Норки!

— Если ты немедленно не известишь вождя, твой пароль будет «смерть»! — грозно проухал Филин, указывая кончиком крыла на Бориса, который медленно ковылял в их сторону.

Часовой бросил в сторону барсука только один взгляд и во всю прыть понесся вверх по склону, а Филин легко взмыл в воздух и полетел к заброшенной каменоломне. Если барсук решил поразмяться — что ж, удачи ему! Филин не видел смысла впредь сдерживать его враждебность.

Праведный гнев настолько ослепил его, что Филин даже не подумал, как быть, если Мега просто не захочет с ним встретиться. Когда же тот все-таки появился, Филин задал ему тот же вопрос, что повторяла безутешная Берта:

— Почему?

— Мне очень жаль, — с сокрушенным видом отозвался главарь норок. — Это было непреднамеренно.

Филин невольно вздрогнул. Он никак не ожидал услышать извинения — во всяком случае, в самом начале разговора.

— Но я своими глазами видел, как ты жрал его тело!

— У меня не было выбора. Я должен был уничтожить все следы, — устало вздохнул Мега. — Убили его не мы, то есть не лидеры. Альфонса прикончил молодняк.

Он замолчал, и по задумчивому выражению его морды Филин понял, что сейчас самое лучшее проявить выдержку и дать вождю норок возможность выговориться.

— Мне самому все это очень не нравится, — нарушил молчание Мега, — но ты должен поверить мне. Боюсь, в последнее время у нас в колонии возникли кое-какие проблемы с молодым поколением. Поначалу это не казалось серьезным… Мы просто не думали, что может до этого дойти. Повторяю, мне очень жаль. Как и тебе, наверное…

Филин ответил не сразу. Все становилось на свои места. Поначалу он решил было, что после ухода людей норки взялись за старое, но теперь, если он только не ослышался, Мега открыто признавал: он потерял контроль над ситуацией. Вот почему кампания по истреблению ушастых стала свирепой, как никогда! Вот почему кроликов убивали теперь не только в дальних полях, но и в самом лесу!

— Я пытаюсь разобраться с этим, — прибавил Мега, нарушив цепь его размышлений. — Уверяю тебя, в будущем ничего подобного не случится.

— Боюсь, уже поздно, — заметил Филин, стараясь сдержать свою горечь и гнев.

И все равно ему продолжало казаться, что стоит дать вождю норок шанс. Больше того, если Мега действительно собирался найти виновных и примерно их наказать, он мог кое-чем ему помочь.

— Не знаю, говорит ли это тебе что-нибудь или нет, — сказал он, — но Альфонса заманил в ловушку молодой самец. Он сказал, будто ты приглашаешь его на Плато, чтобы наградить за спасение леса. Завирушкам он показался маленьким и каким-то больным с виду. Альфонс легко попался на эту удочку.

— Спасибо, — отозвался Мега. — Это как раз те сведения, которые были мне нужны. Не беспокойся, я разберусь.

Филину, который слушал его очень внимательно, неожиданно показалось, что Мега слегка колеблется.

«Вот гуано, — подумал Филин, когда его вдруг осенило. — Да Мега просто-напросто проспал заговор, который зрел у него под носом! Он потерял свое политическое чутье и вот-вот потеряет власть!»

Но если Мега больше не может удерживать своих норок железной хваткой, то все его обещания не стоят выеденного яйца. Теперь в лесу может произойти что угодно, а Мега не в силах будет это предотвратить. Хуже того, он может узнать о случившемся самым последним.

— Я еще не утратил контроль над ситуацией, — перебил ход его мыслей Мега. — Держись подальше, ясно? Это наше, норочье дело.

И он быстро выскользнул из каменоломни. Филин чувствовал себя смущенным. Его сотрудничеству с вождем норок, очевидно, пришел конец, а он так и не выяснил, зачем понадобилось прятать останки Альфонса и куда норки девали все эти перья.

Он еще долго сидел в пустынной чаше Карьера и размышлял. До сегодняшнего дня он кое-как справлялся со своим предубеждением против норок, ибо вынужден был сотрудничать с ними в борьбе против людей, готовых погубить лес. Мысленно оправдываясь перед самим собой и остальными, Филин — в какой-то степени повторяя слова Юлы — твердил себе, что в чем-чем, а в эффективности норкам отказать нельзя. Теперь, как он ни старался, он не мог даже представить себе, какое живое существо смогло бы помочь им одолеть норок. Вряд ли это были щелкуны, которые все еще собирались на шоссе и подолгу ждали появления своего драгоценного золотого чуда.

