее совета. Но, к сожалению, мудрая гейша находилась слишком далеко…

— Не знаю, насколько я поступлю правильно, но на один вечер прекрасной японке придется воскреснуть из небытия, — произнесла молодая женщина, подходя к зеркалу и пытаясь придать лицу ту непроницаемость, которая столь характерна гейшам…

Николас окинул зал внимательным взглядом, надеясь отыскать в толпе гостей Лаванду, но тщетно. Большая часть приглашенных скрывали свои лица под масками.

Откровенно говоря, он вовсе не собирался на бал. Синтия уверяла его, что это будет самое скучное мероприятие сезона, но потом ему позвонила Лаванда, и Николас передумал.

Лаванда… Ночь, проведенная в ее обществе, и последующие встречи за ланчем и ужином помогали молодому мужчине бороться с тоской по утраченной возлюбленной.