Норки!

— Спасибо, хорошо. Между прочим, это самочка. Мы назвали ее Блинки, — ответил Филин, невольно вспоминая о том, как появление потомства заставило его глядеть в будущее с большей неуверенностью.

Ракина оценка положения на Плато оказалась гораздо более точной, чем она сама предполагала. Когда человеческая копалка впервые появилась в лесу, норки запаниковали, решив, что это Хранитель хочет расправиться с ними.

— Он приехал за нами! — кричали одни.

— .Горчица выдала нас! — вопили другие.

— Хранитель снова посадит нас в клетки! — причитали третьи.

— С нами покончено! — таково было всеобщее мнение.

Мата первой отреагировала на новую ситуацию. Выскочив из норы, она приказала Макси отрядить нескольких норковоротов, чтобы восстановить порядок, и сама бросилась в толпу, рыча и щелкая зубами. Им удалось согнать напуганных норок на площадку под Буком, и Мега свирепо рявкнул на них, призывая взять себя в лапы. Вскоре вернулись разведчики, которые сообщили, что люди остановились на Большой поляне. Это известие окончательно успокоило толпу.

Мега был давно готов к сегодняшней ситуации. С самого начала одной из главных причин, по которой они остановились в этом лесу, было отсутствие в нем их ненавистных врагов, однако участившиеся в последние несколько дней визиты людей ясно указывали, чего им следует ожидать в ближайшее время. В подобном случае норочья теория рекомендовала переселение на новое место как самое простое и надежное средство решения проблемы, но в настоящее время стая просто не могла тронуться с насиженного места. Реальный мир вторгся в стройные теоретические построения, не оставив от них камня на камне.

Примерно две недели назад в колонии произошли первые роды — первые роды на свободе,— вызвавшие всеобщее ликование. Правда, восторги несколько поутихли, когда выяснилось, что роды были преждевременными и из всего помета выжил только один щенок, слабый и больной, которого назвали Минимус. Однако вскоре после этого ощенились еще четыре самки, причем каждая принесла в помете от трех до шести крепких и

здоровых щенков, а остальные, за исключением, естественно, Маты, должны были разрешиться от бремени в самое ближайшее время. Таким образом, о переселении на новое место не могло быть и речи.

— Почему бы нам не попытаться организовать еде-ревяшек», мой Вождь? — предложил Макси.— Я знаю, большинство из них просто жалкие трусы, однако даже среди них можно набрать достаточно экземпляров, годных для создания боеспособной армии. Если бы мне поручили заняться их подготовкой, я бы быстро привел их в нужный вид, и тогда люди даже не догадались бы, кто их атакует на самом деле.

Но никто, к сожалению, так и не смог предложить ничего конкретного относительно того, как им добиться от лесных жителей согласия сотрудничать. Казалось, совещание на этом и закончится, но тут неожиданно вступил М-Первый.

— Мы все-таки можем использовать «деревяшек», о великий Вождь! — воскликнул он, дрожа от восторга и волнения. — Видишь ли, мы со Вторым подготовили одно предложение, и лесные жители могут помочь нам реализовать его. Эта штука тебе точно понравится! Мы не сомневаемся, что, как только мы все расскажем, ты сразу поймешь, насколько это свежо и оригинально. А теперь станьте-ка в сторонке, чтобы М-Второй мог познакомить вас с нашим планом. История норкетинга еще не знала ничего подобного!

Глава 50. КРОВЬ И КОСТИ

Для визита на Плато они выбрали раннее утро. Всю ночь Филин проигрывал в уме сценарии предстоящих переговоров, причем все они основывались на посылке, что норки отнесутся к ним с должным уважением — как к собратьям-хищникам, а не как к кроликам, которых они продолжали методично и безжалостно истреблять. И вот теперь, когда раздавшийся из кустов крик: «Стой, кто идет?» — остановил Бо-

риса на полпути к вершине Плато, Рака спустилась вниз, чтобы — как и было договорено заранее — объясниться с дозорными.

— Мы пришли, чтобы встретиться с вашим вождем, — прокричала она, чувствуя себя несколько неловко оттого, что ей приходится разговаривать с пустотой: как она ни старалась, ее острый взгляд не мог различить в гуще колючих кустарников ни одной норки, которой мог бы принадлежать этот голос.

— Чтобы пройти, вы должны сказать пароль, — отозвался голос из куста боярышника.

— Мы живем в лесу и поэтому не можем знать вашего пароля,— каркнула она.

