Иглы мглы

РЯЗАНСКИЙ МОТИВ

Н. Н.

Все-все повторяется, в Лету не канет:прогулка, походка и девичий локоть…Ты тоже читаешь любимой на памятьвесеннего Фета и зимнего Блока.Ты тоже идешь по вечерней Рязани,ныряя внезапно тропинкой под горку.И звезды знакомо мигают глазами,и тянутся руки к полыни прогорклой.Летит полушалком рязанское небо,когда ты подругу закружишь коварно…Все так же у церкви Бориса и Глебарастут в беспорядке полынь и татарник.Все-все повторяется полночью летней;и ты еще глуп, очарован и молод;и как угадать, что с зарею рассветнойвойдет в твою жизнь повзросления холод…Что время сотрет в твоей памяти Трубежнадежней, чем прежде срывали татары;И то, что любил ты, не только разлюбишьразрубишь, чтоб ввек не встречаться со старым.И город, воспитанник князя Олега,в есенинских святцах открывшийся миру,вдруг станет далек, словно лик печенега,разрубленный вкось беспощадной секирой.Развеются чары пленительной ночи;Солотча, Ока — что ни час — все далече…И только еще не погасшие очиПри солнечном свете напомнят о встрече.И все же, не раз просиявши глазами,чтоб смыть одинокость, схватившись за локоть,прочтешь, повторяясь, надеясь на память,весеннего Фета и зимнего Блока.З1.12.83* * *Мне сказали: "Твой камень — рубин";знать, платить мне и выпало кровьюза неистовство темных глубин,взбудораженных новой любовью.Потому мне и люба заря,что я пойман в небесные сети,когда Землю в наследство даря,мать меня родила на рассвете.Потому и жалею закат,когда солнца желток окровавлен;ибо к свету я шел наугади от лунной опеки избавлен.И под знаком любви и бедыпрожил я свои лучшие годы;и рябин огневые следыя воспел, как зарницы свободы.Может быть, я ничтожен и мал;может, духом нестоек и хрупок…Дай мне, Боже, твой солнечный лал,твой карминово-огненный кубок!Чтоб исполнился главный завет:мост меж прошлым и вновь предстоящим;и в конце испытания светя верну вместе с огненной чашей.10.06.83БАЛЛАДА О СЧАСТЬЕПривалило дураку счастье.Аж не знал он, дурень, что с ним делать.И давай крошить его на части.Бестолково. Глупо. Неумело.Думал он, что счастье безгранично,что еще не раз оно привалит…Не Господь, а сам себя отличнонаказал — сейчас живет в развале.Нажитое все пошло прахом.День-деньской сидит в развалюхе.Сам себе стирает рубахи.Сам себе дает оплеухи.Непонятное что-то бормочет.И не ждет ни от кого участья.Только не озлобились очи.Может, все же не ушло счастье…6.06.83* * *Пора отдать себе отчет,что время вспять не потечет,что жизнь предъявит строгий счетбездельнику и плуту;прав бесспорно будет тот,кто нес сквозь годы груз забот,нес каждую минуту.12.09.82РЕПЛИКАПоэзия не терпит посягательств,И — если есть бессмысленный запрет…Смешон мне визг фельдфебельских ругательств,мол, тот и тот-то вовсе не поэт.Как ни крепка коварная преграда,разрушится порочностью самой."Литературный труд сам по себе награда"не зря сказал поэт любимый мой.28.08.82, электричка "Москва — Обнинск"* * *Судьбы всевидящей бесстрастен приговор:чувств искрометных мот и ласк случайных вор,рассыплешься однажды горсткой праха;и — все во власти хлынувшего страхапотомки не почувствуют укорв твоем уходе… Им, воспитанным корыстью,присуще лицемерье с малых лет;и невозможно трепетною кистьюзапечатлеть двоящийся портрет.Они лишь тень; и словно меткий выстрелих разрушает правды яркий свет.28.08.82, электричка "Москва — Обнинск"БАЛЛАДА О КУСКЕ МЕЛАМеня покамест спасают ноги;а то порою хоть криком кричи…Григорий Павлович, дед мой строгий,вчера опять меня палкой учил.Привык ни за что надо мной изгаляться:и эдак — не эдак, и то — не то…Попробуй старого не бояться,когда он мозоль от битья натер.А, впрочем, вчера я страдал за делои совести справедлив укол:я взял без спросу кусище мелаи аж на семь частей расколол.А мел — ведь это такое богатство,даром его никто не дает.Я этим мелом "Равенство", "Братство"вывел вчера на створках ворот.Выходит все поделом. Ан каюсь:слова надо мной захватили власть;и я стыжусь, но не зарекаюсь,что больше мел не смогу украсть.22.07.82КАМЕННОЕ ИМЯ

С. С.

Таллинн на фоне весенних проталин,мартовский Таллинн, апрельский и майский;Таллинн, встающий из древних развалинфрескою, песней, бойницей и маской.Таллинн, открытый заезжему взоруне омертвело-безглазой гробницей;новому веку как латы он впору;вырос-разросся гигантской грибницей:башни и парки, дома, магазиныв небо восходят, сверкая рекламой;улиц разношены мокасины;времени непререкаем регламент.Таллинн, пусть каменная каменаили сиреневая сиренавыкликнут имя твое осияннов талое время сквозь стынь-расстоянье!Пусть твоя толстая Маргаритавынет хлеб-соль, улыбаясь открыто;пива плеснет иль заморские винавместе с гостями пригубит невинно.Где они, бюргеры или ландскнехты?!К ратуше выйдешь, посмотришь и — ах, ты!с книжкою Лахта и с томиком Брехтаюность не бросила песенной вахты.Бродишь бессонно, шалея от жизни;зорко парад принимая планетный;маршальской формой — потертые джинсы,с медным браслетом и в куртке вельветной.Юность кейфует за чашкою кофе;юность не верит грядущей Голгофе;юность — голкипер, вселенский вратарь…Хочешь, попробуй — по мячику вдарь!Вновь пораженье проносится мимо;Бережно шарик ладони обнимут;сопротивляется юная дрожь:в мячик играй да планеты не трожь!Таллинн, всплывающий в юном рассветекрошечной точкой на юной планете;войнами, как кислотою, протравленнеунывающий каменный Таллинн;башен и зелени калейдоскоп…Кончилось время ошибок и проб!Рост человечества нескончаем;атом познанья на части дробя,Землю мы нянчим, как дочку качаем,взвесив тем самым на совесть себя.Таллинн, пусть каменная каменаИли сиреневая сиренаВ талое время сквозь стынь-расстояньеВыкликнут имя твое осиянно!14.03.82