Страница 10 из 19
Стоя рядом с Хаджи Али и глядя на долину, над которой высились заснеженные горы, он вспомнил о своей решимости подняться на К2 и оставить там ожерелье Кристы. И внезапно понял, что в память о сестре нужно сделать нечто другое, более значимое. Он положил руку на плечо вождя, как не раз делал старик после первой выпитой вместе кружки чая. «Я построю вам школу», — сказал он, еще не понимая, что после этих слов вся его жизнь пойдет совершенно другим путем — еще более извилистым и сложным, чем тот, которым он спускался с К2. «Я построю школу, — сказал Мортенсон. — Обещаю».
Глава 4
Камера хранения
Величие всегда опирается на одно и то же — на способность выступать, говорить и действовать, как самые обычные люди.
В камере хранения пахло, как в Африке. Стоя на пороге незапертой комнаты размерами два на два с половиной метра и слушая шум автомобилей на оживленной Сан-Пабло Авеню, Мортенсон не понимал, где находится. И неудивительно: ведь его утомительное путешествие длилось сорок восемь часов. Вылетая из Исламабада, он был преисполнен решимости действовать и уже придумал с десяток разных способов найти деньги на строительство школы в Корфе. Но, оказавшись в Беркли, растерялся. Он чувствовал себя чужим под этим чистым небом, среди преуспевающих студентов университета, направляющихся пить очередной эспрессо. Он помнил о своем обещании Хаджи Али, но сейчас прошедшие события казались ему полузабытым фильмом.
Смена часовых поясов. Культурный шок…
Как ни крути, Мортенсон уже не раз сталкивался с подобными ощущениями. Поэтому, как всегда после восхождений, и пришел сюда, в камеру хранения Беркли, зал 114.
Здесь он всегда обретал себя.
Грег вгляделся в душный полумрак, потянул за веревочку, чтобы включить лампочку. Перед ним появились пыльные книги по альпинизму, громоздящиеся вдоль стен; караван резных статуэток изящных слонов из черного дерева, принадлежавших отцу. На старом фотоальбоме сидела шоколадного цвета плюшевая обезьянка Джи-Джи — любимая игрушка детства.
Он взял обезьянку и увидел, что шов на ее груди разошелся. Мортенсон прижал игрушку к лицу, вдохнул до боли знакомый запах — и вспомнил большой неуклюжий дом под раскидистым перечным деревом. Это было в Танзании…
Как и его отец, Мортенсон родился в Миннесоте. Но в 1958 году, когда ему было три месяца, родители вместе с сыном отправились в величайшее путешествие всей своей жизни: они стали миссионерами в Танзании. Их школа находилась у подножия самой высокой горы Африки, Килиманджаро.
КОГДА ГРЕГУ БЫЛО ВСЕГО ТРИ МЕСЯЦА, ЕГО РОДИТЕЛИ ВМЕСТЕ С СЫНОМ ОТПРАВИЛИСЬ В ВЕЛИЧАЙШЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ВСЕЙ СВОЕЙ ЖИЗНИ: ОНИ СТАЛИ МИССИОНЕРАМИ В ТАНЗАНИИ.
Отец Грега, Ирвин Мортенсон, родился в благообразной лютеранской семье. Он был молчалив — не спешил беззаботно тратить свои словесные богатства. Высокого, хорошо сложенного атлета прозвали Демпси,[13] и имя знаменитого боксера приклеилось к нему навсегда. Демпси был седьмым, последним ребенком в семье, состояние которой было подорвано Великой депрессией. Спортивные способности помогли мальчику выбиться в люди — он был ведущим игроком школьной футбольной команды, отстаивал честь штата в баскетболе. Ему удалось выбраться из крохотного захолустного миннесотского городка и найти себе интересную дорогу в жизни. Благодаря своим футбольным достижениям Ирвин поступил в университет Миннесоты, старательно учился, чтобы получить степень по физкультуре, а свободное время посвящал футбольным сражениям и лечению полученных в них синяков и ссадин.
