Страница 6 из 23
— Почему нет? — Про себя Смит облегченно вздохнул. Фух, пронесло. Тему, которой он побаивался, обычно обсуждают в другом месте и далеко не дружеским тоном.
— Расскажите о побеге приговоренных к смерти преступников, который произошел 27 июня в зоне вашей ответственности.
Твою мать… все-таки не пронесло! Холод со шкуры стал быстро заглубляться в самую душу.
— Я изложил все в рапорте, — Дэниан постарался, чтобы его голос продолжал звучать уверенно, как у человека, не чувствующего за собой вины.
— Рапорт я читал, — Норингтон плюхнулся на стул и жестом предложил сержанту сесть напротив, — Однако меня больше интересует то, что не вошло в рапорт.
— Что вы имеете в виду? — седушка под жопой стала не уютней электрического стула.
— Вы, Смит, опытный солдат, прошли спецподготовку по программе «Патриот». Как случилось, что эти пленные два раза ускользали от вас?
Дэниан оторопел. Откуда капитану стало известно о первом инциденте? Ведь о той потасовке в лифте вроде как забыли, и никто ни разу о ней не вспоминал.
Контрразведчик словно прочел мысли сержанта:
— Как один, скованный наручниками человек, смог справиться с четырьмя конвоирами, вооруженными спецсредствами?
Смит не знал ответа на этот вопрос. Он тупо уставился в белую глянцевую поверхность стола и процедил сквозь плотно сжатые зубы:
— Все произошло слишком быстро, а главное неожиданно. Мы не могли предположить, что заключенный окажется столь безрассудным, чтобы кинуться на нас. Мы были не готовы, сэр.
— Можете рассказать поподробней?
— Что поподробней?
— Да все. Меня интересует каждая мелочь, которую вы вспомните об этих людях, — капитан Норингтон оговорился, но тут же исправился. — Хотя, насколько мне известно, в числе пленных были не только люди.
Смит не спешил с рассказом. Он все никак не мог смекнуть к чему вся эта душеспасительная беседа за кружкой пива. Если виноват — наказывайте, если нет…
— Успокойтесь, сержант, — капитан оказался отменным физиономистом. — Никто не собирается вас наказывать, по крайней мере, сейчас, когда мы ощущаем острый дефицит в опытных квалифицированных кадрах. Я пришел всего лишь за информацией.
Тучи над головой Смита, бесспорно, все еще клубились, однако гром так и не грянул. Осознав это, морской пехотинец восстановил способность трезво размышлять:
— Старшим у них был поляк. Звали его, кажется, Микульский. Это он прессовал нас в лифте. Здоровый как шкаф.
— Можете его описать поподробней? — капитан закинул ногу на ногу и внимательно уставился на Смита.
— К чему это вам? — Сержант удивленно округлил глаза. — В архиве есть фотографии каждого из них.
— От вас, милейший, требуются не советы, а быстрое и точное выполнение моих приказов!
Контрразведчик рявкнул так, что у бармена от неожиданности выпал из рук стакан. Норингтон покосился в сторону барной стойки и произнес самым вкрадчивым тоном, от которого любому обитателю Амарилло только подозревающему с кем он имеет дело, сразу захочется забиться в самую далекую и узкую щель:
— А ты, дружок, отправляйся, пожалуй на кухню. Если кто из посетителей заглянет, мы тебя обязательно кликнем.
Норингтон подождал пока смысл слов дойдет до мозгов толстенького низкорослого выходца из латинской Америки. Не дошло.
— Пошел вон, я сказал!
Вот теперь дошло. Бармен пулей кинулся к выходу.
— Возвращаемся к прерванному разговору, — капитан вновь был спокоен как удав. — Сержант, делайте то, о чем вас просят. По возможности точно, четко, а главное старательно. Итак, внешность рядового Яна Мкульского.
— Виноват, господин капитан, — Смит решил не бередить лихо пока оно тихо. — Значит так. Русые волосы, очень коротко стриженные. Прямой нос с легкой горбинкой. Подбородок с ямочкой, бабам такие нравятся. Широкая славянская рожа, покрытая щетиной соломенного цвета. — Тут Смит затравленно улыбнулся. — Извините, господин капитан, бритым Микульского видать не доводилось. Даже не могу представить, как бы он выглядел на строевом смотру.