— Значит, вы не можете пройти, — заключил голос уверенно.

Рака виртуозно выругалась. Ее подозрение, что норки в своей массе — существа довольно тупые, подтверждалось.

— Мы пришли встретиться с вашим вождем, — повторила она, указывая крылом на Филина, Бориса и канюков.

Куст боярышника не отвечал.

— Я не собираюсь вечно торчать на этом дурацком откосе, — подал голос Борис. — Если эти проклятые норки…

Филин состроил предостерегающую мину. Они заранее договорились вести себя как можно сдержаннее при первом контакте с противником.

— Стойте на месте или умрете! — крикнули из куста.

В следующее мгновение какая-то норка выскочила из укрытия и стремглав бросилась вверх. Как только она достигла Плато, из-за его края высунулась особенно свирепая норочья морда с торчащими во все стороны усами.

— Внимание, вы, там! — пролаяла норка. — Наш великий Вождь Мега позволил вам пройти. Несмотря на это, из соображений безопасности каждый из вас все равно должен сказать пароль. Чтобы вы знали, наш сегодняшний пароль — «кровь и кости». Ясно?

— Ясно, — проухал с высоты Филин и, бормоча пароль, понесся к земле, чтобы приземлиться на Плато первым. Он видел, как Борис, не проронив ни слова, миновал свирепого усача, и с облегчением вздохнул, когда барсука беспрепятственно пропустили. По крайней мере, теперь он знал, что их группа прибудет к месту переговоров в полном составе. Как-то оно повернется дальше…

Это была их первая возможность рассмотреть норо-чью главную базу вблизи. Филина особенно интересовал предмет, при помощи которого Мега задушил Лопуха. Судя по всему, норки придавали ему особенное значение. Он уже шагнул в этом направлении, когда усатый остановил его.

— Это не про таких, как ты, — прорычал он. — Оставайтесь на месте и ожидайте нашего Вождя.

Глядя, как быстро движутся норки и как жадно принюхиваются, Филин оценил, какой это действительно опасный противник. На всякий случай он пригнул голову к земле и предостерегающе зашипел, чтобы норки поняли, что имеют дело с такими же хищниками, как и они сами. Канюки, поняв его замысел, полуприкрыли глаза мигательными перепонками и глядели из-под них угрожающе.

Неожиданно усатый прокричал какую-то команду, и все остальные почтительно расступились, когда в круг вступил сам Вождь.

— Меня зовут Мега, — просто сказал он. — Я рад, что вы пришли.

Мега был не намного крупнее большинства своих сородичей, но независимое достоинство, с которым он держался, сразу бросалось в глаза и свидетельствовало о его авторитете и глубокой уверенности в себе. Вглядываясь в его глаза, такие же черные и немигающие, как и у него, Филин заметил в них странную искру, которая заставила его внутренне похолодеть. Холодное и жестокое безумие почудилось ему в этих бездонных глазах, и он вспомнил, как голова голубя по крутой дуге взлетает над землей, в то время как обезглавленное тело еще делает шаги.

С огромным трудом Филин справился с собой, запретив себе даже думать о подобных вещах.

— Я — Филин, — ответил он и поочередно представил Раку, Бориса и канюков. — Прежде чем мы начнем,— добавил он,— я хотел бы предупредить, что вообще-то мы не одобряем собраний. Вместе с тем мы признаем, что бывают ситуации, когда обмен мнениями необходим.

— Не могу не согласиться. — Главарь норок криво улыбнулся. — В последнее время появилось довольно много тем для обсуждения. Почему бы нам не позабыть о наших различиях' и не поболтать? Это ведь никому не повредит, верно?

Последние слова Меги заставили рассмеяться малыша с остроконечной хрящеватой мордой, который неожиданно появился рядом с вождем. Смех у него был пренеприятный, и Филин невзлюбил тварь с первого взгляда. Как ни странно, это только укрепило его во мнении, что между ним и вождем норок много общего и что оба они осознают это. Мега, в свою очередь, проникся к Филину теплыми чувствами за его практический, сугубо земной подход к проблеме. То, что Филин привел с собой барсука, внушавшего норкам почти мистический ужас, и свирепых канюков, говорило о мудрости лесного предводителя, хотя иногда Меге казалось, что автором идеи могла быть шумливая черная птица, которую Филин представил как Раку. Со слов Психо, Мега уже знал о породе грачей, которые очень умело организуют свое совместное жилье и работу на полях.