Замужем с утра

– Мои очки… я снова их потеряла.

– Нет. Просто стекла запотели.

Как только стекла вновь стали прозрачными, мисс Маркс резко оттолкнула виконта и, пошатываясь, вскочила на ноги, яростно отбиваясь от попыток Лео ей помочь.

Давние враги посмотрели друг на друга. Лео не смог бы сказать, кто из них больше потрясен.

Должно быть, все же мисс Маркс, судя по выражению ее лица.

– Забудьте о том, что случилось, – гневно выпалила она. – Ничего не было. Если у вас хватит наглости упомянуть об этом происшествии, я буду все отрицать, так и знайте. – Кэтрин ожесточенно похлопала по юбкам, стряхивая прилипшие листья и траву, и метнула на Лео свирепый взгляд, в котором явственно сквозила угроза. – Я иду в дом. И не смейте меня преследовать.

Глава 2

Они не попадались друг другу на глаза до самого обеда, за которым собрались сестры Лео – Амелия, Уин и Поппи, а также их мужья – Кэм Роан, Кев Меррипен и Гарри Ратледж. Кэтрин Маркс сидела рядом с Беатрикс за дальним концом стола.

Ни одна из сестер Лео не выбрала себе в мужья заурядного мужчину. Роан и Меррипен оба были цыганами, что отчасти объясняло, как им удалось столь легко влиться в весьма необычное семейство Хатауэев. А супруг Поппи, Гарри Ратледж, влиятельный и солидный владелец отеля, тоже снискал репутацию человека крайне эксцентричного. Если верить слухам, врагам он нравился даже больше, чем друзьям.

Неужели это правда, что Кэтрин Маркс – сестра Гарри? За обедом Лео то и дело переводил взгляд с зятя на гувернантку, ища фамильное сходство. «Черт побери, а они ведь действительно похожи», – заключил он наконец. Высокие скулы, прямая линия бровей, чуть раскосые кошачьи глаза.

– Мне нужно поговорить с тобой, – обратился Лео к Амелии, когда обед подошел к концу. – Наедине.

В голубых глазах сестры вспыхнуло любопытство.

– Конечно. Может, прогуляемся по саду? Еще довольно светло.

Лео коротко кивнул.

Будучи старшими детьми в семье, Лео с Амелией нередко препирались и ссорились. И все же Амелия всегда была лучшим другом Лео, именно ей он поверял самые сокровенные свои тайны. Амелия отличалась завидным здравомыслием и всегда без колебаний говорила все, что думает.

Никто и представить себе не мог, что рассудительная Амелия способна потерять голову из-за неотразимого цыгана Кэма Роана. Но Кэму удалось очаровать девушку и жениться на ней прежде, чем она успела понять, что происходит. Став мужем Амелии, Кэм взял на себя заботу о Хатауэях, нуждавшихся в мудрой опеке. Знойный красавец с длинными иссиня-черными волосами и бриллиантовой серьгой в ухе, Кэм мало походил на степенного отца семейства. Но основательность и приверженность традициям помогали ему в нелегком деле управления семьей. Теперь Кэм с Амелией растили девятимесячного сына Рая, унаследовавшего черные волосы отца и голубые глаза матери.

Лениво прогуливаясь с Амелией по уединенной аллее, Лео обвел взглядом собственника свои владения. Летом в Гэмпшире темнело поздно, и вечернее солнце освещало пеструю мозаику из лесов, лугов и поросших вереском пустошей. Бесчисленные ручьи и реки питали болотца и широкие поймы, где в изобилии водилась дичь. Хотя поместье Рамзи не принадлежало к числу самых крупных в графстве, живописные древние леса и три тысячи акров пахотной земли снискали ему славу одного из самых красивых уголков Гэмпшира.

За минувший год Лео ближе познакомился с арендаторами своих владений, сумел усовершенствовать системы орошения и дренажа, починил изгороди и ворота, восстановил ветхие строения… и, черт побери, узнал о фермерстве много больше, чем ему хотелось бы. Он в точности следовал строгим указаниям Кева Меррипена.

Меррипен, живший в семье Хатауэй с самого детства, задался целью узнать об управлении имением все, что только возможно, и теперь щедро делился накопленными знаниями с Лео.

– Эта земля не станет твоей, – веско заявил Кев, – пока ты не оросишь ее своей кровью и потом.

