Сезон огненных дождей

— Продолжаешь изменяться? — не удержался от возгласа Марк.

— Тише, ты!

Мастер покосился на Луизу. Девушка в нескольких шагах от них осваивала специальность сестры милосердия. Она старательно наклеивала регенерирующий пластырь на разбитую бровь Георга Шредера. Пластырь категорически отказывался клеиться к мокрой от крови и пота коже, но корсиканка не сдавалась. Скрипя зубами и чертыхаясь она пробовала снова и снова.

— Не хочу, чтобы Луиза знала, — теперь уже Мастер понизил голос. — Она еще не привыкла и вот к этому. — Он как бы невзначай коснулся костных пластин на своем лице и металлопласта дыхательной маски.

— Но Источник Жизни далеко. Излучения здесь нет.

— Не важно. Толчок сделан. ДНК перестроены. Теперь мой организм верно и уверенно приводится в соответствие с новым генетическим кодом. — Мастер на секунду задумался. — Кстати, движение, о котором ты спрашивал это и есть один из внезапно открывшихся талантов. Такой трюк у меня стал выходить лишь совсем недавно.

— Я бы сказал, что это сверхъестественно, — разведчик вперил взгляд в пустоту, копаясь в воспоминаниях. — Ник, сам-то ты как это объясняешь?

— Честно? — Мастер хитро сощурился.

— Ну, по возможности.

— Если честно, то хрен его знает. Когда ускоряешься, впечатление такое, что тело распадается на атомы, а затем собирается заново в пяти-шести метрах впереди. Не успел сложиться, как снова распад, новые пять-шесть метров и новое воскрешение.

— Похоже на телепорта…

Лейтенант не успел договорить. Он так и застыл с открытым ртом, так как великий воин резко вскинул вверх руку, приказывая другу живо заткнуться.

— Тихо! Вот они!

Вой четырех флаеров идущих на бреющем полете, заполнил все окружающее пространство. Вибрации воздуха казались зримыми и осязаемыми. Они забивались в карманы и за пазуху, сбивали дыхание и мерзко колотили по нервам. А, может, это никакие не вибрации, а страх? Обычный человеческий страх? Мастер обвел взглядом своих товарищей. Все они, съежившись, сидели на красном песке и с каменными лицами смотрели вверх. Каждый пытался представить, что творится там, с другой стороны маскировочной сети. Каждый задавал себе вопрос: «Прав ли командир? Может сейчас они никчемно и тупо дожидаются смерти?»

— Ник, а ты уверен, что морунги заметят скафандр? — Грабовский с трудом выдавил из себя вопрос.

— Уже заметили, — Мастер прислушался к шепоту голосов, наполняющему энергетическую ауру высоко в небе. — Их сканеры засекли энергию батареи конденсаторов, которую я успел запихнуть внутрь.

— И что они собираются делать? Стрелять или не дай бог вызовут десант?

— Я хорошо изучил морунгов. Они звереют только лишь от одного нашего вида. Великое Пророчество так плотно засело в их кремниевых мозгах, что вопроса убивать или не убивать просто не существует. Ответ всегда один — смерть.

Упоминание о морунгах заставило Мастера вспомнить этих диковинных созданий. Первый раз они повстречались там… на мрачной, разоренной войной Агаве. Одурманенные липовым Великим Пророчеством морунги сеяли смерть среди беспомощных, беззащитных харририан. Казалось нет и не будет силы способной остановить их. Черные алмазные звезды, внутри которых поселился холодный бескомпромиссный разум бессердечных машин, посылали на бой орды своих невидимых газообразных сородичей. И те убивали, крушили, рвали на куски всех представителей органического мира, которых только могли отыскать. Эта бойня могла продолжаться бесконечно, не случись невероятное. Источник Жизни — та самая сила, что порождала злобных морунгов… он же создал и существо, которому стало суждено их остановить. Так на свет появился Великий Мастер.

Мысли великого воина оборвала новая волна свиста и грохота. Звено крылатых боевых машин развернулось и вторично прошло над ними, только на этот раз гораздо ниже. Не беда, «Хамелеон» идеально имитировал бархан и гасил все те крохи энергии, которые планетоход все-таки излучал. А значит, беспокоится не о чем… Пока не о чем.

