Павлиний глаз

— Вы ранены! — воскликнула Белл.

Он молча смотрел в ее широко открытые глаза.

— Вас ранили, — повторила она.

— Ерунда, — отрезал Рафик, продолжая пристально смотреть на Белл.

Девушка, словно испугавшись его взгляда, отвернулась.

— Ваши раны куда серьезнее, позвольте мне осмотреть их при дневном свете, — произнес Рафик сиплым голосом.

Пока он неторопливо, внимательно исследовал багровые отметины на ее коже, Изабелл исследовала его самого. Волосы у мужчины были цвета воронова крыла, глаза как весенняя зелень, а кожа как охра. С лица не сходило выражение сосредоточенности, а его черты показались ей столь же точными и выверенными, как и поступки. Этот человек олицетворял собой гармонию духа и плоти, решила для себя Изабелл. Ему все известно, все доступно, но и все наскучило... Все, что он делает, продиктовано чувством долга, не более того.

— Позвольте мне осмотреть ваши запястья, мисс Уинтерс, — вывел он ее из задумчивости, и Белл не сразу осознала смысл сказанного. Она медленно протянула к нему дрожащие тонкие кисти ладонями вверх.

Кожа на руках была в гораздо лучшем состоянии. Рафик улыбнулся.

— Белль, — сказал он с французским выговором.

— Белль? — удивилась она.

— Мне хочется звать вас именно так, а вы должны звать меня Рафик, — нарочито строго сказал он.

— Рафик, — кивнула Изабелл.

— Ваши раны не опасны, для их скорейшего заживления достаточно будет антибиотиков. У вас есть еще раны?

— Может быть, пара синяков. Мне повезло больше, чем Дункану.

— Да, именно поэтому вы все еще здесь, а он уже в больничной палате, — пошутил Рафик. Но, помолчав, самым серьезным тоном произнес: — Простите меня, мисс Уинтерс... Белль.

Изабелл не поняла его и с недоуменным взглядом ждала продолжения.

— То, что мои соплеменники сделали с вами, — это возмутительно. Я не предполагаю своими извинениями покрыть их преступления. Ручаюсь, они будут найдены и наказаны по всей строгости.

— Но это не ваша вина, Рафик. Вам удалось найти нас и спасти. Вы подвергали себя не меньшей опасности.

— Я не нуждаюсь в снисхождении. Да, эти люди осмелились пойти на похищение и шантаж. Но сделали они это лишь потому, что им представился шанс на удачу. И это изобличает нашу беспомощность. Я не хочу вас расстраивать. Все обошлось. Вы живы, здоровы и скоро вернетесь к привычным занятиям. Но скажите честно, Белль, кроме того, что они похитили вас, они еще каким-нибудь способом... посягали на вас?

Изабелл непонимающе и сосредоточенно посмотрела на Рафика.

— Мне вы можете ничего не говорить, но имейте в виду: у нас достаточно компетентных врачей, к которым вы в случае чего можете обратиться...

— О! Нет... — с облегчением воскликнула девушка. — Они лишь связали меня и были... чрезвычайно неучтивы. — Они не... — она замялась.

— Вы хотите сказать, что они вас не насиловали, — помог ей Рафик.

— Нет.

Рафик вздохнул с не меньшим облегчением, чем Белл.

— Белль, все позади, вам больше не нужно держать себя в таком напряжении. Вам сейчас нужно расслабиться и отдохнуть. Даже если расплачетесь, это пойдет только на пользу. Ничего зазорного в этом нет.

Он осторожно провел рукой по ее спутанным волосам.

Изабелл и не догадывалась о том напряжении, в каком продолжала пребывать, пока он ей об этом не сказал. И теперь слезы сами подкатили к горлу, она жалобно пискнула, губы задрожали, глаза наполнились влагой. Рафик обнял ее...

Но Изабелл тотчас устыдилась своей слабости, попыталась встать на ноги, скрыться от чужих глаз, где-нибудь уединиться. Это был инстинктивный порыв, который он остановил:

— Тише, тише, — шептал ей на ухо Рафик. — Все прошло, просто поплачь...

И она сдалась.

Белл обняла своего сильного друга, положила голову на его плечо, и тихие слезы бесшумно покатились из глаз. Ее плечи обмякли, руки стали ватными, перестали дрожать. Она успела отплакаться, успокоиться.

