Страница 69 из 119
2. Ограничение дискуссии внесением «контртезисов» нарушает право каждого члена партии предложить свой порядок дня, изменяющий или дополняющий тот, который намечен Центральным комитетом. Член партии, вносящий новые пункты в порядок дня, не сможет технически довести до сведения съезда свои предложения по этим новым пунктам, если одновременно не получит возможность изложить печатно и устно, что предлагает по этим пунктам и почему.
3. Если даже стать на путь бюрократического крючкотворчества передовицы ЦО [285], то и тогда всем очевидно, что обсуждение политотчета ЦК почти за два года его работы есть тем самым обсуждение всей его политики за это время, по совокупности. В партийном уставе нет и быть не может никаких ограничений, как именно члены партии находят более удобным для себя и для дела обсуждать деятельность ЦК.
В политотчете ЦК за два года неизбежно будут затронуты вопросы: о стабилизации капитализма, о социализме в одной стране, о китайской революции, об Англо-русском комитете, о линии Коминтерна, об опасности войны, о положении рабочего класса, о дифференциации в деревне, о роли частного капитала, о бюрократизме, о внутрипартийном положении. Именно этим вопросам, естественно, и посвящена наша платформа (которую можно назвать и «контртезисами»). Вот почему вся «аргументация» передовицы «Правды» шита белыми нитками.
4. Ссылка на то, что в истории нашей партии не было случая, чтобы какая-либо группа членов партии вносила перед съездом партии платформу по всем вопросам, является абсолютно неправильной. Ленинское руководство гарантировало партию от ошибок в общей линии руководства, и никому не приходило в голову писать бесполезные платформы по всем вопросам. В истории нашей партии до сих пор не было прецедента, чтобы ЦК, освободив себя на два года от контроля партии, наделал бы ошибок по всем основным вопросам общей политики нашей партии.
5. Попытки передовицы ЦО предписать членам партии, по каким вопросам они могут критиковать свой ЦК, а по каким нет, также не имеет прецедентов в истории нашей партии. Каждый член партии, который возьмет на себя труд сравнить трусливую и крючкотворскую передовицу от 11 сентября со статьями ЦО перед съездом в ленинский период ее истории, увидит воочию, как жалко, беспомощно и смешно выглядит теперь сталинская группа перед лицом миллионной партии и перед рабочим классом, когда ей приходится отвечать за свои ошибки и неудачи. Фраза насчет «делового обсуждения» вместо разбора принципиальных ошибок есть старый, давно всем известный прием всех оппортунистов, старающихся увильнуть от принципиальной критики своей ложной общей линии. Ленин тоже умел ценить деловую работу — но на основе правильной политической линии. В большевистской партии самый «деловой» способ обсуждения ошибок оппортунистов всегда заключался в том, чтобы уяснить рабочему классу внутреннюю связь данных ошибок и безжалостно вскрыть их социальные корни.
6. Оппозиции нет надобности дожидаться тезисов ЦК, чтобы подвергнуть критике ошибочную политику ЦК между двумя съездами. Мы знаем наперед, что будет преподнесено партии в этих тезисах. Они будут заключать в себе попытку прикрыть оппортунистические дела левыми или полулевыми словами. Весьма вероятно, что эти тезисы широко «используют» ряд мыслей и предложений из нашей платформы с тем, чтобы отделаться только их фразой. Это не помешает авторам тезисов возводить на нас обвинения, прямо противоречащие тому, что мы говорим в платформе. Самый же документ, из которого будут сделаны позаимствования и из которого будут приводиться цитаты в «грубой и нелояльной» полемике против нас, попытаются скрыть от партии.
Передовица показывает, что группа Сталина решила никакой дискуссии не допустить и XV съезд составить из одних секретарей. Мы не теряем надежды, что партия этого не допустит. За доведение до сведения всех членов партии наших подлинных взглядов, изложенных в нашем проекте платформы, мы будем бороться всеми доступными нам партийными средствами.
Г. Зиновьев, Л. Троцкий
12 сентября 1927г.
