Вечность

Я касаюсь губами его подбородка, исследую линию челюсти, мое дыхание вырывается короткими рваными толчками, а его бедра вжимаются в мои, и я уже не могу больше прятаться от тех чувств, которые так долго и так тщательно скрывала от себя самой. Я устала бороться, устала отказывать себе во всем, я всего лишь хочу снова стать нормальной девчонкой. А что может быть нормальнее, чем вот это?

Я закрываю глаза. Деймен стягивает с меня свитер, и я покоряюсь, позволяю ему расстегнуть мои джинсы и тоже стащить их с меня. Подчиняюсь движению его руки, нажиму его пальцев, и говорю себе, что этот восторг, это неясное ликование, поднимающееся откуда-то из глубины, могут значить только одно. Конечно, это любовь!

И все же, когда он подцепляет большими пальцами резинку моих трусиков и начинает медленно сдвигать ее вниз, я резко сажусь и отталкиваю его прочь. Отчасти мне и хочется продолжить, хочется снова притянуть его к себе — но не так, не здесь и не сейчас.

— Эвер, — шепчет он, глядя мне в глаза.

Я качаю головой и отворачиваюсь, чувствуя, как его чудесное теплое тело приникает к моему, а губы шепчут у самого моего уха:

— Все хорошо. Правда. А теперь спи.

— Деймен?

Я поворачиваюсь на бок, вглядываясь в полумрак. Рукой ощупываю пустое пространство рядом со мной. Хлопаю по одеялу, убеждаюсь, что Деймена и в самом деле здесь нет.

— Деймен? — зову опять.

В ответ только волны шумят, разбиваясь о берег.

Натягиваю свитер и, спотыкаясь, выхожу из пещеры. Оглядываю пляж в предзакатном свете. Так и не увидев Деймена, возвращаюсь в пещерку и обнаруживаю на своем рюкзаке записку. Разворачиваю ее и читаю:

«Ушел ловить волну. Скоро вернусь. — Д.»

Выбегаю наружу с запиской в руке, мечусь по берегу, рассматриваю серфингистов. Их на берегу всего двое, оба бледные и светловолосые. Ясно, что Деймена среди них нет.

Глава 21

Подъезжая к дому, я с удивлением вижу, что на крыльце кто-то сидит. Подъехав вплотную, удивляюсь еще больше: это Райли.

— Эй! — окликаю я, подхватывая рюкзак и сильнее, чем собиралась, хлопнув дверцей.

— Ха! — отзывается Райли, хмуро глядя на меня. — Я уж думала, ты меня задавишь.

— Прости, я думала, это Деймен, — отвечаю я, направляясь к входной двери.

— Ох, что он еще натворил? — смеется сестра.

Я пожимаю плечами и поворачиваю ключ в замке. Не собираюсь посвящать ее во все подробности.

— Что случилось, войти не можешь? — спрашиваю я, перешагивая через порог.

— Очень смешно!

Райли закатывает глаза и несется в кухню. Там она садится за стол, а я, бросив сумку на барную стойку, заглядываю в холодильник.

— Так в чем дело?

Почему она такая тихая? Неужели мое плохое настроение заразно?

— Ни в чем.

Райли смотрит на меня, подперев подбородок рукой

— Что-то непохоже.

Достаю из холодильника бутылку с водой, хотя на самом деле хочется мороженого. Прислонившись к столу, обращаю внимание на то, что волосы у Райли спутаны, а костюм Чудо-женщины заметно обвис.

Сестра пожимает плечами.

— Ну, что думаешь делать в выходные? — спрашивает она, качнувшись назад на стуле так, что у меня екает под ложечкой, хоть я и знаю, что разбиться Райли не может. — Это же мечта любого подростка! Целый дом в твоем распоряжении, и никто не стоит над душой!

Райли игриво поводит бровями, но есть во всем этом какая-то фальшь — как будто она старательно изображает бодрость и веселье.

Я, глотнув воды, пожимаю плечами. Мне хочется довериться Райли, поделиться с ней своими тайнами — и хорошими, и плохими, и совершенно отвратительными. Как хорошо было бы переложить хоть часть непосильного груза на ее плечи… Но тут я смотрю на Райли и вспоминаю: она ведь полжизни ждала, когда ей исполнится тринадцать, буквально считала дни, приближавшие ее к важной дате. Не потому ли она до сих пор здесь? Я отняла у нее мечту, и теперь ей ничего не остается, кроме как прожить эти годы через меня.