Изабелл сидела все на том же месте, глядя покрасневшими глазами на море, когда к берегу причалило небольшое судно, с которого сошло несколько человек во главе с Даудом. Рафик направился к ним. Он пожал руку британскому консулу — Дэвиду Гиллхему, который был в числе прибывших. Изабелл узнала его.

В Каруме не было австралийского представительства, но поскольку мистер Макдоналд являлся британским подданным, консульство Британии курировало поиски пропавших. Изабелл бросилась навстречу прибывшим и успела поймать обрывки фраз приветствия.

— Ваше Высочество, — высокопарно жал руку Рафика Дэвид Гиллхем. — Позвольте выразить вам...

— Высочество? — изумленно выпалила девушка.

Тут Дэвид Гиллхем обратил свое внимание и на нее.

— Мисс Уинтерс, вы меня помните?

— Конечно, я помню вас, мистер Гиллхем!

— Я рад видеть вас в добром здравии, за что хочу принести свою благодарность...

— Ну, к чему все эти формальности, — прервал его Рафик.

Наконец до консула дошло, что Рафик скрыл от похищенной свой статус. Наверное, для этого были причины... Загадочно улыбнувшись ей, мистер Гиллхем торжественно произнес:

— Мисс Уинтерс, имею честь представить вас шейху Рафику Камилу ибн Макрам аль Актар — наследному принцу Карума.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рафик кивнул в сторону поста охраны, выставленного возле больничной палаты, в которую поместили Изабелл Уинтерс.

— Ваше Высочество, — спешил к нему лечащий врач Изабелл. — Мисс Уинтерс сейчас отдыхает. В ее состоянии сон лучше любого лекарства. Не могли бы вы навестить ее чуть позже?..

— Мой визит будет очень коротким, — Рафик решительно направился к палате, несмотря на увещевания доктора.

Он не анализировал своего страстного желания вновь видеть ее. Просто спешил убедиться, что его подопечная в порядке.

Да и времени у него, как у официального лица, было не так много. Предстояло изучить последствия разрушительного действия произошедшего стихийного бедствия, обсудить с кабинетом министров меры по их устранению, встретиться с руководителями национальной службы безопасности и детально разобрать обстоятельства похищения иностранных граждан. Но прежде он хотел видеть Изабелл Уинтерс.

В палате Изабелл была одна. Жалюзи смягчали яркость дневного солнца. Он увидел хрупкую девушку, лежащую на больничной койке. Она спала. Ее светлая головка покоилась на белоснежной подушке. Личико выглядело хоть и болезненно бледным, но удивительно спокойным, по-детски светлым. Простыня накрывала ее до самой шеи.

Доктор появился в дверном проеме вслед за принцем.

— Ваше Высочество, мисс Уинтерс может проспать так до завтрашнего утра. Мы сообщим вам, когда она проснется.

Рафик подошел к койке, склонился над ней, заглянул в лицо, отметил размеренность легкого дыхания. Спокойный сон здорового человека. Рафик отлично знал, что могло с ней статься, сложись все менее удачно. Изабелл была настоящей счастливицей.

Он убедился, что ее запястья перебинтованы, ссадины на плечах обработаны специальным составом. Оставалось надеяться, что с внутренней болью она справится сама, и тогда ее действительно можно считать счастливицей.

Рафик знал множество случаев, когда подобные похищения людей оканчивались смертями, тяжелыми увечьями, насилием. Возможно, на ее стороне была стихия, которая помешала головорезам вернуться на остров раньше спасателей и уничтожить своих жертв, как они часто делали, опасаясь разоблачения.

Ее счастье, что зачинщик и лидер бандитской группировки — Селим аль Мурнах — не принимал личного участия в похищении. Этот преступник имел дурную славу ценителя женских прелестей. В своих утехах он был крайне безжалостен.

Счастливица, думал Рафик, глядя на спокойное лицо Изабелл. Лишь восковая бледность и растрескавшиеся пересохшие губы напоминали о перенесенном ею несчастье. Он внимательно оглядел ее черты: прямой нос, светлые, красиво очерченные брови, плотно сомкнутый, четкий рот, который, несмотря на бледность губ, привлек его особое внимание, тонкий, изящный овал лица...