Норингтон прежде чем ответить покосился на своего молодого спутника. Сделал он это с таким видом, словно юноша был вовсе и не человеком, а так… каким-нибудь прибором. И судя по всему, работа этого прибора капитана вполне удовлетворила.
— Дальше, только со всеми подробностями. Представьте Микульского как живого. Как он двигается, говорит, улыбается?
— Двигается?
Смиту пришло в голову, что видел он «головореза» всего в двух ипостасях. Когда тот едва живой от побоев, еле передвигал ноги и когда, превратившись в зверя, крушил все на своем пути. Наверняка капитана интересовал именно второй случай.
— Двигался Микульский легко и быстро как кошка. Ни одного лишнего выпада. Ловит противника на ошибках. Уклоняется, причем уклоняется так, чтобы оказаться прямо напротив твоего самого незащищенного места, а затем бьет. Бьет так, что мама родная! Если не вырубишься сразу, то в нокауте проваляешься не одну и не две минуты.
Смиту вспомнился летящий в лицо здоровенный космический башмак. Он как огромная планета заслоняет собой половину неба. Ну а во второй половине ясным солнышком сияет свирепая ухмылка Микульского. Нет, про эту гадкую ухмылку он ничего не будет говорить капитану. Он даже не будет о ней вспоминать…
От неприятных видений сержанта отвлекло легкое движение. Белобрысый юнец коснулся плеча Норингтона и кивнул. Капитан ответил ему таким же заговорщическим кивком. Как только пантомима закончилась, спецагент из зоны «А» вновь взялся за Смита:
— Следующий. Опишите других.
— Еще один «головорез»… не помню имени, кажется испанец. Да, точно испанец, черноволосый и смуглый. Красавчик такой, ему бы жиголом работать, а он, дурак, в армию поперся. Значительно моложе Микульского, но точно такой же здоровяк. И где их только вербуют в Легион?
— Портрет!
— Дайте вспомнить, — Смит напрягал память.
— Не нужно, — первый раз за все время разговора подал голос юноша. Был он тихий, мягкий, обволакивающий. Таким даже если напрячься, в жизни не гаркнешь «Слушаюсь, сэр!» или «Никак нет, сэр!». Короче, штатский голосок маменькиного сынка.
— Я понял, Тэрри, — Норингтон не удостоил компаньона даже взгляда. — Кто там у нас следующий?
— Все, люди закончились.
Сержант на всякий случай загрузил в память имя молокососа. Тэрри-Тэрри… — какое-то собачье имечко.
— Опишите инопланетян.
— Это легко. Такие рожи долго не забываются. — Смит стал загибать пальцы. — Первый, это пилот истребителя, как его в черта… фалиец.
— Фалиец нас не интересует. Его нашли с дыркой во лбу. Убегая, они не имели возможности его похоронить. «Головорезы» спрятали тело в подвале одной из церквей на окраине города.
— Отлетался, гад! Я бы его сам…
— Дальше, — Капитан прервал злорадство Смита.
— Второй — какая-то четырехрукая тварь. Говорят инженер с Агавы.
— Инженера Нагиру также оставим в покое. Его, как и фалийца уже нет среди живых.
— Еще одним уродом меньше, — Смит удовлетворенно кивнул. — Ну, тогда остается только лурийка, доктор Дэя.
— Вот о ней мы будем говорить долго и подробно, — капитан поудобнее устроился на стуле, как будто и впрямь надеялся провести здесь не один час.
— О… тут есть о чем поговорить. — Сержант слегка адаптировался к обществу контрразведчика, его уже практически не беспокоили исходящие от того ледяные флюиды. Именно поэтому он позволил себе вальяжную панибратскую улыбку, с которой мужики обычно треплются о представительницах прекрасного пола. — Очень похожа на наших баб. Я даже сдерживал ребят, горящих желанием проверить, что там у нее между ног.
— Ну-ну, Смит, придержите свои гормоны, — Норингтон махнул в сторону своего молодого компаньона. — Вы мне бойца испортите, а ему для работы необходима холодная голова.
— Да я как раз по поводу работы. — Дэниан Смит с подозрением оценил юного девственника. На вид пацану лет семнадцать-восемнадцать. В его-то годы…