Страница 26 из 28
Затем она села у изголовья Рамона, с нежностью глядя на него и надеясь, что скоро он откроет чудесные карие глаза и улыбнется ей своей неповторимой улыбкой.
— Мне не верится, что мы здесь уже три недели, сказала Нена однажды вечером, когда они сидели на террасе, накинув на себя куртки, так как ночи стали значительно холоднее. Рамон выздоровел удивительно быстро, но все еще нуждался в покое.
— Да, время пролетело незаметно, — согласился Рамон, беря Нену за руку и сжимая ее пальцы. Спасибо, любовь моя, за заботу. Я не мог мечтать о лучшей жене, — улыбнувшись, сказал он.
— Нельзя сказать, что ты покладистый больной, — упрекнула мужа Нена, вспомнив первые дни после несчастного случая, когда Рамон почувствовал себя лучше и начал негодовать, что его заставляют лежать, в то время как он хочет двигаться. Но Нена упорно стояла на своем, и, сам не зная почему, Рамон подчинился ей.
— Выпьешь еще немного? — предложил Рамон, наполняя вином ее бокал. Он взглянул на часы. Через двадцать минут мне надо сделать несколько звонков, а пока мы можем посидеть здесь.
— Хорошо, — улыбнулась Нена. Она любила вечера, которые они вместе проводили на террасе.
Эти моменты стали особенно дороги ей после опасного происшествия на море, которое связало их невидимой нитью.
— А-а-а, уже звонят, — заметил Рамон, поднимаясь со стула и направляясь в комнату.
Через открытую стеклянную дверь до Нены доносились обрывки разговора.
— Да? Когда вы обнаружили это? Понятно. Что ж, этим необходимо заняться немедленно. Я был уверен, что это он. Боюсь, что так… нет, это невозможно. Прекрасно. Я буду там завтра.
От последней фразы Рамона у Нены упало сердце. Она поняла, что звонят из Лондона. Что-то случилось в офисе — в его собственном или дедушкином, — и без личного присутствия Рамона не обойтись. Вот и заканчивается чудесный сон.
— Нена, боюсь, что завтра нам придется уехать.
Мы возвращаемся в Лондон. Мне немедленно надо заняться делами в офисе, — небрежно сообщил Рамон.
— Понимаю, — ответила она, чувствуя, как ее охватывает страх и разочарование. Здесь все так чудесно, что ей не хочется возвращаться в реальный мир. — Что-то случилось? — спросила Нена, заметив нахмуренные брови Рамона.
— Я еще не совсем уверен, но думаю, что да.
Сейчас мне трудно объяснить тебе это.
— Не понимаю, почему, — возразила Нена. — Не такая уж я тупица.
— Я просто не уверен в фактах, а в это вовлечены другие люди. Боюсь, что тебе придется подождать, — не терпящим возражения тоном сказал Рамон, и она почувствовала, как в ней вспыхнуло раздражение.
И боль.
Началось. Внешний мир уже проникает в их маленький рай, внося в него сомнения и страхи, от которых в последнее время ей удалось избавиться.
Реальная жизнь вновь грозит ей испытаниями.
Нена молча поднялась и медленно пошла в комнату. Внезапно у нее пропало желание сидеть на террасе, наслаждаясь удивительной красотой ночи и дуновением свежего ветерка. Волшебство закончилось, грустно подумала Нена, и чем скорее она поймет это, тем будет лучше.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
После возвращения домой Нена редко видела Рамона. Ей казалось, что он чрезмерно занят, потому что Рамон часто возвращался на Итон-Сквер не раньше десяти часов. Она не задавала ему никаких вопросов, но остро переживала отсутствие мужа. Неужели в офисе так много работы, что ему необходимо оставаться там допоздна?
Однажды она собралась с духом и позвонила ему на мобильный телефон, но получила такую отповедь, что больше не отваживалась делать это.
— У меня заседание, — нетерпеливо сказал Рамон. — Я позвоню тебе, как только оно закончится.
Но он приехал домой после полуночи, и к тому времени Нена, наплакавшись, уже давно спала.
Бесполезно. Всегда будет то же самое. Несколько недель, которые они провели на острове, были всего лишь иллюзией, пленившей их обоих.
Теперь Рамон возвратился в собственный мир — мир бизнеса и случайных или не совсем случайных любовных связей.
