Адепт

ГЛАВА 2

Понедельник, 7 апреля

Дэвид Браун отступил назад, увернувшись от удара. Второй джеб просвистел у него перед самым носом, которому раньше, судя по всему, везло гораздо меньше.

Нападавший, широкоплечий верзила с жутким южноафриканским акцентом, продолжал наступать, осыпая его градом ударов и осуществляя надежную защиту.

Дэвид снова шагнул назад. Его почти загнали в угол.

Он согнул левое колено и вильнул в сторону, сделав вид, что споткнулся. Потом проследил за реакцией партнера. Южноафриканец бросился его добивать. Как только соперник раскрылся, Дэвид, отразив новый джеб, резко развернулся на одной ноге и обрушил вторую на голову противника, свалив его с ног. Нападавший растянулся на мате.

Дэвид в испуге замер.

— Господи, Томми, прости! — воскликнул он виновато.

Томми приподнялся на одно колено, свесив голову и держась за ушибленное место. Его пальцы нащупали что-то мягкое.

— Черт, парень, ты меня грохнул по башке!

В голосе Томми звучала не столько злость, сколько уязвленное самолюбие. Он осторожно потрогал распухшее ухо, оценивая причиненный ущерб.

— Теперь я превращусь в уродину. Ванесса от меня сбежит! Дэвид рассмеялся.

— Правда, мне очень жаль, — сказал он.

Наклонившись ближе, он сравнил покрасневшее ухо Томми с его бледно-розовым собратом.

— На самом деле, мы их только немного уравняли.

Оба бойца все еще тяжело дышали и обливались потом. Томми сказал:

— Ладно, тебе просто повезло. На сегодня хватит. Помоги мне встать.

Дэвид рывком поднял Томми на ноги и хлопнул по спине.

— Может, еще пару раундов? Только без контакта, — предложил он. — Матч-реванш.

Томми беззлобно улыбнулся.

— Какого черта, мы деремся уже два часа. С меня довольно.

Они вышли из спортзала и направились в раздевалку. Через минуту оба стояли в душе.

Томми чуть согнул спину и, упершись рукой в стену, подставил лицо под тугие струи. Дэвид проявлял больше рвения, натираясь гелем для душа.

Томми отвернул голову от воды. Когда он заговорил, его акцент звучал уже не так заметно.

— Ты здорово работаешь в спортзале. Просто из кожи вон лезешь. Зачем?

Дэвид начал смывать пену.

— Ты тоже неплохо тренируешься.

Выключив душ, Дэвид отряхнул мокрые волосы. Его дыхание снова стало ровным, тогда как Томми все еще не мог отдышаться.

— Не так, как ты. Я в жизни не видел, чтобы люди так тренировались. Хотя на соревнования ты вроде бы не собираешься, — продолжал Томми. — Это правда, что у тебя нет ни одного пояса?

Дэвид направился к скамейкам в раздевалке.

— Кто тебе сказал? — бросил он через плечо. — В девять лет я получил синий пояс по дзюдо. Он у меня до сих пор где-то валяется.

Спустя несколько минут Дэвид попрощался с Томми и вышел на мокрую от дождя стоянку. Теперь на нем были темно-синие джинсы и черный свитер.

Проведя рукой по влажным волосам, он огляделся в поисках своей машины. Она стояла в дальнем углу площадки, припаркованная у фонарного столба; в тусклом свете уличной лампы ее синяя поверхность казалась почти черной.

Дэвид закинул за спину вещмешок и зашагал к машине. Мелкие капли дождя кололи ему щеки и блестели на ресницах, пока он не смахивал их рукой.

Забравшись в салон, Дэвид положил вещмешок на заднее сиденье. Он завел мотор, вытащил из «бардачка» мобильный телефон и нажал кнопку. Телефон запищал, информируя о поступлении новых сообщений голосовой почты. Дэвид прижал трубку к уху, выруливая одной рукой.

«Первое сообщение», — произнес автомат. Потом раздался усталый женский голос: «Дэвид, это Джуди. Позвони мне до девяти». Браун бросил взгляд на приборную панель: 9:45.

После глубокого вздоха голос продолжал: «А вообще-то знаешь что? Можешь не звонить! — Женщина заговорила более энергично. — С таким же успехом я… Короче, с меня хватит. Это все равно что жить… жить с зомби. Нет, конечно, ты милый парень и все такое. В конце концов, тебя трудно в чем-то винить. За одним маленьким исключением — тебе совершенно наплевать, если завтра я вдруг сдохну. Как я, по-твоему, должна себя чувствовать? Меня от этого коробит. И знаешь, что я тебе скажу? Сам ты сдохни».

