ТАНЕЦ С ДРАКОНАМИ

Леди Мелисандра не носила короны, но каждый человек знал, что именно она была истинной королевой Станниса Баратеона, а не та невзрачная женщина, которую он оставил замерзать в Восточном Дозоре у моря. Ходили слухи что, король не хотел посылать за Королевой Селис и их дочерью, пока Твердыня Ночи не будет готова для проживания. Джон чувствовал жалость к ним. Стена не могла предложить удобства, к которым привыкли знатные южные леди и маленькие девочки, Твердыня же не могла похвастаться и этим. Это было мрачное место, даже в лучшее свои времена.

- СВОБОДНЫЙ НАРОД!- воскликнула Мелисандра. - Вот что ждет тех, кто выбирает тьму!

Рог Джорамуна взорвался в пламени.

Когда вьющиеся языки желто-зеленого пламени с треском запрыгали по всей его длине, раздался пронзительный свист. Жеребец Джона нервно шатнулся, по шеренгам прошла волна - другие тоже пытались успокоить своих коней. Когда свободный народ увидел свою надежду в огне, от изгороди поднялся стон. Некоторые издавали крики и проклятья, но большинство замолкло. Меньше чем на миг руны на золотых кольцах как будто замерцали в воздухе. Люди королевы подняли рог и бросили в огненную яму.

Внутри клетки, Манс Налетчик цеплялся за петлю на своей шее связанными руками и бессвязно кричал о предательстве и колдовстве , отрицая что он король, отрекаясь от своих людей, отрекаясь от своего имени, отрекаясь от всего что он сделал. Он то вопил о пощаде, то проклинал красную женщину, то начинал истерически хохотать.

Джон смотрел не мигая. Он не смел показатьзамешательство перед лицом своих братьев. Он вызвал две сотни воинов, больше половины гарнизона Черного Замка. Конные шеренги в темных мехах, с длинными копьями, они опустили капюшоны, чтобы скрыть лица ... и то, как много среди них стариков и зеленых юнцов. Свободный народ боялся Дозора. Джон хотел, чтобы они прихватили этот страх в свои новые дома к югу от Стены.

Рог упал в бревна и листья и разгорелся. За три мгновения вся яма наполнилась огнем. Манс рыдал и умолял, сжимая связанными руками прутья своей клетки. Когда огонь добрался до него, он устроил маленький танец. Его крики превратились в один длинный бессвязный визг, исполненный страха и боли. Он порхал внутри клетки, как горящий листок, как мотылек в пламени свечи.

Джону вдруг вспомнилась песня.

"— Братья, вышел мой срок, мой конец недалек,

Не дожить мне до нового дня,

Но хочу я сказать: мне не жаль умирать,

Коль дорнийка любила меня."

Вель стояла на помосте неподвижная как соляной столп. Она не станет плакать и отворачиваться. Джон задумался, как себя повела бы Игритт на ее месте. Женщины – сильные создания. Он подумал о Сэме и мейстере Эймоне, о Джилли и ребенке. "Она будет проклинать меня до последнего вздоха, но у меня не было выбора." Восточный Дозор сообщал о свирепых штормах в Узком море. "Я хотел, чтобы они были в безопасности. Неужели вместо этого я отправил их на корм рыбам?" Прошлой ночью ему приснился тонущий Сэм, Игритт, пронзенная стрелой (ее убил не он, но во снах это всегда была его стрела), Джилли, рыдающая кровавыми слезами.

Джон достаточно на это насмотрелся.

– Сейчас. – сказал он.

Ульмер из Королевского Леса воткнул свое копье в землю, снял с плеча лук и вытянул черную стрелу из колчана. Милашка Доннел Хилл отбросил капюшон и сделал то же самое. Гарт Серое Перо и Бородатый Бен натянули тетиву, согнув луки, и отпустили ее.

Одна стрела поразила Манса Налетчик в грудь, другая в живот, третья в горло. Четвертая попала в одну из решеток деревянной клетки, затрепетав на миг прежде чем огонь добрался до нее. Женский всхлип отразился от Стены, когда король одичалых мягко соскользнул на пол клетки, объятый пламенем. – И теперь его Дозор окончен, – тихо пробормотал Джон. Манс Налетчик когда-то был братом Ночного Дозора, прежде чем сменил свой черный плащ на зашитый красным шелком.