Жена Ирвина, Джерена, влюбилась в него с первого взгляда. Ее семья перебралась в Миннесоту из Айовы. Джерена тоже была спортсменкой — капитаном школьной баскетбольной команды. Молодые люди поженились неожиданно, когда Демпси, который в то время служил в армии, приехал в трехдневный отпуск из Форт-Райли. «У Демпси была страсть к путешествиям, — вспоминает Джерена. — Он побывал в Японии и хотел увидеть остальной мир, а не провести всю жизнь в Миннесоте. Однажды, когда я была беременна Грегом, он пришел домой и сказал: „В Танганьике[14] нужны учителя. Давай поедем в Африку“. Я не смогла сказать „нет“. В молодости не боишься неизвестности. Мы просто сделали это».
РОДИТЕЛИ ГРЕГА ПЕРЕБРАЛИСЬ В АФРИКУ, ПОТОМУ ЧТО ТАМ БЫЛА ПОТРЕБНОСТЬ В УЧИТЕЛЯХ.
Они отправились в страну, о которой ничего не знали; она располагалась в Восточной Африке, между Кенией и Руандой. Четыре года проработали в удаленных Узамбарских горах, затем переехали в Моши. Название этого города с суахили переводится как «дым». Лютеранское миссионерское общество поселило их в большом нелепом доме греческого торговца оружием. Дом был конфискован властями. Как часто бывает в случае импульсивных решений, семье Мортенсон повезло. Они влюбились в страну, которая в 1961 году получила независимость и стала называться Танзанией. «Чем старше я становлюсь, тем больше начинаю ценить свое детство. Это был рай», — вспоминает Грег.
В детстве мальчик считал своим домом не величественное строение с красивым внутренним двором, а огромное перечное дерево. «Дерево было символом стабильности, — вспоминает Мортенсон. — На закате сотни летучих мышей, которые жили на нем, отправлялись на охоту. А после дождя все вокруг пахло перцем. Это было потрясающе!»
Поскольку Демпси и Джерена относились к вопросам веры довольно легко, их дом стал скорее общественным, нежели религиозным центром. Демпси преподавал в воскресной школе. Но в то же время организовал команду по софтболу,[15] которая занималась во дворе возле перечного дерева, и создал первую в Танзании школьную баскетбольную лигу. Однако в жизни Демпси и Джерены было два проекта, которые занимали их целиком и полностью.
Демпси всего себя посвятил святому делу: собирал деньги на то, чтобы основать первую в Танзании учебную больницу — Христианский медицинский центр Килиманджаро. Джерена с тем же пылом создавала Международную школу в Моши для детей экспатриантов. Грег учился там вместе с детьми из разных стран. Национальные различия тогда для него практически ничего не значили, и он очень удивлялся, когда узнавал, что где-то народы начинают воевать друг с другом. Во время усиления конфликта между Индией и Пакистаном Грега поразило то, что индийские и пакистанские школьники, которые во время перемен играли в войну, делали вид, что стреляют из автоматов и отрезают друг другу головы.
ОТЕЦ ГРЕГА ВСЕГО СЕБЯ ПОСВЯТИЛ СВЯТОМУ ДЕЛУ: СОБИРАЛ ДЕНЬГИ НА ТО, ЧТОБЫ ОСНОВАТЬ ПЕРВУЮ В ТАНЗАНИИ УЧЕБНУЮ БОЛЬНИЦУ.
«А вообще наша школа была замечательным местом, — вспоминает Мортенсон. — Это была Организация Объединенных Наций в миниатюре. У нас учились дети двадцати восьми национальностей, и мы отмечали все праздники: Хануку, Рождество, Дивали и Ид».
«Грег не любил ходить с нами в церковь, — вспоминает Джерена, — потому что все африканские старушки хотели поиграть с маленьким светловолосым мальчиком». А в остальном Грег рос счастливым ребенком и не обращал внимания на расовые проблемы. Очень скоро он овладел суахили и говорил абсолютно без акцента. По телефону его принимали за танзанийца. В церковном хоре мальчик пел старинные религиозные гимны, а потом занимался танцами в труппе, которая приняла участие в телевизионном танцевальном конкурсе в честь дня независимости Танзании, Саба-Саба.
13
Джек Демпси — американский боксер-профессионал (20–30-е гг. XX века), чемпион мира в супертяжелом весе.
14
Танганьика — название материковой части Танзании.
15
Софтбол — спортивная командная игра с мячом, разновидность бейсбола.