Страница 29 из 57
- Я тебя разделаю как колбасу, неудачник, - ухмыльнулся осмелевший Гарольд. Он видел, что дружина крепко держит своего рассвирепевшего князя. - Только уговор- победитель получает все. Если я сделаю тебя- мне достаются твои корабли и дружина.
Русичи зашумели. Им совсем не улыбалось идти под начало подлого нурманина. Ольгерд унял их одним движением руки.
- А мне в случае победы достанется твой чудный плащ, так что ли? Шутишь, братец, я теперь ученый- дважды в одно дерьмо не вляпаюсь. Давай так, коли порубаю тебя- сундучки твои заветные с царьградской казной моя дружина домой увезет.
Гардрада насмешливо хрюкнул.
- Уши от дохлого осла ты получишь, Ольгерд. Встречаемся в полдень, у Буевища.
И нурмандский хевдинг гордо покинул поле битвы, следуя за повозками со своим добром.
- Рысь пестра извне, а лукавый человек внутри, - глубокомысленно изрек воевода, все еще продолжая удерживать князя. - Совсем черная душонка у человека оказалась.
Ольгерд вырвался из заботливых рук Претича и понурившись побрел к лодьям. По пути он наткнулся на нарядную фибулу Гардрады и со всей злости пнул ее. Шиш с тревогой посмотрел ему вслед, но за своим господином все-таки не пошел.
- Где у вас тут энто Буевище? - раздумчиво вопросил он стоящего рядом с ним молодого словенина. Тот махнул рукой в сторону реки:
- Через мост перейдешь, и как раз между Неревским и Людиным концами и будет оно. Кладбище там в стародавние времена было, жальник. А теперя старики собираются, вече опять же. Как раз там князь наш детинец ставить задумал- так что не ошибетесь.
- Что, Серый, пойдем, глянем, что у них тут за окрестности? - подмигнул дядька сиротливо жавшемуся чуть поодаль мальчишке. Тот упрямо мотнул светлой головой.
- А он как же?
Было совершенно понятно, что тревожится бывший оборотень о своем господине, а не о чем-либо другом.
- Пущай его. Претич приглядит. Мы с тобой на месте приноровимся. От такого пакостника, как Гарольд любой подлости ожидать можно, лучше проверить.
И они решительно зашагали через торговые ряды в сторону моста. Пробираясь сквозь разномастный гомонящий люд, Серый краем глаза заприметил человека, показавшегося ему смутно знакомым. Где-то он уже видел эту тщедушную кособокую фигуру и желто-пергаментное лицо. С пятого на десятое припомнились ему дреговичские болота и тамошний волхв, вздумавший пакостничать. Неужели и он здесь? "Наверняка примерещилось," - решил мальчишка и бросился догонять дядьку, успевшего уйти далеко вперед.
Чтобы перебраться с Торговой стороны, где они пришвартовались, на Софийскую, где и находилось будущее место поединка, нужно было перебраться через Волхов.
Новгород, собственно, возник как конгломерат поселений разных народов. На правом берегу реки, которую раньше именовали Мутной за ее темные воды, исконно селились словене. Пришельцы с Днепра, заняли холм на восточном берегу, основав свое поселение. Два брата Словен и Рус привели их за собой, когда двинулись искать новое отечество. Двигаясь на север, дошли они до озера. Гадание предсказало пришельцам, что им следует остаться на жительство здесь. У истоков реки они основали город и поселились в нем. В честь дочери Словена озеро было переименовано в Илмерь, а реку по имени сына Словена назвали Волхов.
На южном холме Софийской стороны поселились кривичи. Северный холм облюбовали местные финно-угорские племена -нерева .Участок меж ними до той поры оставался незаселенным. Его не трогали, потому что здесь находилось кладбище, а в культ предков здесь всегда чтили. Наверно, по той же самой причине кладбище служило теперь местом, где собирался совет старейшин и устраивались вечевые сходки. Поэтому Гостомысл и начал возводить здесь крепость-детинец. Своей северной стороной выходил он как раз на древний жальник- Буевище. Шиш и Серый довольно быстро нашли его- помог местный неревянин : молодой, безусый еще парнишка с широким плоским лицом и хитрыми узкими светлыми глазками. Довел- и убежал, счастливый донельзя полученной в дар полушкой.
