Страница 71 из 84
Русское дело мышления, которое делается Русской метаклассической философией, есть Правое Дело, как Общее дело народов России, образующее единую российскую нацию. Русский метаклассический либерализм имеет своим методологическим основанием электронный институциализм, как, одновременно, и теорию, и среду самореализации, осуществления. Один из авторов журнала «Эксперт» заявил, что события 11 сентября похоронили под своими обломками теорию рационального выбора. Таким образом, мы стоим на пороге институциализации теории сверхрационального выбора – Русской метаклассической философии.
Национально-либеральная мегаидеология.
Идеология либеральной империи
На Круглом столе в редакции газеты «Завтра», посвященном проблематике выработки российской, Проханов поставил вопрос о синтезе четырех, физико-политически наблюдаемых в стране идеологий, которые «реально формируют структуру и динамику нашего общества, определяют действие политических и государственных структур». Каталогизация страновых идеологий, по дефиниции Проханова, такова: «Это, условно, «белая» идеология, имперско-православная, на которую мы натыкаемся, например, в виде двуглавого орла, висящего, где нужно, и где не нужно. Это «красная идеология», идеология левая, которая имеет у нас советские корни. Это идеология либерализма, победившая в начале 90-х годов, и, как новация, идеология «огненного ислама», ….который активно выходит на передний план, демонстрирует впечатляющий потенциал развития и, не исключено, станет здесь доминирующим….». Проханов также пред-видит и пред-рекает о том, что «…в результате синтеза возникнет некая суперидеология, которая совместит эти четыре враждующих метафизических фрагмента», и продолжает: «Но, все же, это будет мегаидеология мегаимперии, единственно способной примирить и объединить в себе все эти четыре враждующих между собой идеологических проекта».
Хочется, перефразируя слова Гете в отношении философа Гамана, сказать: «Слушайте, это Проханов!».
С точки зрения «политической практики» указанные четыре идеологии (да и ряд других идеодискурсов, ошибочно принимаемых Прохановым за «полуживые и даже мертвые») есть разнонаправленные тектонические плиты и платформы, грандиозное и не охватываемое конъюнктурно-политическим разумом движение которых образует континентально-геополитические сдвиги, сближение же коих имеет исключительно мегакатастрофический характер столкновения.
Потому задача синтеза четырех идеологий, поставленная, как политтехнологическая задача в реальном времени, есть неверно поставленная задача – сродни задачам инженерии «вечного двигателя». Есть, правда, значительное количество лиц, готовых браться за решение и подобной задачи. Пример тому – Березовский, рассматривающий всякую идеологию, как финансово-политтехнологическое произведение и потому усматривающий общеидеологический корень в методологии спекулятивного финансово-политтехнологического комбинирования. Но продукт такого комбинирования – тот же луженый «вечный двигатель», «вечность работы» которого должна имитироваться механизмами поддержки из закулисья.
Другое дело – рассмотрение данной задачи, как одного из важнейших историко-фундаментальных следствий такой первопричины, как реальный ход (свет) истории мышления, преломленный в точке России. СВЕТ С ЯУЗЫ.
Создание Российской общенациональной идеи есть фундаментальное событие истории мышления.
Создание Российской общенациональной идеи есть классическое следствие становления Науки Риторики, «нового аристотелизма». Наука Риторики является первопричиной Российской общенациональной идеи. Наука Риторики есть такое завершение философии Нового времени, которое заключается в решении первоначальной проблемы мышления Нового времени, поставленной Декартом, - проблемы создания-раскрытия истинного метода мышления, метода поиска истины. Риторическая теория числа есть теория метода определения истины. Если Наука Логики Гегеля является необходимым основанием системы чистого разума, то Наука Риторики Шилова является достаточным основанием системы чистого разума, как системы «нового аристотелизма». Так, в античности научная поэтика бытия Парменида-Платона описала-выявила необходимое основание несистемного еще чистого разума первой философии, а философия Аристотеля стала первой рефлексией достаточного основания чистого разума, собственно первой философией, тем, что впоследствии получило имя «метафизики». С созданием Науки Риторики вступает в свои права «окончательно родившаяся» в истории мышления система чистого разума, система, основанием которой является тождество бытия и времени, раскрывающее сущее, как стремящееся к тождеству (заключенное внутри тождества) различие времени и бытия, – Закон тождества слова и числа, раскрывающий собственный метод истины – риторическую теорию числа.
