Вечность

— Что «но»?

Райли глубоко вздыхает.

— Тебе лучше самой посмотреть.

— Как туда ехать? — спрашиваю я, а сама уже встаю и протягиваю руку за ключами.

Райли качает головой.

— Никак. Забудь, Я уверена, что он меня видит.

— Ну, меня-то он точно видит, — напоминаю я.

Райли упрямо стоит на своем.

— Не поеду ни за что! Я тебе нарисую схему, как доехать.

Рисует Райли из рук вон плохо. В конце концов она просто составляет для меня список улиц, указывая, где повернуть направо, где налево, потому что север, юг и так далее я вечно путаю.

Я хватаю сумку и направляюсь к двери.

— Ты точно не едешь?

Райли, кивнув, идет за мной к лестнице.

— Слушай, Эвер…

Я оборачиваюсь.

— Ты могла бы мне рассказать насчет ясновидения. Мне теперь совестно, что я смеялась над твоей одеждой.

Я пожимаю плечами, отпирая входную дверь.

— А ты-то действительно читаешь мои мысли?

Райли с усмешкой мотает головой.

— Только когда ты сама мне их показываешь. Я просто догадалась, что рано или поздно ты попросишь меня шпионить за ним. — Она смеется. — Знаешь, Эвер…

Я снова оборачиваюсь.

— Если меня какое-то время не будет, ты не думай, что я злюсь, или хочу тебя наказать, или что-нибудь такое… Обещаю, я буду тебя навещать, проверять, все ли у тебя в порядке и так далее, только, ну, может быть, не очень часто. Я буду немножко занята.

Я застываю. В глубине души зарождается тихая паника.

— Но ты вернешься?

Райли кивает.

— Просто… Я вернусь, честное слово, только не знаю, когда.

Она улыбается, но улыбка у нее вынужденная.

— Ты меня не бросишь? — Я задерживаю дыхание.

Райли отрицательно качает головой, и я перевожу дух.

— Ну ладно, удачи тогда!

Как мне хочется обнять ее, уговорить остаться, но я знаю, что это невозможно. Я сажусь в машину и завожу мотор.

Глава 23

Деймен живет в охраняемом поселке. Райли в своем рассказе эту деталь как-то упустила. Наверное, потому, что ее саму не остановят большие чугунные ворота и охранники в форме. Впрочем, они и меня не остановят. Я улыбаюсь охраннице и говорю: «Добрый день, я Меган Фостер, приехала к Джоди Говард» — а потом смотрю, как она пролистывает список посетителей в компьютере. Я-то знаю, что имя, которое я назвала, значится в списке под номером три.

Получаю у охранницы желтый бумажный прямоугольничек с надписью «Гость» и датой.

— Прикрепите пропуск к лобовому стеклу со стороны водителя. Машину ставьте только на правой стороне улицы, на левой парковки нет.

Охранница возвращается в свою будочку, а я въезжаю в открытые ворота и очень надеюсь, что никто не заметит, как я сверну совсем не на ту улицу, где живет Джоди.

Я успеваю доехать почти до самой верхушки холма, пока наконец замечаю очередную улицу из списка. Поворот налево, сразу за ним еще поворот — и я останавливаюсь на углу квартала, глушу мотор и понимаю, что вся моя храбрость куда-то улетучилась.

Нет, все-таки я ненормальная! Ну скажите, разве человек в здравом уме станет использовать покойную младшую сестру для того, чтобы шпионить за собственным бойфрендом? С другой стороны, а что в моей жизни нормального?

Я сижу в машине и стараюсь выровнять дыхание, несмотря на то что сердце колотится как сумасшедшее и ладони сделались липкими от пота. Осматриваю чистенькую, благополучную улочку и понимаю, что не могла выбрать худшего времени для своей затеи.

Во-первых, сегодня тепло и солнечно, а значит, местные жители проводят время на воздухе — катаются на велосипедах, выгуливают собак или копаются в саду. То есть я должна пройти к его дому у всех на глазах. К тому же я всю дорогу думала только о том, как сюда добраться, а о том, что буду делать, когда приеду на место, не позаботилась. У меня нет никакого плана.

