Горец-любовник

Глава 6

Маленький острый кулачок ударил ему в нос – да так, что у Грегора глаза заслезились. Он выругался и попытался удержать Алану, метавшуюся на кровати и что-то бормотавшую. Грегор опасался, что у нее снова начался жар, хотя в последние три дня она неуклонно шла на поправку. Но нет, ничего подобного… Прижимая ее к матрасу, он не чувствовал, чтобы она полыхала жаром. Мысленно обозвав себя похотливой скотиной, Грегор все же не удержался от искушения и, лежа на Алане, прижался к ней покрепче всем телом. Затем, приподнявшись, попытался разбудить ее.

– Кайра, Кайра! – кричала девушка, пытаясь высвободиться.

– Тихо, успокойся, – прошептал Грегор. – Это всего лишь сон.

– Она в опасности! Я ей нужна!

– Да успокойся же… Тебе это просто снится.

Каким бы ни был этот сон, он крепко держал Алану в своих объятиях, и она никак не могла проснуться. Не удержавшись, Грегор принялся покрывать поцелуями ее лицо, шепча ласковые слова, чтобы ее успокоить. В какой-то момент он поцеловал ее в губы и тотчас же обнаружил, что она затихла, успокоилась. Приподняв голову, Грегор увидел, что она смотрит на него широко распахнутыми глазами. Она была испугана, это верно, но все же ему показалось, что в глубине ее золотистых глаз он разглядел… признаки желания.

Алана сразу же поняла: она пробудилась от беспокойного сна о Кайре, чтобы почувствовать теплое прикосновение губ Грегора к ее губам. Его мускулистое тело прижималось к ее телу, и это возбуждало и будило воображение; перед ней возникали картины и образы, которые порядочной девушке не должны приходить на ум. И еще она ощутила его возбуждение… Да, он желал ее – она в этом не сомневалась, и поцелуи, которыми Грегор покрывал ее лицо, были тому доказательством. Что ж, теперь понятно, почему ее жуткие сновидения внезапно превратились в чувственные. Кайра и тот человек, что ей угрожал, померкли, и вместо них возникли иные образы: она видела во сне себя и Грегора, и оба они, нагие, сплетались в объятиях.

Эти образы отчего-то не померкли и после того, как она проснулась. И сейчас его губы были в дюйме от ее губ. Алана знала, что должна его оттолкнуть, но не шевельнулась. Несмотря на отсутствие опыта, Алана была уверена в том, что Грегор хочет опять ее поцеловать, и она не собиралась ему препятствовать. Более того, она знала, что будет ужасно разочарована, если этого не произойдет – ведь ей уже столько дней хотелось, чтобы Грегор ее поцеловал. Она хотела этого еще до того, как узнала, как он выглядит. В предвкушении головокружительного поцелуя – такого, о каких так любили рассказывать ее кузины, – Алана облизнула губы.

Глядя, как она обводит кончиком языка свои чудесные губки, Грегор чувствовал, что желание его усиливается с каждым мгновением. Причем он был почти уверен, что она слишком невинна, чтобы делать это нарочно. Скорее всего, она даже не понимала, к чему его только что призывала, но он все равно намеревался ответить на ее призыв. Едва ли он получит все, чего так страстно желал, однако любопытство побуждало его взять хотя бы то, что можно было взять прямо сейчас.

Прикоснувшись губами к ее губам, Грегор почувствовал, что она дрожит. Запустив пальцы в ее густые мягкие волосы, он привлек Алану к себе и впился поцелуем в ее губы. Разумеется, он желал большего, однако понимал, что сейчас торопиться не следует. Не следует уже хотя бы потому, что Алану никто еще не целовал по-настоящему – в этом не могло быть ни малейших сомнений.

В какой-то момент он на мгновение прервал поцелуй, и девушка тихо вздохнула. Грегор воспользовался тем, что она приоткрыла губы, и тотчас же почувствовал, как Алана вздрогнула и напряглась, когда его язык скользнул меж ее губ. Да-да, конечно же, ее еще никто так не целовал. При этой мысли он почувствовал головокружение, и его желание еще больше окрепло. Однако он все же надеялся, что сумеет удержать похоть в узде, чтобы не напугать сейчас Алану.

Она чуть не оттолкнула Грегора, почувствовав во рту его язык. Но желание оттолкнуть его исчезло очень быстро, и Алана прижалась к нему покрепче, словно требуя продолжения – она уже была охвачена желанием.

Конечно, Алана не была так наивна, чтобы не понимать, куда приведут ее подобные поцелуи, но она решила, что может еще немного потянуть и продлить удовольствие, а сказать «нет» она всегда успеет.

Внезапно Грегор убрал руку с ее плеча, переместив ладонь ей на грудь. Алана чуть не вскрикнула – от этого прикосновения внизу живота у нее словно костер разожгли. И еще ее поразило то, что она ощущала желание Грегора так сильно, как если бы это желание было ее собственным. Казалось, она даже чувствовала запах этого желания. Хотя она слышала о таких вещах от бабушки и от Элизабет, ей все же не верилось, что такое возможно. И уж конечно, она даже вообразить не могла, что нечто подобное случится с ней. Встревоженная новизной и остротой ощущений, Алана положила ладони на грудь Грегора и, сделав над собой усилие, оттолкнула его.

Он глубоко вдохнул и отстранился от нее. Алана могла бы и не видеть красные пятна у него на скулах и его потемневшие глаза, могла бы и не слышать его прерывистое дыхание – она по-прежнему чувствовала его желание как свое собственное, И она подозревала, что выглядит сейчас примерно так же, как он, – щеки горят, глаза подернуты дымкой, грудь вздымается…

Если бабушка говорила правду, то этот мужчина, что сейчас пристально смотрел на нее сверху вниз, и был тем самым мужчиной, для которого она создана. Да, возможно, Грегор Макфингел Камерон действительно ее вторая половина, вот только она не знала, как ей с этим быть то, что она сделает сейчас, определит все ее будущее, так что ей следует хорошенько над этим подумать. Хотя сейчас ей больше всего на свете хотелось отдаться на волю страсти, она не могла позволить страсти взять верх над разумом. Бабушка и Элизабет отважились сыграть с судьбой в кости, поставив на своих избранников, но она, Алана, не была уверена, что готова последовать их примеру. Вспоминая рассказы обо всех испытаниях, страданиях и сердечных муках, что пережили эти женщины, прежде чем найти свое счастье, Алана чувствовала в себе все меньше решимости.

Грегор смотрел на девушку все так же пристально. Он говорил себе, что не следует обращать внимание на молчаливый отпор той, чьи маленькие ладошки оттолкнули его. И в то же время он прекрасно понимал, что должен взять себя в руки, должен внять доводам рассудка. Алана имела полное право остановить его. Он мог утешаться тем, что разбудил в ней желание, пусть даже ему было немного неловко из-за того, что она владела собой лучше, чем он.

«Слишком рано», – сказал себе Грегор, стараясь побыстрее успокоиться. Да, слишком рано, ведь Алана – девушка из знатной семьи. К тому же она невинна и совершенно неопытна, что ясно следовало из того, как она приняла его поцелуй. И разумеется, она не из тех, кого можно принуждать к соитию. А желание, которое он разбудил в ней, – оно для нее внове, и использовать это против нее было бы с его стороны свинством. Она заслуживала того, чтобы ее соблазняли с чувством и без спешки. Ему предстояло научить ее открываться навстречу страсти, не бояться ее, не стыдиться. Но те женщины, которых Грегор знал раньше, не нуждались ни в чем подобном, поскольку не были ни невинными, ни стыдливыми, поэтому он вовсе не был уверен в том, что владеет нужными навыками. И все же твердо решил, что непременно попытает счастья. Заставив себя улыбнуться, Грегор пробормотал:

– О, я сожалею, малышка.

– Сожалеешь?.. – Для Аланы его слова были как пощечина.

– Да, прости, я потерял над собой контроль. – Он осмелился поцеловать ее в щеку. – Ты очень красивая девочка, и я захотел попробовать на вкус твои губы. Конечно, я нехорошо поступил, поцеловав тебя в тот момент, когда ты еще толком не проснулась. Что ж, прости меня, пожалуйста.

Алана тихонько вздохнула, стараясь не замечать боль, порожденную его словами. Получалось, что он поцеловал ее лишь потому, что был возбужден и потянулся к теплому женскому телу рядом, не осознавая до конца, чье это тело. Значит, те чувства, которые она испытала, уверенность в том, что она чувствует его страсть так же явственно, как и свою собственную, – все это оказалось всего лишь плодом ее распаленного воображения. Наверное, ей следовало испытать облегчение от того, что никакой второй половины рядом с ней не было и решать ничего не нужно, но вместо радости Алана испытала разочарование. Она готова была простить Грегору минутную слабость, учитывая его раскаяние, но вот раскаяния-то она в нем и не заметила.