Страница 34 из 66
Опал потрепал по шейному позвонку Пса, наждачным звуком шурша костью о кость. Немного подумал. Решил до молитвы руки кровью не обагрять, пусть и не разумного животного. Пусть и хищника. Он подождет рассвета. И именно здесь. Если Всеблагим будет не по нраву молитва нежити, то саур Самар, по крайне мере похоронит, его испепеленные или еще, как там еще карают Всеблагие тех, кто им не по нраву, останки. Может Малый Свод уцелеет и вернется к владельцу.
Солнце выкинуло красноватые лучи разом, еле различимое за тесной стеной деревьев. Опал достал, из притороченного к поясу овального металлического ларца, обтянутого странным, лоснящимся, будто бы облитым водой, материалом, книжицу Малого Свода. Раскрыл на третьей странице.
Внешне спокойно, но внутри дергаясь, Опал прочел одиннадцать коротких строчек. Помедлил секунды в ожидании, захлопнул книжицу. Пробормотал:
— Ну, я так и думал.
Кивнул Псу.
— Пошли, нам где-то нужно провести эти семь дней.
Подхватил, быстро нагнувшись, тушу волка. Понес с поляны, закинув на плечо. Марать кровью траву на поляне ему не хотелось. Он не видел как словно спица, пронзая толщу темноты под лапами высоких елей, прокалывая золотой иглой зеленные ветви сосен, в место, где он стоял, произнося короткую молитву, уперся плотный, буквально осязаемый на ощупь, луч яркого света.
Глава 7
Земля барона асс`Тенин была скудна и бедна всем и всеми. Людьми, недрами, лесами, полями, зверем и птицей. Единственное ее достоинство заключалось только в том, что ее было много. Очень, даже излишне много. Если считать совместно все выработанные, заброшенные шахты, когда-то дававшие «на-гора» серебро и железную руду. Грандиозные терриконы отвалов пустой породы. Выветренные сильными ветрами, истощенные карьеры открытых разработок, очень ценящегося мастерами — каменщиками и скульпторами, нежно розового, телесного оттенка, «тенинского» мрамора. И «тенинского» же бежевого, теплого на вид, с золотистыми искрами, гранита.
«Тенинские» мрамор и гранит, использованные в отделке особняка на полах, лестницах, стенах купальных комнат, это не только признак обладания хозяевами чувством прекрасного вкуса, но и показатель их благосостояния.
Нынче же, эти горные породы, добывались в мизерном количестве и продавались за немалую сумму — две с половиной сотни серебряных лауриев за один воз гранита и полвоза мрамора.
Да, к общему списку земель сиятельного барона асс`Тенин Паррас, еще необходимо добавить территорию возле и самого Покинутого города.
То, что с этой обширнейшей территории невозможно было взять и пару — тройку десятков тысяч золотых ларов в год, учетчиков казначейства совершенно не интересовало. На все эти факты, влияющие на скудность сбора налогов с земель принадлежащих барону, они не обращали внимания.
На все слезные жалобы и сетования старшего управляющего барона, очередной Первый Считающий налоговой службы отвечал скучным, холодным голосом, то же самое, что и его предшественник.
Ах, да. Нужно уточнить — менялись они, Первые Считающие, службой Контроля Казначейства герцогства регулярно раз в год, тасуясь, как колода карт. Дабы не обзавелись порочащими их связями. Не взалкали поживы и взяток. Или к ним не нашли подхода через родственников. Через их скрытые пороки. Такие, как страсть к азартным играм, вину или женщинам.
Нет людей без греха и червоточинки в Небесной искре, считали в высшем управляющем органе Казначейства.
Так вот, каждый новый счетчик однообразно советовал, отвечая на жалобы — пилите лес, разрабатывайте шахты и карьеры, удобряйте землю для лучшего урожая и выгребал, почти всю баронскую казну, в уплату ежегодного земельного налога.
Никто не желал видеть реальное положение вещей в баронстве.
Ни кривых деревьев в непролазных пущах. Растущих на краях глубоких оврагов, годных только на уголь и дрова. Деревьев, с почти каменной, плотной древесиной, под сенью которых бродили голодные зубастые монстры, выжившие и размножившиеся еще с Эпохи Разрушений. И обычные, но от этого не менее опасные, пятнистые волки, росомахи и серые рогатые медведи.