— Прости, если я тебя разочарую, — произношу я наконец, — но ты, наверное, уже заметила, что подростковые мечты — не самая сильная моя сторона. — Я смущенно смотрю на нее и вспыхиваю, когда Райли согласно кивает. — Какие надежды я подавала когда-то в Орегоне! Подруги, бойфренд, команда болельщиц… И все это сгинуло. Капут. Кончен бал. А здесь еле-еле нашла двоих друзей, так и те сейчас друг с другом не разговаривают. К сожалению, они и со мной почти не разговаривают. По какой-то странной, необъяснимой, невероятной прихоти судьбы я отхватила себе потрясающего парня… а наш роман, честно говоря, не так прекрасен, как об этом обычно говорят. Мой бойфренд ведет себя довольно странно, то и дело исчезает неведомо куда, а когда появляется, уговаривает меня прогуливать уроки, играть на бегах и вообще сбивает меня с пути истинного. Он плохо на меня влияет.

Я внутренне сжимаюсь, запоздало сообразив, что откровенничать об этом не стоило бы.

Но взглянув на Райли, я понимаю, что она не слушает. Она стоит около барной стойки, водит пальцами по узорам на черном граните, а мысли ее явно где-то далеко.

— Пожалуйста, не злись, — говорит она вдруг и смотрит на меня такими серьезными, широко раскрытыми глазами, что я словно получаю удар под дых. — Я сегодня встречалась с Авой.

Я сжимаю губы и думаю: «Не хочу ничего слышать! Не надо, не хочу этого слышать!»

Вцепившись в край стола, собираю все силы — лишь бы выдержать то, что будет дальше.

— Я знаю, ты ее не любишь, но она иногда говорит умные вещи. Она заставляет задуматься. Ну, ты понимаешь — о выборе, который мы делаем, и так далее, в общем, чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что она, пожалуй, права.

— В чем это она права? — сдавленно спрашиваю я. Плохой был день, а теперь стал совсем плохим, и ведь он еще далеко не окончен.

Райли не смотрит мне в глаза и все водит пальцами по узорам каменной столешницы.

— Ава говорит, что мне нехорошо здесь быть. Неправильно.

— А ты?

Я судорожно вздыхаю, мечтая о том, чтобы Райли взяла свои слова обратно. Я не могу ее потерять! Только не теперь! И вообще никогда. Кроме нее, у меня никого и ничего не осталось.

Пальцы Райли замирают. Она поднимает голову и смотрит на меня.

— Я ей сказала, что мне здесь нравится. Хоть я никогда не смогу по-настоящему вырасти, зато я могу прожить все через тебя. Опосредованно, понимаешь?

От ее слов, подтверждающих мои мысли, на меня наваливается чувство вины, однако я стараюсь разрядить обстановку.

— Да ну тебя, Райли, нашла, через кого жить!

Райли корчит гримасу.

— Ох, и не говори!

Она смеется, но искры в ее глазах быстро гаснут.

— А что, если она все-таки права? Что, если это на самом деле неправильно — мне быть здесь все время?

— Райли… — начинаю я, и тут звонят в дверь.

Оглядываюсь — а сестра уже исчезла.

— Райли! — кричу я.

Нельзя же на этом заканчивать разговор! Я не могу, не хочу так! Но чем больше я кричу, ору, зову, тем яснее понимаю, что надрываюсь я впустую.

А в дверь все звонят. Я знаю, что там Хейвен. Придется ее впустить.

— Охранник меня узнал…

Она врывается в дом, вся в слезах — тушь для ресниц размазана, недавно ставшие рыжими волосы сбились в колтун.

— Эванджелину нашли. Она умерла.

— Что? Точно?

Я начинаю закрывать дверь, и тут подъезжает Деймен. Он выпрыгивает из машины и бежит к нам.

— Эванджелина… — начинаю я, от потрясения забыв, что решила его ненавидеть.

Он кивает и бросается к Хейвен. Внимательно смотрит на нее.

— Ты как?

Она кивает, утирая лицо.

— Да все нормально. Понимаете, я не то чтобы близко была с ней знакома, мы просто пару раз куда-то ходили вместе, и все-таки… Да еще как подумаешь, что, может быть, я — последняя, кто ее видел.

— Вряд ли ты — последняя, кто ее видел.

Я дико смотрю на Деймена. Это что, он так тупо шутит? Но Деймен предельно серьезен, и взгляд у него отрешенный, как будто он думает о чем-то своем.