Филин внезапно подпрыгнул, пораженный новой идеей, которая пришла к нему в голову как озарение. Как он не додумался до этого раньше?! Он был так зол на себя, что ему захотелось дать себе здоровенного пинка

в украшенный гладкими перьями зад. А еще считал завирушек туповатыми! Вот оно — решение! Нужно только найти способ известить щелкунов о присутствии норок и о гибели Альфонса. Тогда люди сделают работу за них и отомстят хищникам за злодейское убийство редкой золотой иволги. Вот только как известить их потенциальных спасителей о том, что произошло?

Можно было бы бросить на берегу реки несколько желтых перьев, вот только Мега как будто специально позаботился о том, чтобы от несчастного Альфонса не осталось и следа. Как же быть?

«М-Первый и М-Второй наверняка что-нибудь придумали бы»,— подумал он с мрачным юмором, но в такой ситуации вряд ли стоило обращаться к ним за консультацией. Но кого еще можно попросить о помощи, не подвергая опасности всю затею? Конечно, он может безусловно доверять Борису, но из-за Альфонса они так резко разошлись во мнениях, что в последнее время почти не разговаривали. Нет, они не ссорились, но вряд ли сумеют помириться.

При мысли о том, что могло бы случиться, если бы он доверился Кувшинке или кому-то еще из числа Сопричастных Попечителей, у Филина что-то екнуло в груди. Кролики были хуже, чем бесполезны; они, несомненно, устроили бы митинг и погубили всю затею в зародыше. Если норки узнают, что он задумал, они никогда не простят ему предательства. Если стая норок поставит себе целью расправиться с ним, то рано или поздно они его схватят. И Юлу тоже. Норки не успокоятся, пока не перебьют в лесу все живое. Даже если молодняк действительно вырвался из-под контроля старших, перспектива была немногим лучше. В этом последнем случае свара между поколениями норок просто обескровит лесное сообщество и обречет его на медленную гибель.

Да, проблема оказалась запутанной, как повилика в шиповнике, нечего было и пытаться решить ее в одиночку.

Для начала он решил рассказать Берте и Раке, как погиб Альфонс, однако, когда он достиг Малой поляны, вдовствующей императрицы там уже не было.

— Она захотела побыть одной, и я решила уважить ее желание, — пояснила Рака. — Она обещала скоро вернуться.

— А где остальные?

— Кувшинка увела завирушек на митинг, остальные тоже пошли с ней. Кстати, она просила передать тебе, что ты просто-таки обязан на нем председательствовать.

— Пусть не надеется,— бросил Филин.

— Я беспокоюсь из-за Берты, Фил,— призналась Рака. — Она уже давно должна была вернуться.

— Она уже взрослая, — рассеянно отозвался Филин, думая о своем.

Ему очень хотелось начать действовать до того, как щелкуны поймут, что золотая иволга больше не живет в этом лесу. Если не подсказать им, какая беда стряслась с Альфонсом на самом деле, они просто подумают, будто он улетел куда-то в другое место, и перестанут собираться на берегу реки. Нет, нужно как можно скорее поделиться своими соображениями с кем-то, от кого можно ждать разумного совета. Хотя бы с той же Ракой. К тому же ей просто необходимо заняться чем-нибудь новым. Это ее отвлечет.

— Пожалуй, такое дело по плечу только этим двоим из Отдела норкетинга,— задумчиво проговорила Рака.

Она почти сразу согласилась с предложением Филина, но тоже никак не могла сообразить, кто из живых существ способен оказать им помощь в таком деликатном вопросе.

— Есть, правда, Фредди…— добавила она, но так, словно размышляла вслух.

— А-а, этот пронырливый ублюдок! — с презрением бросил Филин.

Но он тут же вынужден был согласиться, что Рака, пожалуй, права. Лис с его умением сталкивать лбами две противоборствующие стороны и использовать результат к своей выгоде, несомненно, был тем, кто им нужен. И сразу сам себе возразил: Фредди якшался и с норками, а значит, с легкостью может предать и лес.