Верно: В. Гринберг (подпись)
Л. Троцкий:
Новые возможности Китайской революции, Новые задачи и новые ошибки
Главная забота Сталина—Бухарина состоит сейчас в том, чтобы доказать, что оппозиция по вопросам Китая была всегда до самого последнего времени совершенно солидарна с большинством Политбюро. На эту тему приказано трубить во всех секциях Коминтерна. Этот неожиданный поворот только характеризует всю глубину банкротства сталинской группы: вчера еще доказывали, что оппозиция по всем вопросам занимает, в отличие от Сталина—Бухарина, социал-демократическую, полуменьшевистскую позицию. А сейчас хвалятся тем, что Сталин и Бухарин делали и говорили точь-в-точь то же самое, что и оппозиция. Но так как все вчерашние писания еще не сожжены, то опровергнуть эту жалкую попытку прикрытия своих ошибок можно без труда.
Июльский Пленум 1926 года принял нижеследующую резолюцию:
«Пленум ЦК, одобряя деятельность ПБ и делегации ВКП в китайском вопросе, констатирует явно оппортунистические и отчасти прямо капитулянтские предложения оппозиции (Зиновьев, Троцкий) в этой области: отзыв тов. Карахана[286], отказ от КВЖД[287], выход из Гоминьдана. ЦК полагает, что такая позиция имела бы смысл лишь при полной ликвидации национально-революционного движения в Китае...» и пр.
Если «китайская» политика оппозиции уже до июля 1926 г. была «оппортунистической и отчасти прямо капитулянтской», как же можно теперь говорить, что политика в китайском вопросе проводилась единодушно? Вряд ли стоит останавливаться на вопросах об отозвании тов. Карахана и о мнимом отказе от КВЖД. Гвоздь вопроса — отношение к Гоминьдану. Резолюция обвиняла оппозицию в стремлении порвать с Гоминьданом. Оппозиция заявляла, что она готова к блоку с Гоминьданом, к соглашению с его низами, при условии полной и подлинной самостоятельности компартии, ибо эта самостоятельность есть вообще первая буква в азбуке большевизма. Борьба по этой линии шла с 1925 г. Эта борьба отмечена в бесчисленных резолюциях, шпаргалках и статьях большинства, где точка зрения оппозиции называется капитулянтской именно на том основании, что оппозиция требовала самостоятельности компартии как предпосылки всей революционной политики.
Оппозиция разоблачала ложную политику по отношению к Чан Кайши. Если не всем известны соответственные выступления в Политбюро или в ЦК, то широко известно выступление тов. Радека в Колонном зале 5 апреля. Наиболее законченным выражением оппортунистической слепоты была на этом собрании речь тов. Сталина, стенограмма которой скрыта от партии до сего дня. Достаточно напечатать эти две стенограммы — Радека и Сталина, чтобы пропала всякая возможность говорить о том, будто оппозиция не возражала против чанкайшистской линии Сталина.
После переворота Чан Кайши в мае 1927 г. оппозиция внесла на Пленум Исполкома Коминтерна следующее предложение:
«Пленум поступил бы правильно, поставив крест на резолюцию Бухарина и заменив ее резолюцией из нескольких строк:
Крестьянам и рабочим не верить вождям левого Гоминьдана, а строить свои Советы, объединяясь с солдатами. Коммунистической партии обеспечить свою полную самостоятельность, создать ежедневную печать, руководить созданием Советов. Земли у помещиков отбирать немедленно. Реакционную буржуазию искоренять немедленно. С изменяющими генералами и вообще контрреволюционерами расправляться на месте. Общий курс держать на установление демократической диктатуры через Советы рабочих и крестьянских депутатов.»
Это предложение лишь кратко резюмировало целый ряд предшествовавших документов, вносившихся оппозицией в Политбюро. Много времени было упущено. Если бы, однако, Исполком Коминтерна в мае 1927 г. принял предложение оппозиции, чтобы проводить его на деле, мы не имели бы второй уханьской главы, которая по позору превосходит первую чанкайшистскую. Мы были бы сегодня неизмеримо сильнее.