Холмы-курганы зеленели мелкой травкой, несмотря на надвигающиеся холода. На одних помещались вымощенные каменные алтари. Рядом виднелись ряды деревянных избушек-домовин с двускатной крышей на крепких столбах-. Все в целом напоминало родовой поселок-городище. Только жили в нем не живые люди, а мертвые- предки. Чуть поодаль стоял деревянный идол Волоса. Могучий доброжелательный бог с усатым лицом поддерживал плечами мир с хороводом людей на земной тверди. Волос был не только скотьим богом, богом богатства и изобилия, но и был связан с подземным миром умерших.
Несовместимость понятий "мертвый" и "богатство" сближались через посредство такого звена как предки, деды. Они умерли, прах их закопан в земле, но они помогают оставшимся в живых; к ним, расчистившим пашню, построившим дом, обжившим угодья постоянно обращаются с просьбами, к ним на кладбище приносят дары. Видно было, что люди не забывают свою умершую родню. То тут, то там виднелись кострища- следы сожженных в соломе милодаров.
Шиш обстоятельно обошел весь жальник, тщательно осматривая и землю под ногами и возможные укрытия. Серый тихонько притаился в сторонке. Тут, на кладбище, он чувствовал себя совсем неуверенно. Мальчишке казалось, что со всех сторон его обступают, заглядывают в лицо. Он ежился, сутулился, и чуть было не пропустил появление еще одного гостя. Хорошо, что его чуткие уши заслышали чужие шаги раньше, чем человек показался из-за насыпи.
Ничуть не скрываясь, по дороге шел пегий Хельги. Под широким кожаным плащом нурманин явно что-то прятал. Серый, пригибаясь, тенью метнулся к дядьке. Чуткий Шиш мгновенно среагировал как надо- вместе с мальчиком укрылись за ближайшую домовину.
Нурманин осмотрелся, потом прошел еще пару шагов. Перед ним простиралась круглая полянка с утоптанной травкой- явно место сбора новгородских старейшин. Хельги извлек из глубины своего одеяния лопату и поплевал на ладони, примеряясь копать. Дядька не стал медлить и коршуном ринулся на врага. Пятнистомордый варяг и глазом не успел моргнуть, как оказался поверженным на землю и основательно спеленан по рукам и ногам.
- Ну, а теперича сказывай, что за клад такой ты тут добывать собрался? - Шиш был страх как доволен собою. Еще бы! Хоть на первых порах уберег своего князя от злодейских козней. Связанный викинг шипел и плевался, но, потом, осознав всю безвыходность своего положения, решил сдаться.
- Гардрада велел яму выкопать на ристалище, чтобы Ольгерд ваш туда шмякнулся. Как будто земля сама неправого не держит. Конунг Гостомысл очень божий суд уважает- сразу бы конец поединку положил бы.
- Так яму видать будет, - ахнул в негодовании дядька.
- А вот и нет! Я бы дерн срезал, а потом назад положил. Только знак для хевдинга поставил, чтоб он сам в нее не угодил.
- Подумай, какой хитрец, - обратился русич к Серому. - А ведь и верно, сошло б у них все. Молодцы мы с тобой, парень, как есть все верно про Гарольда песьего размыслили. - Потом Шиш снова повернулся к поверженному Хельги:
- Вот что друг ситный! Считай, что у тебя сегодня добрый день. Давай-ка договариваться. - И, в ответ на недоуменный взгляд варяга, пояснил:
- Пойдешь к Гардраде сейчас, доложишься: так, мол, и так, все сделано как приказано.
- Так он меня потом со свету сживет! - запричитал Хельги. - Штаны спустит, и на муравьиную кучу посадит.
- Не боись, не посадит! Коли все получится, возьмет тебя Ольгерд к себе в дружину. Там тебя никакой Гардрада не достанет.
Нурманин думал не долго. Постоянные придирки и издевательства хевдинга доконали беднягу не на шутку. Ему гораздо больше нравился князь русичей, тем более, что дома, в Халоголанде, ему терять было особенно нечего. Пока Хельги растирал онемевшие от веревки руки, дядька сосредоточенно напутствовал его, что и как говорить. Когда сутулая спина нурманина скрылась за последним кладбищенским холмом, Шиш наклонился к Серому.
- А теперь, хлопчик, дуй к Ольгерду, обскажи ему все. Я, покамест, тут покараулю- мало ли что. Да пущай Претич пришлет сюда парочку ребят покрепче, все надежнее будет.