Станнис нахмурившись стоял на платформе. Встретившись с ним глазами, Джон отвел взгляд. Дно деревянной клетки отвалилось, и шесты ее осыпались. Каждый раз, когда языки пламени взвивались вверх, несколько фрагментов обрушивалось, вишнево-красных и черных. "Бог Огня сотворил солнце и луну, и звезды чтобы освещали нам путь, и дал нам огонь, чтобы сдерживать тьму,- говорила Мелисандра одичалым. -Никто не устоит перед его пламенем.

- Ничто не может устоять перед его пламенем, - отозвались эхом люди королевы.

Мантия красной женщины окрашенная темно-алым развивалась , и медные волосы создавали ореол вокруг ее лица. Высокие желтые языки пламени танцевали на кончиках ее пальцев, словно когти. "СВОБОДНЫЙ НАРОД! Ваши ложные боги не помогут вам. Ваш фальшивый рог, не спасет вас. Ваш ложный царь, привел вас только к смерти, отчаянию, поражению ... но вот стоит настоящий король. УЗРИТЕ ЕГО ВЕЛИЧИЕ!"

Станнис Баратеон обнажил Светозарный.

Меч светился красным, желтым и оранжевым живым светом. Джон видел его раньше ... но никогда таким, как сейчас. Светозарный был солнцем выкованным из стали. Когда Станнис поднял клинок над головой, люди вынуждены были отвернуть голову или закрывать глаза. Кони шарахались, один сбросил своего всадника. Огонь в костре казалось сжался перед настоящей бурей света, как мелкая собачонка встретившая огромного пса. Сама Стена сделалась красной, розовой и оранжевой, и волны цвета танцевали на льду. Это сила королевской крови?

- В Вестеросе есть лишь один король, - сказал Станнис. Его голос звучал грубо, совсем не мелодично, как у Мелисандры. - С этим мечом я буду защищать своих подданных и уничтожу тех, кто им угрожает. Преклоните колено, и я обещаю вам пропитание, землю и правосудие. Преклоните колено и живите. Или уходите и умирайте. Выбор за вами.

Он убрал Светозарный в ножны, и мир вновь потемнел, словно солнце скрылось за тучами.

- Откройте ворота.

-ОТКРЫТЬ ВОРОТА,-взревел Сир Клейтон Саггс, голосом глубоким как звук боевого рога. -ОТКРЫТЬ ВОРОТА,- эхом отозвался Сир Корлисс Пенни, командир стражников. -ОТКРЫТЬ ВОРОТА,-крикнули охранники. Люди бросились исполнять. Заостренные колья вывернули из земли, через глубокие рвы перебросили доски, распахнули ворота. Джон Сноу поднял и опустил руку, его черные ряды расступились направо и налево, расчищая путь к Стене, где Скорбный Эдд Толлетт распахнул железные ворота.

- Идите, - подгоняла Мелисандра. - Идите к свету... или бегите назад во тьму. - В яме под ней, трещал огонь. - Если вы выбираете жизнь, придите ко мне.

И они пришли. Сначала медленно, некоторые прихрамывая, некоторые опираясь на своих приятелей, пленники начали выбираться из своих грубо обтесанных загонов. "Если вы будете кушать, придите ко мне", подумал Джон. Если вы не замерзнете и не умрете от голода, покоритесь. Сомневаясь, опасаясь подвоха, первые пленники медленно брели по доскам через кольцо из кольев навстречу Меллисандре и Стене. Еще больше последовало за ними, когда увидели, что предыдущим не причинили никакого вреда. Затем еще больше и еще, пока не образовался постоянный поток. Люди королевы в куртках с заклепками и полушлемах давали каждому проходящему кусок чардрева: палку, ветку, белую словно кость, веер кроваво-красных листьев. Куски старых богов, чтобы накормить нового. Джон размял пальцы на правой руке.

Жар от костра был ощутим даже на расстоянии, для одичалых же он должен был быть обжигающим. Он видел, как отшатывались люди, стоявшие ближе к огню, слышал, как плакали дети. Некоторые из них повернулись к лесу. Он увидел, как молодая женщина, спотыкаясь, пошла прочь, держа в каждой руке по ребенку. Через каждые несколько шагов она оборачивалась, чтобы убедиться, что никто не следует за ними, и, добравшись до ближайших деревьев, бросилась бежать. Седобородый одичалый схватил ветку чардрева, которую ему дали, и стал размахивать ей, словно оружием,

пока люди королевы не направились к нему с копьями. Остальные обступили его тело, пока сир Корлисс не бросил его в огонь. После этого многие из свободного народа выбрали леса – один из десяти, пожалуй.