Кроме того, Нену беспокоило, что со дня возвращения они почти не занимались любовью. Это и поздние возвращения Рамона домой вкупе с его возросшей раздражительностью отнюдь не унимали ее тревоги.
Ей необходимо решить, поняла Нена, будет ли она терпеть такую жизнь или положит конец их браку раз и навсегда.
Другое дело, которое она не довела до конца, заключалось в рассылке заявлений в университеты, в которые ей хотелось бы поступить. Но почему-то у нее не было ни сил, ни желания заниматься этим. Возможно, она отложит поступление еще на год.
Жизнь — не очень веселая штука, грустно подумала Нена, чувствуя, что медленно увядает.
Свет в конце туннеля почти не виден.
По мере того как продвигалось расследование, Рамона все более раздражали возникавшие расхождения — не только в отчетностях компаний покойного дона Родриго, но и в крупных сделках.
Ему было трудно добраться до сути всех махинаций без того, чтобы подозреваемые не почувствовали приближавшуюся опасность. Расследование требовало большой осторожности и грозило затянуться надолго. Днем у него было много дел, связанных не только с управлением своим бизнесом, но и с налаживанием деятельности компаний "Карвахаль".
Его рабочие дни были длинными, а ночи короткими. Ему хотелось объяснить Нене, что происходит, но он знал, что на данном этапе это невозможно: дело было слишком деликатным.
Но однажды, когда в конце недели Рамон предложил съездить в Париж и немного отдохнуть, Нена не проявила никакого энтузиазма. Она не хотела останавливаться в квартире, принадлежавшей дону Родриго, и сказала, что они могут пожить в гостинице.
Рамон согласился и забронировал номер.
Они прибыли в Париж в пятницу вечером и собирались поужинать в ресторане рядом с гостиницей. Потом можно потанцевать или выпить где-нибудь, подумал Рамон.
Но Нена была необычно молчалива и неохотно поддерживала разговор.
— В чем дело, Нена? — спросил он, с трудом сдерживая раздражение. Он хочет, чтобы они приятно провели время вместе, но она отнюдь не расположена веселиться. Разве он не был в полном ее распоряжении все три недели, которые они провели на Агапосе? Должна же она понимать, что у него накопилось много работы и, кроме того, есть множество других обязанностей!
— Ни в чем. Если не считать, что во всем, — пробормотала она, с ожесточением намазывая маслом французскую булочку.
— Что ты хочешь сказать, дорогая? Я думал, мы покончили с проблемами и наши отношения наладились.
— Неужели? — язвительно осведомилась Нена, бросая на него сердитый взгляд. — Ты ошибся. Возможно, ты полагаешь, что меня можно засунуть в долгий ящик, пока у тебя есть более неотложные дела, но я думаю, что заслуживаю некоторого внимания.
Рамон вздохнул. Ему придется нелегко. Расследование достигло критической точки, и
утечка информации может оказаться роковой.
— Послушай, Нена, я знаю, что меня часто не бывает дома…
— Часто? Это явное преуменьшение!
— Пожалуйста, — взмолился он, — пойми. Я не могу объяснить тебе всего, что происходит в офисе, но сейчас мне в буквальном смысле приходится тушить настоящий пожар.
— Ну, еще бы! И обязательно после шести часов вечера и до глубокой ночи!
— Нена, что ты такое говоришь?
— Что у тебя, Рамон, кажется, появляется огромное количество дел, после того как заканчивается рабочий день.
Он надменно посмотрел на нее.
— Это на самом деле так.
— Великолепно! Этим все сказано, не так ли?
— Что ты имеешь в виду? — медленно спросил Рамон, поставив бокал на стол и сердито сжав губы. Прищурившись, он бросил на нее грозный взгляд.
— Что у тебя, очевидно, есть любовница. Поэтому я считаю, что лучше всего покончить, наконец, со всей этой бесполезной болтовней.
— Ты хочешь расторгнуть наш брак? — язвительно спросил он.
— Да. Я думаю, Рамон, что на этот раз мое терпение иссякло. Сначала была Луиса, а сейчас… я не знаю, кто это, но мне ясно, что у тебя есть женщина, с которой ты проводишь каждую ночь, — у Нены подозрительно блестели глаза, но она сделала усилие и улыбнулась, твердо решив, что на этот раз не даст одурачить себя.