Со стороны Времени Наука Риторики есть меганаучное основание знания, восстанавливающее родовую гуманитарную природу естественнонаучного знания – риторическую природу бытия числа. С другой же стороны, со стороны Бытия, Наука Риторики есть БОГОВОЗВРАЩЕНИЕ, как смысл перехода от Конца истории Нового Времени к Истории Нового бытия, ибо Наука Риторики рефлектирует тождество основания естественнонаучного знания с семиотикой богодоказательства, как истинной теорией множеств (новой риторической программой формализации, преодолевающей ограничения, выявленные логической программой формализации Гильберта-Геделя), риторической теорией Единого. Наука Риторики также определяет сущность нового образовательного канона.
«Синтез четырех идеологий», как естественно-исторический синтез истории мышления, достигается, прежде всего, в истории мышления, игнорируемой «практиками». Мышление (философия) каждой из четырех идеологий историко-мыслительно подготовлено всей собственной традицией к осуществлению Великого синтеза. Именно это «дыхание Абсолютного духа» и улавливает Проханов, сообщая о своем ощущении «готовности России к мегаидеологическому синтезу». Задача синтеза есть задача синтеза мышлений, прежде всего, а не «практик» («окостеневших реалий, откуда выветрился дух мышления), - задача возникновения НОВОГО МЫШЛЕНИЯ, новизна которого состоит не в своевременности его «поделки», но в том, что оно впервые решает ряд фундаментальных, вековых, тысячелетних проблем рациональности, становится реальной системой чистого разума.
Рассмотрим существо этих мышлений в их изготовленности к синтезу в Науке Риторики. Посредством Науки Риторики русское мышление (то, что в сознании «практиков» закреплено в качестве «белой», имперско-православной идеологии), выдающейся историко-мыслительной ступенью которого является русская религиозная философия Серебряного века (как ПРОЕКТ СИСТЕМЫ ЧИСТОГО РАЗУМА, ВОЗНИКШИЙ В ХОДЕ КРИТИЧЕСКОГО ВОСПРИЯТИЯ НЕМЕЦКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ И ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ РЕАКЦИИ НА РУССКИЙ МАРКСИЗМ – В. Соловьев, прежде всего, далее Флоренский, Шпет, Розанов и др.), возвышается на новую ступень собственной абстракции – СТУПЕНЬ РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ, РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ ЗОЛОТОГО ВЕКА, каковая ступень имеет также общечеловеческое, мирово-отзывчивое и мирово-необходимое значение, поскольку Наука Риторики есть венец европейской метафизики, искомая система чистого разума. Если модельным образом сопоставить историю возникновения Русской (Русско-немецкой) классической философии 20-го - начала 21-го веков с историей античной философии, то представителей Русской религиозной философии можно сопоставить с досократиками, где философия Всеединства В. Соловьева сопоставима по структуре с научной поэмой Парменида. Железным «Сократом» для русских «досократиков» стал Владимир Ленин, материализм которого был сформирован, как явление воли бытия в политическом суждении. Поскольку мы имеем дело с ситуацией мировой истории мышления, то своего рода Платоном, сумевшим априоризировать феномен «русского Сократа», стал в 20-м веке мыслитель Хайдеггер, активно, кстати, работавший с книгой Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» в период работы над своей главной книгой «Бытие и Время». Наука Риторики, таким образом, решает задачу «нового аристотелизма», постхайдеггеровского, «постновоплатоновского», «новоаристотелевского» создания системы чистого разума. Вышеописанное сравнение имеет то существенное различие, что античная философия была непосредственной философией чистого разума, русско-немецкая философия является философией системы чистого разума, опосредованной философией чистого разума.