Страница 53 из 62
Я сунул руку в сумку, достал «Орла» и бросил монету на ладонь Джину.
Он улыбнулся.
– Жертвование своими интересами ради других до добра не доводит, – буркнул он. – Помни об этом…
– Ты помни, а мне не обязательно! – отозвался я, усаживаясь на сиденье.
– Как хочешь. – Он пожал плечами. – Скажи мне только одно, пока не уехал…
– Мужики, кончайте! – Малина выжал сцепление.
– Твоя сумочка, – Джин ткнул в нее веткой, – зачем ты постоянно таскаешь ее с собой?
– Не твое собачье дело! – отрубил я.
Малина определенно не зря тратил драгоценное время, совершенствуя навыки езды на мотоцикле. Он несся по шоссе, попавшему под власть урагана, с щегольством, от которого волосы дыбом на голове вставали. С небрежной грацией объезжая поваленные деревья, он ловко уклонялся от встречного ветра. Перекресток «Тропы Тамайами» в районе Ройял-Палм-Хэммок был ярко освещен. Я увидел проблесковые маячки патрульных машин. Когда мы подъехали ближе, нас остановил помощник шерифа в нелепой оранжевой зюйдвестке.
– Ты приятель Черники? – гаркнул он.
– Да, сэр! – крикнул Малина в ответ.
Помощник шерифа посмотрел на меня:
– Это у вас машина перевернулась?
Я кивнул.
– А где второй?
– Еще там! – крикнул я. – Надо скорее вернуться и забрать его!
– Я сам поеду за ним, а вы двое – марш в эвакуатор к Шефу. Сидите там и ждите!
Помощник шерифа побежал к своей машине, завел ее и понесся по Девяносто второму шоссе. В лучах его проблескового маячка высвечивались искореженные деревья.
– Копы, мать их! – вздохнул Малина. – Любят они ковыряться в дерьме.
Будто сам не любил!
Местный тягач-эвакуатор с включенными фарами стоял под навесом придорожной закусочной, изрядно пострадавшей от урагана. Малина вкатил свой облепленный грязью мотоцикл на платформу, а я закинул сумку-саквояж в кабину, где, скрючившись, лежал Черника. Рядом с ним сидел знакомый мне пожилой байкер из Эверглейдс-Сити.
Увидев меня, он вытаращил глаза.
– Ведь это ж надо! Где твой папаша, сынок?
Я устроился поудобнее между Черникой и Малиной.
Кабину заполнял сладкий аромат марихуаны.
– Не понял! – ухмыльнулся я.
– Где папаша твой? Тот, который капитан.
– Там, – сказал я, кивнув на дорогу. – Но он мне не папаша, а то, что он никакой не капитан, ты и сам прекрасно знаешь.
Черника передал мне самокрутку, и я присосался к ней, как умирающий к кислородной подушке.
– Ну, дела! – протянул Шеф. – Он был капитаном, сукин сын, когда отправил меня в тюрягу. Капитан Юджин Кассо поломал мне на хрен всю военную карьеру, но так и не отучил курить травку! – Он подмигнул мне. – Знаешь, позавчера я рассвирепел, когда узнал его. Я, конечно, не сдержался и врезал ему, но в данный момент я к нему злобы не питаю. Все-таки он был неплохим взводным. Ходил в разведку и замочил кучу косоглазых. По-моему, он заслуживает уважения. Согласен?
Я кивнул.
– Я прибалдел, когда увидел его в нашей глухомани, – продолжал Шеф. – Я всегда считал, что такие, как он, крутятся в районе Майами-Бич. Кстати, что он здесь делает?
Я передал самокрутку дальше по очереди.
Пелену дождя прорезал луч проблескового маячка патрульной машины.
– Думаю, он умирает, – вздохнул я.
– Ё-мое! – произнес Шеф, затягиваясь и сминая окурок.
– Атас! – вякнул Черника. – Коп возвращается.
Помощник шерифа подкатил к эвакуатору, опустил стекло.
– Наводнение! – сообщил он. – Добраться до твоего приятеля, парень, нет никакой возможности.
Он перевел взгляд на Шефа, наморщившего лоб.
– Шеф, даже не думай! Мост впереди уже на три-четыре метра под водой. Беднягу, полагаю, уже смыло. Езжай за мной, сматываемся!
Шеф покачал головой и дал по газам. Он вырулил на шоссе, и сразу его рация взорвалась пиканьем и взволнованными голосами.