Большая часть этой речи была произнесена человеком, который явно не привык ругаться. Голос женщины дрожал от избытка чувств. Еще пару секунд Дэвид слышал ее тяжелое дыхание, и связь оборвалась.

«Следующее сообщение», — произнесла машина. В трубке послышался чей-то смешок: «Господи, кажется, я проглотил осу». Говоривший мужчина закашлялся, и запись кончилась.

«Следующее сообщение».

Тот же голос: «Это Банджо, дружище. Мне кажется, эти твари чертовски опасны. Боюсь, придется делать трахеотомию. Я как раз прохожу осмотр». Женщина на заднем плане вставила: «Опять ты за свое?» Банджо продолжал: «Они хотят оставить меня на ночь. Если выберешь свободную минутку, навести старого друга. Приходи в палату интенсивной терапии в «Старом гусе», я здесь буду на искусственном дыхании, рот в рот». Женский голос снова перебил: «Даже не мечтай», — и мужчина повесил трубку.

Дэвид с улыбкой повернул к заведению, где сидел Банджо. Минут через десять он остановил машину и вылез из салона. Зайдя в ярко освещенный бар. Дэвид увидел у стойки Банджо, который неторопливо расстегивал красную ковбойскую рубашку. Похоже, он как раз показывал, что под ней, смазливой барменше лет сорока пяти.

— Кажется, я тут лишний, — бросил Дэвид вместо приветствия.

— Здорово, дружище. — Банджо поднял голову. — Что будешь пить?

Дэвид перевел взгляд на женщину за стойкой.

— Умираю от жажды. Принесите мне пинту воды, пожалуйста.

— И… — многозначительно протянул Банджо.

— И пинту «Боддингтонс», если не трудно.

— Мне то же самое, красотка. Кстати, Элен, если хочешь, тоже можешь попробовать кое-что очень аппетитное, — добавил Банджо, распахнув воротник рубашки и обнажив свою веснушчатую грудь.

Элен надула губки.

— Фу, убери это. Если уж акула не стала тебя есть, я и подавно не дотронусь, — прощебетала она и упорхнула в зал. Через минуту она вернулась и похлопала Банджо по руке. — Может, в другой раз, малыш.

Элен выдвинула ящик кассы и пробила покупку на пятьдесят пенсов.

Банджо указал на тихий столик у окна, Дэвид кивнул, и они направились с пивом через зал.

Банджо оглядел Дэвида с ног до головы.

— Черт, ты с каждым днем все больше смахиваешь на вышибалу. Осталось только обрить голову и сделать татуировку на плече.

— Скажи мне это кто-то другой, а не чучело в вороньих перьях, я бы обиделся, — парировал Дэвид.

Он поднес к губам кружку воды. Когда Дэвид поставил ее на стол, она была почти пуста. Он удовлетворенно вздохнул. Банджо склонился над своим пивом.

— Значит, снова весь вечер работал кулаками? Дрался с моряками и всяким сбродом? Если тебе так уж нужно упражняться — хотя ты знаешь мое мнение на этот счет, — лучше запишись на аэробику. Будешь танцевать под музыку и смотреть, как стройные цыпочки в лайкре трясут перед тобой задницами, — предложил Банджо и добавил: — Без обид.

— Ты видел, как я танцую. Представь меня трезвым и в трико, — возразил Дэвид. — Жуткое зрелище.

Банджо пробурчал:

— Жаль, ты не пришел раньше. Здесь был дядюшка Джесс. Помнишь моего дядю Джесса? Ну тогда, на выпускном балу?

Дэвида передернуло.

— Кошмар!

— Так вот, он сюда заявился. Так что не удивляйся, что я слегка не в духе. От него невозможно избавиться, пока он не вытрясет из тебя всю душу, — вздохнул Банджо.

— Помню, он всегда любил корчить из себя героя, — заметил Дэвид.

Банжо отпил из кружки.

— Как твое кругосветное путешествие? Надеюсь, сводки новостей не заставили тебя передумать?

— Ни в коем случае, — ответил Дэвид. — Просто придется скорректировать кое-какие вопросы с учетом, так сказать, местных условий.

— Например, если начнут бомбить как раз к твоему приезду? — уточнил Банджо.