Страница 4 из 40
* * *
…Кончалась последняя гряда Курильских островов, слева по борту остался легендарный пик — Алаид. Шли к Первому проливу — воротам восточной Камчатки. Охотское море дымилось холодом: врезавшись кривым клинком в океан, Курилы отсекли от него теплые струи Куросио.
На десятый день после выхода из Владивостока замаячили камчатские сопки. Их ледовые вершины багряно сияли в лучах раннего солнца, охраняя подступы к тишайшей Авачинской бухте, на берегах которой Петропавловск.
ГЛАВА 2. ГОРОД "ТРЕХ БРАТЬЕВ"
– ГЛЕБ, приготовиться к встрече с Тремя Братьями! — вечно улыбающийся Серафим Вахомский, приложив к глазам ладони трубочкой, искал с помощью этого своеобразного "бинокля" что-то у входа в бухту. — Вот они!
Глеб, разглядывавший возвышающуюся справа на обрыве белую башню маяка, оглянулся. Вблизи берега из воды выступали три высокие остроконечные скалы. Они разнились только размерами — настоящие каменные братья. Далеко в глубине бухты, на заснеженном, круто поднимающемся в сопки берегу чернели домики.
"Петропавловск-Камчатский, портовый город, является административным, культурно-хозяйственным центром округа, с единственным на Дальнем Востоке незамерзающим, защищенным от ветров портом", — процитировал Сима. Перед отъездом на Камчатку он в Ленинграде запасся справочником и сейчас сыпал по всякому поводу цитатами из него: — "Население города: мужчин 765, женщин 425, лиц обоего пола — 1.190". По-моему, тут больше, а Глеб?
В глубине бухты, на заснеженном, круто поднимающемся
в сопки берегу, чернели домики…
Деревянная пристань, устроенная в маленькой бухте-"ковше", усыпана народом. Слышны приветственные выкрики, переливы гармошки, смех, гомон. Одни от избытка чувств машут платками, другие сосредоточенно пробираются поближе к краю пристани. Пароход — это письма, товары, новости. А главное, новые люди, те, что стоят сейчас на палубе стеной возле борта и жадно рассматривают незнакомый берег, шумную пеструю толпу.
Еще десяток минут — загремел якорь, заскрипел трап — и два потока людей смешались.
К Глебу и его товарищам подошли военные с зелеными петлицами:
– Вы не к нам?
– Нет, мы демобилизованные.
– Все равно, пойдемте, расскажете, что там на материке. Пообедаем заодно,
Казарма пограничников тут же, возле берега. Выше — главная улица, Ленинская, на ней всего лишь один двухэтажный дом, бывшая резиденция камчатского генерал-губернатора. Гуще строения между Никольской и Петровской сопками, заросшими снизу доверху березняком. Ряды складов с цинковыми волнистыми крышами.
За Никольской сопкой поблескивает большое озеро, отделенное от моря узенькой намывной косой, а еще дальше высится дымящаяся зазубренная вершина Авачинского вулкана.
По скрипучему деревянному тротуару подошли к казарме пограничников. Рядом с ней — физкультурный городок. Всюду порядок, чистота.
– Велосипедисты у вас есть? — поинтересовался Глеб.
– Во всем городе один велосипед, — рассмеялся пограничник.
***
– Демобилизованные красные командиры из Ленинграда. Пожелали на Камчатку, — представились назавтра председателю окрисполкома четыре друга. — Вот наше направление и проездные документы.
– Что ж, товарищи, вы очень кстати. Включайтесь, как говорится, с ходу в строительство самого срочного объекта– городской электростанции.
В самом деле, небольшая, мощностью всего в пятьдесят киловатт, электростанция была для Петропавловска, в ту пору насчитывавшего лишь двести пятьдесят домов, подлинной новостройкой. До нее электричество имелось только на радиотелеграфе.
Пока плотники возводили здание, демобилизованные заготавливали в лесу дрова, а позже включились в электромонтажные работы. Травин взялся за главный щит, а его друзья тянули уличную и внутреннюю проводки. Другая бригада устанавливала двигатель, маховик которого, кстати сказать, везли от порта до электростанции на сорока собаках — основном городском транспорте.
Зимой Петропавловск тих. Пароход, доставивший Глеба "со товарищи", забрал на материк большинство любителей длинного рубля. С советизацией Камчатки (выборы Советов вместо ревкомов начались тут только в 1925–26 годах) масштабы деятельности разного рода ловцов удачи, скупщиков пушнины, браконьеров, торговцев резко сузились. Дали по шапке и иностранным гражданам, имевшим на полуострове имущественные и прочие, выражаясь дипломатическим языком, "интересы". Из 275 иностранцев в округе осталось всего одиннадцать.
Забурлила общественная жизнь. В Петропавловске организовалось краеведческое общество со столь широкими задачами, что его можно смело назвать колыбелью многих научных учреждений, работающих сегодня на Камчатке. В обществе были отделы историко-этнографический, экономический, естествознания и географии, даже отдел социологии. Ему же принадлежал музей с краеведческой библиотекой. Была создана сейсмическая станция — первая на северо-востоке страны. Краеведы завязали связь с Академией наук, с геофизической обсерваторией Дальнего Востока, начали геологические изыскания. Это было общество энтузиастов, патриотов далекого края. Оно включало 150 действительных членов и 40 членов-корреспондентов, раскиданных от мыса Лопатки до Чукотского "носа" и далее по полярному побережью до самой Чаунской губы, — в те годы вся эта огромная территория входила в Камчатский округ.
Не удивительно, что Травин через несколько дней после прибытия в Петропавловск зашел в музей — главную резиденцию общества.
– Прошу записать меня в отдел естествознания и географии, — обратился Глеб к подвижному брюнету, члену правления общества Слободчикову.
– Ознакомьтесь, пожалуйста, с нашим письмом, — протянул тот областную газету "Полярная звезда".
"Открытое письмо ко всем культурным работникам об участии в изучении края, — пробежал Глеб первые строчки. — Основной задачей общества является распространение знаний о Камчатке, вовлечение широких масс населения в дело познания и изучения производительных сил Камчатского округа"… — Извините, я это читал, вот и пришел "вовлекаться"…
– Тогда отлично, — кивнул Слободчиков. — Сейчас закончу с подсчетами. Казначеем, понимаете ли, выбрали.
– У нас своего рода кооперация в вопросах финансирования научной работы, — продолжал спустя некоторое время казначей. — Окрисполком, Наркомпрос, Акционерное камчатское общество — АКО, но главный ресурс — инициатива…
Вскоре молодые строители электростанции стали своими людьми и в комсомольской ячейке. Молодежь горячо обсуждала будущее Камчатки. Правда, не всегда мечты становились явью, и вместо строительства транскамчатской железнодорожной магистрали, поднятой над тундрой с помощью эстакадного полотна, о которой мечтал Барболин, приходилось пока срывать лопатами косогор в конце главной улицы. В этом месте намечалась городская площадь.