Впрочем, не так уж и важно. Что, собственно, такого страшного может случиться? В крайнем случае, наткнусь на Деймена, и он еще раз убедится, что я психопатка. Наверняка он уже так думает — после того как я хныкала и цеплялась за него сегодня утром.

Выхожу из машины и направляюсь в самый конец тупика, к дому с тропическими растениями и ухоженным газоном. Я не крадусь, не озираюсь и вообще не делаю ничего, что могло бы привлечь внимание. Иду не спеша, словно имею на это полное право. Останавливаюсь перед внушительными двустворчатыми дверями. Что дальше?

Отступив на шаг, окидываю взглядом окна. Занавеси задернуты, шторы опущены. Прикусив губу, нажимаю нопку звонка, хоть и не представляю, что скажу, если мне откроют. Затаив дыхание, жду.

Проходит несколько минут, а из дома никто не показывается. Звоню еще раз — по-прежнему никакого ответа. Дергаю ручку — заперто. Обхожу вокруг дома, вглядываюсь — не смотрит ли кто, — и проскальзываю в боковую калитку.

Стараюсь держаться поближе к дому. Краем глаза замечаю бассейн, экзотические растения и потрясающий вид на океан. Подхожу к раздвижной стеклянной двери — она, конечно, тоже заперта.

Я уже готова смириться с неудачей и отправиться домой, как вдруг у меня в голове раздается голос: «Окно! Вон там, около раковины!» И правда, окно чуть-чуть приоткрыто: достаточно только просунуть в щель пальцы и поднять раму до отказа.

Опершись руками о подоконник, забираюсь внутрь. Роковая черта перейдена в тот миг, когда ноги касаются пола.

Не надо бы идти дальше. Все-таки нет у меня права здесь находиться. По-хорошему, следовало бы сейчас вылезти — и бегом к машине. Пока еще можно вернуться к себе, в привычный, безопасный дом. Но тихий голосок в голове не умолкает. Раз уж дело зашло так далеко, почему бы не выяснить, что и как?

Я осматриваю просторную пустую кухню, небольшую комнату с голыми стенами, столовую, где нет ни стола, ни стульев, и ванную, в которой имеется только маленький кусочек мыла и одно-единственное черное полотенце. Райли была права — дом как будто нежилой, прямо жуть берет. Ни личных вещей, ни фотографий, ни книг. Только темный паркет, почти белые стены, пустые полки, холодильник, забитый бутылками со странной ярко-красной жидкостью — и ничего больше.

В следующей комнате стоит телевизор с плоским экраном, о котором говорила Райли, удобное кресло, о котором она не рассказывала, и высится стопка DVD-дисков с фильмами на иностранных языках — я даже названия не могу перевести. Останавливаюсь у лестницы. Пожалуй, нужно уходить, я уже видела достаточно, — и все-таки нечто трудноопределимое гонит меня дальше.

Иду вверх по лестнице, держась рукой за перила и вздрагивая каждый раз, как под ногой скрипят ступеньки — их жалобы кажутся пугающе громкими в пустом доме. Добравшись до площадки, натыкаюсь на ту самую дверь, которая остановила Райли — только в этот раз дверь не заперта, а наоборот, чуть-чуть приоткрыта.

Я осторожно приближаюсь к двери, призывая на помощь голосок в голове. Мне сейчас до зарезу нужен хороший совет. Но я ничего не слышу, кроме стука собственного сердца. Толкаю дверь ладонью — и замираю на пороге. Передо мной комната, обставленная так пышно и роскошно, словно она попала сюда прямо из Версаля.

Сколько здесь всего, даже трудно сразу рассмотреть! Великолепные гобелены, старинные ковры, тяжелые шелковые портьеры, бархатная кушетка, мраморный стол и груды фолиантов на нем. По стенам, между деревянными панелями и лепными украшениями под потолком, развешаны картины — и на всех изображен Деймен в костюмах разных эпох. На одном полотне он верхом на белом жеребце, с серебряной шпагой на боку и в том самом камзоле, в котором явился к нам на Хэллоуин.

Я подхожу ближе, ищу глазами дыру на плече — ту, о которой он сказал в шутку, что она осталась после артиллерийского залпа. Невероятно — вот она, дырка, прямо на картине. Я провожу по ней пальцем, словно зачарованная. Что это, розыгрыш? Мои пальцы соскальзывают ниже, к медной табличке с надписью: