Страница 19 из 83
Эльса: Как у вас вчера все прошло?
Мама: Мы хорошо посидели, встретили праздник…
Эльса: Нет, я имею в виду, погода у вас какая была? У нас тут все время такой ветер…
Мамаша Магги: Да, вчера была такая метель — настоящий буран.
Мама: Правда? Да что вы говорите! А у нас ва-аще никакого ветра не было, все тихо.
Хлин сказал: Погодка прямо как для гриля.
Эльса (со смехом): Правда? Он прямо так и сказал?
Магги (с ухмылкой): Вы вчера что-то жарили на гриле? Жаркое для праздничного стола?
Я (с идиотской улыбкой): Да, да.
После этого — пауза. Я чувствую себя так, будто сморозил глупость. Голод и бессонница скоро доконают меня. Желудок как дрянное радио, настроенное на «поиск». Хочу кофе с печеньем. Завтрак. Я обращаю свои молитвы к кофейнику, который попыхивает себе на кухне и извиняется за промедление кряхтением, как человек, который слишком надолго засел в сортире. Рассматриваю Сару, чтоб не срубиться. Да… Она чем-то похожа на Джейн Фонду. Божество, покрытое морщинами. Да… Джейн — бутылка, а она — банка. Сара — бывшая царица ночи, а теперь — массовик-затейник в кафе «Розенкранц». Темноволосая, накрашена темным, с налетом испитости на лице, помимо макияжа, — или это такой свет от лампы? В ее глазах я насчитал 1040 (20x52) уик-эндов (блестящая карьера от дискотеки «Глёймбайр» до отеля «Исландия»), а потом опустил глаза. Подозреваю, что папа у нее сто пятьдесят шестой. Она сказала в каком-то интервью, что перевалила за сотню. Вот был бы прикол, если бы они все вместе пришли в бассейн. Сара. Бассейн… Где она, а где я! Я спал всего с шестью, не больше. До смешного мало. Да… Во мне что-то не так. Вот я весь. С моими шестью в джакузи, а Сара в это время плавает со своей сотней в глубоком бассейне. Да я бы со своими и в джакузи не сел. Мне ни разу не попалось никого дороже 30 000, а это, по-моему, такая цена эскорт-услуг в Амстердаме. Ну да… Хофи в начале тянула на 40 000. «Почему ты мне тогда за это не заплатил?» Ведь так она сказала? Я потягиваюсь на диване, пытаясь принять горизонтальное положение, чтобы проверить, нет ли у папы на запястье номерка на синей резинке[95]. От стекла на журнальном столике блики.
Мама: Хавстейнн, а твоя мама у тебя была?
Хавстейнн: Да, а еще Гейри, Сарин брат.
Бабушка: А? Где я была?
Папа: Я ей сказал, что ты вчера была у нас в гостях. Вчера вечером.
Бабушка: Да, да… А я надолго оставалась?
Папа (с улыбкой): Нет-нет. Мы тебя к десяти отвезли домой.
Бабушка: Вот и хорошо. Мне надо вовремя ложиться.
Я представляю Сару голой. Нет, лучше опять одеть. У нее груди приспустились, надо подкачать. Она на них слишком долго ездила. Это не здорово; я о них столько слышал, о них в свое время много говорили. Деликатесы. Я представляю, что я голый рядом с ней, одетой. Сережки на ней, наверно, шестьсот семьдесят третьи по счету. Дырки в ушах растянулись. «Where have all your earrings gone?»[96] Что же это за песня?[97] Эльса принесла кофе.
Мама: Ты новые чашки купила?
Эльса: Да, правда, красивые? Мы их покупали в Бостоне этим летом. Лолла, тебе сидеть удобно? Дать тебе стул?
Лолла: Нет-нет, все нормально.
Лолла сидит между мной и мамой. Коленка, коленка. Коленка, коленка.
Папа: Ну, как, Вагн, у вас там много снегу намело?
Вагн… Вагон… Да, точно, его зовут Вагн. У Магги отчество Вагнссон.
Маггин папаша: Ну, пожалуй, побольше, чем у вас в городе.
Папа: Ага.
Маггин папаша: А вообще я считаю, нам этой зимой просто повезло.
Папа: Правда?
Маггин папаша: С тех пор, как у нас появился джип, — совсем другое дело.
Папа: Ты джип купил?
Маггин папаша: Да, знаешь, «тойоту» — новье. Теперь стало гораздо легче.
Папа: Легче, говоришь?
Маггин палаша: Да, совсем другое дело, не то что когда…
У тинейджера глубоко-глубоко под напластованиями спортивных кофт пищит телефон; диванное семейство непроизвольно дергается и смотрит на него с ужасом в глазах. Вдруг ему пришел приказ пустить их в расход? Парень дает звонку отбой и смотрит на телефон.
Маггина сестра: Кто звонил?
Тинейджер: По-моему, папа.
И снова молчание. Все думают об этом папе. И все представляют, как он сейчас звонит по телефону. Из автомата возле тюрьмы на Литла-Хрёйн, по телефону в машине перед закрытым кафе на мысу Гранди, по мобильнику в темной студии в Хабнарфьордуре[98]…
Папа: Японские джипы сейчас стали такие клевые.
Маггин папаша: Да, интересные такие машинки…
Интересные? Наверно… Я рассмеялся. Где-то глубоко во мне, по бездорожью, где только на джипе и проедешь, канает на пониженной передаче смех. Ну-ну… Кофе жидковатый. Молчание. Мы все смотрим в сад. У нас тут снова мебельный салон. Мы следим за тем, как восточный край неба мало-помалу темнеет, как гора Ульварсфетль борется за жизнь со всепоглощающим мраком, эта борьба заведомо обречена, геройски безнадежная борьба, ее сотрут с карты видимого… Что мне лезет в голову? Откуда такие фразы? Из книг. Читать вредно. Книги — для бездуховных. Дух сам придет, надо лишь вдохнуть его. В невыкуренной сигарете мыслей больше, чем в пятитомнике исландских саг.
Смотрю на Лоллу. Она смотрит на меня и беззвучно спрашивает, можно ли здесь курить? Я мотаю головой. С какой стати она поехала сюда с нами? Добровольно вызвалась исполнить чужой гражданский долг. Она здесь как самокрутка в пачке «Салема». Вдруг я перевожу взгляд с Лоллы на папу. Он смотрит на меня. Взгляд совершенно трезвый. Перевожу взгляд на Сару: сорри, Сара, сорри — и пробегаю взглядом по дивану. Семейство магнусовых. Пузо, пузо, пузо. Такой публике больше всего подошло бы сидеть в джакузи с массажным приспособлением. Чтобы были видны только головы. Так будет спокойнее, брюхо в надежном месте. Я уже собрался спросить: «А джакузи у вас есть?» — но у меня за спиной возникла Эльса с кофейником.
Эльса: Хлин, еще кофе?
Я: Давай.
Эльса: Ну что, Хлин? Ты все сидишь и молчишь…
Я: А сколько стоит ваш диван?
Эльса: Что? Сколько стоит? Господи, я уж и забыла, за сколько мы его покупали. Магги, а ты помнишь? А почему ты спрашиваешь?
Магги: Ты хочешь купить у нас диван, Хлин?
Я: Да, У вас такой удобный диван.
Маггина мамаша: Вот я тоже думаю, какой у вас удобный диван.
Я: Да, жутко удобный. Просто одно удовольствие здесь сидеть. На нем.
Маггина мамаша: Да, и цвет тоже такой веселенький.
Я: Ага, удачный цвет.
Магги: А сколько бы ты за него дал?
Я: Ну… Не знаю…
Мама: Боюсь, Хлинчик, что это слишком дорого, ты не потянешь.
Магги: Он может купить его в рассрочку.
Эльса: Магги!
Маггина сестра: Хлин, а где ты работаешь?
Я: Я?
Маггина сестра: Да, ты. Кажется, что-то с компьютерами, правда?
Я: С компьютерами?
Маггина сестра: Да. Эльса, ты вроде так сказала? Что он работает на компьютере?
Эльса: Вроде так. Знаешь, вообще, когда меня спрашивают, где работает брат, я прямо не знаю, что ответить. Хлин, вот как мне отвечать на такой вопрос? Что мне сказать, чем ты занимаешься?
Я: Ничем.
Эльса: Ничем?!
Я: Да.
Эльса: Прямо не разберешь, ты шутишь или всерьез…
Я чувствую, что остальные смотрят на меня, а мне не удается сделать вид, что это шутка (а разве я пошутил?), — и мое «ничем» наполняет воздух, проделывает в воздухе дыру, воздушную отдушину. Семейство на диване забеспокоилось, кожа скрипит, а они шарят под сиденьем в поисках спасательного жилета. Стюардесса Эльса пытается успокоить их и берется за кофейник:
— Кому налить еще кофе? Сара?
Сара: Да. Чуточку.
Невинное журчание кофейной струи в тишине делается невыносимым, режет ухо. Я смотрю в пол и ищу мигающие лампочки, указывающие, где запасной выход: мне надо что-нибудь сказать. Но бабушка, этот гений Альцгеймера, спасает положение.
95
Имеется в виду номерок из гардероба в бассейне. (У мужчин резиновые браслеты, к которым крепится номерок и ключ, синего цвета.).
96
«Куда делись все твои сережки?» (англ.).
97
Аллюзия на песню Пита Сигера и Джо Хиккерсона «Where Have All the Flowers Gone?» («Куда исчезли все цветы?») — вольную переработку казацкой песня «Колода дуда», цитировавшейся М. Шолоховым в «Тихом Доне».
98
Хабнарфьордур — портовый город недалеко от Рейкьявика, основанный примерно в то же время, что и исландская столица. Гранди — мыс на западной окраине Рейкьявика. Тюрьма на Литла-Хрёйн — крупнейшая и наиболее известная в стране тюрьма на юго-западе острова.