— Чего ж они тянут, не стреляют? — Грабовский, прислушался к удаляющемуся гулу.

От разведчика так и перло нервозностью и тревогой. Мастер уже давно ждал, когда же Марк взорвется терзавшим его вопросом.

— Слушай, Ник, а может ты зря все это затеял? — в конце концов, Грабовский не выдержал. — Ну, копали бы себе, как и раньше. Понимаю что долго, зато безопасно и результат гарантирован. А теперь что? Вот долбанут по нам из плазмометов. Возьмут чуток повыше, чем ты рассчитывал, и все… всем кранты.

— Копать, говоришь… — Мастер сверкнул горящими глазами. Только от одного этого взгляда у разведчика по спине побежали мурашки. — И сколько бы мы копали? День, два, три? Да за это время «Архангел» так расширит зону своего контроля, что даже мышь не проскочит. — Мастер взял себя в руки, и от гнева не осталось и следа. — И еще одно. Подумай, подкапывая шлюпку, мы все время играем с огнем. Она может осесть нам на головы, и из этой могилы уже никто и никогда не выкарабкается. Но если все получится, если взрыв действительно высвободит машину, тогда победа! Тогда уже через час мы сможем запустить реактор, а через полтора — двинуться в путь.

— Хорошо бы. — Марк вымученно улыбнулся. — Может помолимся, что ли?

— Вообще-то я атеист, — Мастер жестом подозвал к себе Луизу, и когда та подбежала, крепко прижал ее к себе. — Ну, а ты, если хочешь, молись. Только советую делать это поскорее, и лучше как страус — уткнув башку в песок. А то наши «друзья» уже легли на боевой курс.

Марк едва успел бухнуться лицом вниз. Мгновение спустя Землю сотрясла страшная ударная волна, вслед за которой с неба обрушился нестерпимый жар. Вдыхая раскаленный, пахнущий гарью воздух, Грабовский действительно молился. Молился, чтобы у морунгов не дрогнула рука… ну, или что там, у этих гнусных тварей.

Глава 2.

Сержант Дэниан Смит угрюмо цедил противное теплое пиво. Холодильники не работали. Да что там холодильники, энергии едва хватало для систем жизнеобеспечения. После того как корабль мятежников протаранил главную энергетическую станцию, и Амарилло рухнул на эту забытую богом планету, космический город из высокотехнологического дива превратился чуть ли не в доисторическое пещерное поселение. Ну, скажите на милость, на кой хрен сдались все достижения научно-технического прогресса, если поблизости не оказалось ни одной функционирующей розетки, в которую эти самые достижения можно было бы воткнуть.

— Сержант, — голос прозвучал чуть ли не возле самого уха.

Не понятно. Насколько Смит помнил, в баре он был один, если конечно не считать официанта, который за тускло освещенной стойкой пытался оттереть стаканы от основательно засохших потеков. Медленно, как человек, знающий себе цену, Дэниан обернулся. Ага, сразу все стало понятно. В шаге от него стаяла та самая сладкая парочка — капитан и этот молокосос в черном, непонятного покроя, то ли лыжном, то ли водолазном костюме. Смит слыхал, что оба они вчера прибыли из зоны «А». От подобных гостей у сержанта всегда пробегал мороз по шкуре. Не хорошее место эта зона, и люди, приходящие оттуда тоже какие-то бездушные и холодные.

— Слушаю вас, господин капитан, — Смит поднялся со стула и уставился в колючие немигающие глаза цвета ржавого металла. Одновременно с этим он силился вспомнить фамилию офицера, ведь полковник Коуэн предупреждал о нем.

— Хочу с вами поговорить, — капитан говорил только от своего имени, как будто белобрысый голубоглазый юнец, стоявший позади него, просто не существовал.

Норингтон! Капитан Джеймс Норингтон — имя наконец всплыло в памяти сержанта.

— Я в вашем распоряжении, сер. Нам было приказано оказывать вам всяческое содействие.

Это верно, приказ был, только вот мало кто горел желанием пообщаться с офицером из контрразведки, а уж Дэниан Смит, точно, в самую последнюю очередь. И на это имелись некоторые причины.

— Мы можем поговорить здесь? — капитан цепким взглядом окинул помещение офицерского бара.