Не желали замечать ни выработанных, ни почти полностью затопленных и заваленных многочисленными обвалами породы, шахт и рудников.
Пустым взглядом оглядывали гектары почти не родящей земли. Земли, которую проще было срезать, засыпать ею опустошенные карьеры, а взамен привезти с юга, полными телегами, славный маарибский чернозем.
Чернозем, дающий возможность снимать урожаи два раза в год.
«Да, господин Первый счетчик, это гораздо, гораздо лучше, чем удобрять и тщательно возделывать эту бесплодную смесь песка и суглинка. Нет, милостивый господин Первый счетчик, я вовсе не болен мозговой лихорадкой! Давайте, лучше вернемся, к спорному пятому пункту».
А Покинутый город…. Ну, это был не совсем город, а только его каменный, когда-то зародыш, а теперь уже выкидыш. Заложенный по стандартному плану имперской застройки в самом начале Эпохи Разрушений. Выстроенный, к началу все имперской смуты, всего на процентов сорок-пятьдесят.
Это была хаотичная куча ни к чему не пригодных кирпичных пустых коробок и уже заселенных, тогда, зданий. Голых каркасов скелетов высоких башен. Множество залитых монолитной смесью каменного бетона, не законченных фундаментов. Начатых и брошенных на середине работ котлованов. Обрывающихся, на каком угодно месте, городских улицах и готовых, с лиговыми колоннами по углам, перекрестков
И там бродила, стояла под стенами, передвигалась беспорядочно, шаркая желтыми костяными ступнями по заваленным мусором, хламом, обломками, сломанными ветвями мертвых деревьев и, черт знает еще чем, улицам, многочисленная нежить.
Падала в котлованы, застревала, в узких проходах между блоками фундаментов, в недостроенных коридорах зданий. Ворочалась, под обвалившимися от времени и эрозии, стенами зданий.
Злая, беспощадная к живым, голодная нежить. Иногда, вдруг, покидающая город и упрямо добирающаяся до ближних поселений сервов барона. Вот и приходилось содержать сиятельному барону дружину в семь копий, общим числом в сто пять живых душ.
Мертвых солдат у барона не было.
Двух магов и одного полу мага — недоучку. Разбивателя, покорителя, если коротко и точно сказать, то «ночного покрывателя» всех замковых служанок, поварих, прачек. Окрестных молодых и не очень, замужних и нет, селянок. Как только здоровья хватает и как только до сих пор его не прибили?!
Этого недоучку, юного героя-любовника, выгнали из столичной Академии Стихий за скандал.
Громкий скандал, порочащий имя одного знатного, благородного рода. В котором был замешан и сынок ректора столичной Академии. Сынок его лентяй и гуляка, красивый как вестник богини Любви, переждал грозу под папиным крылышком, А вот его приятелю магу Воздуха так не повезло.
Да и досталось ему за дело. Надо же было им додуматься, пользуясь своим внешним сходством, посещать по ночам одну и туже, высокородную даму! Дежурство даже установили, шутники. И вдруг, ни с того ни с чего, ради глупой шутки заявиться сразу двоим. Один влез в окно спальни, другой вошел через дверь. Оба одновременно. Над графиней решили посмеяться, над испугом ее — доппельгангеров изобразить. Предварительно не уточнив по юношескому легкомыслию, явился ли домой рогатый муж граф Х или нет? Ушел ли он в ресторацию с друзьями или Дом Зеленого Сукна, где он просиживал почти все ночи? Глупые юнцы захотевшие провернуть непристойную шутку, чуть не поплатились жизнью. Граф Х хоть и был глуп, но являлся лучшим клинком среди старших офицеров Почетной стражи. Гнал до самого Дома Стражи, подгоняя быстрыми уколами кончика меча в мягкую часть тела.
Теперь вот корми эту ходячую любвеобильность с двуцветной нашивкой на мантии, серо — белой символизирующей незаконченное обучение на факультете Воздуха. А без мага Воздуха, пусть и недоучки, барону, землевладельцу, никак. Ни тучи градовые отогнать, ни ветер-бурю успокоить. И зимой, хорошо дорожки в замке чистить от снега. Приходится кормить и платить.