– Кровью и потом? И только-то? – насмешливо отозвался Лео. – Уверен, я мог бы поделиться и кое-какими другими телесными жидкостями, если это так важно.

Но в душе Лео признавал, что Меррипен прав. Без упорного труда невозможно почувствовать себя хозяином, ощутить неразрывную связь с землей.

Сунув руки поглубже в карманы, Лео тяжело вздохнул. С самого обеда его не оставляли беспокойство и раздражение.

– Похоже, ты повздорил с мисс Маркс, – заметила Амелия. – Обычно за столом вы с ней обмениваетесь колкостями, а сегодня вечером оба вы словно воды в рот набрали. За обедом она не поднимала глаз от тарелки.

– Ссоры не было, – коротко пробормотал Лео.

– Тогда что же случилось?

– Маркс призналась мне… вынужденно… что Ратледж ее брат.

Амелия с подозрением покосилась на Лео:

– И как же ты ее вынудил?

– Какая разница? Ты слышала, что я только что сказал? Гарри Ратледж…

– Мисс Маркс и без тебя хватает сложностей, а ты еще добавляешь, – неодобрительно проворчала Амелия. – Надеюсь, ты не был с ней жесток, Лео. Потому что если ты…

– Я жесток с Маркс?! Это обо мне тебе следует волноваться. После разговора с этой мегерой я обычно еле ноги уношу. Она бросается на меня, словно дикая кошка, и когтями раздирает мне кишки. – Возмущение Лео лишь усилилось, когда он заметил, что сестра пытается скрыть улыбку. – Похоже, для тебя не новость, что Ратледж и Маркс родственники, – добавил он тоном обвинителя.

– Я узнала об этом несколько дней назад.

– Почему же ты мне ничего не сказала?

– Кэтрин просила меня не говорить, и я обещала, ведь речь идет о ее частной жизни.

– Какого дьявола Маркс разводит тут секреты, когда всем остальным нечего скрывать? – Лео резко остановился и требовательно уставился на Амелию, заставив ее замереть на месте. – Почему нужно делать тайну из того, что эта особа – сестра Ратледжа?

– Я точно не знаю, – смущенно призналась Амелия. – Кэтрин сказала только, что так нужно для ее безопасности.

– Безопасности? От кого ей защищаться?

Амелия беспомощно покачала головой.

– Может, тебе лучше спросить Гарри? Хотя я сомневаюсь, что он скажет.

– Видит Бог, кто-то должен мне все объяснить, а иначе я вышвырну отсюда Маркс, она и моргнуть не успеет!

– Лео! – изумленно воскликнула Амелия. – Ты этого не сделаешь.

– Сделаю с превеликим удовольствием.

– Подумай о Беатрикс, это ее ужасно огорчит…

– О Беатрикс я и думаю. Я не позволю, чтобы за моей младшей сестрой присматривала женщина, которая, возможно, скрывает какую-то опасную тайну. Если такой человек, как Гарри Ратледж, что водит знакомство с самыми отъявленными мерзавцами во всем Лондоне, не может открыто признать собственную сестру… чего доброго, она преступница. Тебе не приходило это в голову?

– Нет, – с каменным выражением лица бросила Амелия, возобновляя прогулку. – Честно говоря, Лео, это слишком драматично даже для тебя. Мисс Маркс не преступница.

– Не будь наивной, – фыркнул Лео, догнав сестру. – Всякий, кого ни возьми, не тот, кем притворяется.

После недолгого молчания Амелия осторожно спросила:

– Что ты собираешься делать?

– Утром я уезжаю в Лондон.

Амелия изумленно округлила глаза:

– Но Меррипен надеется, что ты станешь сажать турнепс, разбрасывать удобрения и…

– Я знаю, чего ждет от меня Меррипен. Я в отчаянии от того, что придется пропустить его увлекательные лекции о чудодейственных свойствах навоза. И тем не менее я уеду. Хочу провести пару дней с Ратледжем и выведать у него то, что меня интересует.

Амелия недоуменно нахмурилась:

– Почему бы тебе не поговорить с ним здесь?

– Потому что у него медовый месяц. Едва ли ему захочется провести свой последний вечер в Гэмпшире, болтая со мной. Вдобавок я решил взять небольшой заказ на проект оранжереи для одного особняка в Мейфэре.

– А мне кажется, ты просто хочешь спрятаться подальше от Кэтрин. Думаю, между вами что-то произошло.