– Морпехи вообще-то не бросают своих в беде, – буркнул он.
Я кивнул.
13
Хотелось бы, конечно, поразить всех сообщением, будто на моих глазах громадная волна высотой с десятиэтажный дом затопила юго-западное побережье Флориды, короче – вода поглотила сушу, смыла с лица земли города и поселки, но ничего подобного не происходило.
Коп высадил нас на восточной окраине Неаполя, у приспособленного под убежище здания школы, и велел мне дождаться его. Ему, мол, надо меня допросить.
– Ага, как же! – фыркнул Малина, когда помощник шерифа уехал.
Мы сидели на оранжевых пластиковых стульях, дожидаясь, когда нас осмотрит врач.
Грузная медсестра со значком добровольца на необъятной груди вручила нам отксерокопированные бланки анкет и велела их заполнить.
– В случае необходимости мы сможем оповестить ваших ближайших родственников, – пояснила она, доставая из кармана халата пластинку жвачки «Джуси Фрут».
Я оставил свою анкету на полке и подошел к врачу. Я сказал ему, что попал в автоаварию. Осмотрев меня, он заявил, что у меня, скорее всего, сломана пара ребер и, возможно, нос. Медсестра дала мне две таблетки тайленола, патентованного средства от головной боли и простуды, велела запить их водой, а потом отправила к добровольцам, которые сидели в раздевалке для старшеклассников, где мне вручили ношеные джинсы, футболку и носки. Какая-то старушенция с подведенными глазами и яркой помадой на губах протянула мне пакет с надписью «Киванис, служба благотворительности», где лежали туалетные принадлежности, и подтолкнула к душу.
Помывшись и переодевшись в сухую одежду, я отправился в школьный актовый зал. Там мне налили слабенький кофе в пластиковую чашку.
– Вы уже зарегистрировались? – спросил загорелый пенсионер в шортах и сандалиях. – Регистрироваться нужно обязательно, тогда власти, в случае необходимости…
– Все в порядке, – сказал я, допив кофе. – Моя анкета у медсестры, которая помогает врачу, – добавил я, взяв свой кожаный саквояж.
Стресс, угрызения совести и законники разного толка убедили меня, что пора делать ноги.
Ураган способен из любого сделать бродягу. В то апокалиптическое утро человек, ковыляющий по шоссе с тяжелой сумкой, уже не казался серьезной угрозой американскому образу жизни. Я не прошагал и полквартала, когда рядом остановился сверкающий внедорожник, и обходительный менеджер какого-то местного клуба предложил свои услуги. Он спросил, куда я иду, и я сказал, что в Форт-Майерс-Бич.
– Сегодня вы туда не попадете, – покачал он головой. – Трасса I-75 и «Тропа Тамайами» еще закрыты. Только что слышал по радио. – Он брызнул себе в рот освежителем дыхания и похлопал пальцами по рулю. – Попробуйте в обход, через Иммокали. Я высажу вас на бульваре Рзндалл, а там уж как повезет!
Он хмурился, глядя на дождь, и все спрашивал у меня, позади самое худшее или будет еще хуже. Я лишь пожал плечами.
Джин пропал без вести, скорее всего умер. Так сказать, продал свою жизнь за пятьдесят баксов. Я остался жив. При мне удостоверение личности, дешевый пистолет и около полумиллиона долларов в инвестиционных монетах. О господи! На меня навалилось чувство вины, будто я угодил в лужу крови, и моя опустошенная душа впитывает эту кровь, как кусок хлеба, который макают в вино.
– А дождь все льет и льет! – вздохнул менеджер. – Как по-вашему, сегодня перестанет?
Мне казалось, что дождь будет идти вечно.
Он высадил меня у круглосуточного магазина на бульваре Рэндалл и пожелал всего хорошего. Я купил пачку сигарет и спросил у продавца, что ему известно об Иммокали.
– Это своего рода гетто для иммигрантов. Туристы туда обычно не заглядывают.
То, что надо! Я сразу воспрянул духом.
У обочины притормозил ржавый пикап техпомощи.
– Тебе куда? – спросил водитель.
– В Иммокали.
– Садись, подвезу.
Я опустился на сиденье рядом с ним и мгновенно заснул.
Через час он растолкал меня и объявил:
– Приехали…
Спросонья я не сразу сообразил, где я. Ах да! Это же Иммокали… А где твои вещи? – всполошился внутренний голос.