Страница 54 из 87
Странные эти мужики! Прямо тебе рыцари: была бы я не Михаилова жена, давно бы меня уже в постель уволок! Я поежилась под шалью, он обнял меня легонечко, я прислонилась к нему… Ну, а дальше все пошло по известному сценарию…
Месть моя удалась! Я еще его напоследок кобелём обругала. Он весь был какой-то потерянный, жалкий. Ничего, дружок, чтобы месть была полной, я еще и Кате твоей расскажу, как ты без нее на жену друга набросился!
А вообще-то, месть местью, а кому и за что я отомстила? У Мишки с Катей, я уверена, ничего нет и не будет — оба блаженные. Павлу? Так он никогда и не узнает. Кому же? Так вот и получается, что только себе самой! Вот так месть!
Михаил. 1948, 23 февраля
Сегодня опять были с Катериной в гостях у Буслаевых,
отмечали День Красной Армии. Катерина начала свой обычный флирт с Юрием. Остальные гости все были чем-то заняты. Мы с Катей Буслаевой оказались одни, без какой- либо компании. Катя предложила мне выйти, проветриться, я согласился. Она нашла Юрия, заигрывающего с моей Катериной, и сказала ему, что мы выйдем прогуляться.
Мы оделись и вышли. Падал мягкий, ласковый снег, который звонко скрипел под ногами. Мы шли долгое время молча, Катя взяла меня под руку и держалась за меня крепко- крепко, будто ища какой-то защиты от кого-то.
Потом она заговорила:
— Со мной недавно говорила твоя Екатерина…
— О чем она могла с тобой говорить? Вы ведь такие разные люди!
— Она сказала мне, что Юрий подонок и бабник, что он меня не любит…
— Ну, Катенька, не принимай это близко к сердцу. Я думаю, что Юрий нормальный мужик, ну, заигрывает с женщинами, но я думаю, дальше этого не идет.
— Но твоя Екатерина рассказала мне, как он соблазнил
ее…
— Ну, что тебе сказать…
— Знаю, знаю, Екатерина твоя — тоже тот еще подарок!
Тут она замолчала, потом остановилась, повернулась
ко мне лицом и вдруг разрыдалась:
— Миша!.. Спаси меня! Мне надоела вся эта грязь, все эти измены. Хочешь, я брошу к чёрту Юрия, заберем Сережу и будем жить с тобой? Я Юрия не люблю, да и он меня не любит. Он за любой юбкой готов приударить. В этом твоя Екатерина права. Я ему просто удобна: скандалов за его похождения ему не устраиваю, да вдобавок еще "на безрыбье" он просто использует меня… Пойми, что для меня это каждый раз просто-напросто насилие!
Я знаю, что у тебя, может, нет ко мне настоящей любви, той которая все сжигает в своем пламени. Но тебе со мной будет все равно лучше, чем с твоей Екатериной… Она тебя совсем не любит. Да ты и сам это знаешь…
— Успокойся, успокойся, Катя… Ты все преувеличиваешь. Юрий такой же, как и другие. А Катя… Ну, что с ней поделать?
— Нет, нет, я больше так не могу… И детей у нас с ним нет. Он панически боится потерять свою свободу и удобства этакой холостяцкой жизни женатого мужчины. Смешно, да? — Сказала она, продолжая заливаться слезами и всхлипывая. — У меня в жизни нет никакой отдушины. Вся моя жизнь — пустота…
— Катенька, Катюша, ну, успокойся! Ты добрая, светлая, чистая. Все будет хорошо. Не может быть, чтобы у такого человека, как ты, все было плохо. А нам вместе, eсли мы даже и решились бы на совместную жизнь, не было бы хорошо так,
как ты думаешь: нельзя любовь заменить состраданием и чувством благодарности. Давай мы и дальше будем любить друг друга, как брат и сестра. Мне большего и не надо, да большего я и не заслуживаю…
Мы вернулись вскоре. Остаток вечера мы провели вместе. Я старался делать все, чтобы Катеньке было легче справиться со своим ужасным настроением.
Не печаль глаза, не надо! Время лечит всё и вся… Только сердца канонаду Вот никак унять нельзя!
Мы с тобою — вне пространства. Мы с тобою вне времён. Остальное, как ни странно,
И без лиц, и без имён…
ПРИТЧА О ПРОРОКЕ: Тайная вечеря
Настал же день опресноков, в который надлежало заклать пасхального агнца, и послал Пророк Петра и Иоанна, сказав:
— Пойдите, приготовьте нам есть пасху.
Они же сказали ему:
— Где велишь нам приготовить?
Он сказал им:
— Идите в город, и при входе вашем в городские ворота,
попадется вам навстречу человек, несущий кувшин воды. Последуйте за ним в дом, в который войдет он, и скажите хозяину дома: Пророк вопрошает тебя, где комната, в которой бы он мог есть пасху с учениками своими? И покажет тот человек вам горницу большую и уже устланную, где вы и приготовьте.
И пошли ученики Его, и пришли в город, и нашли того,
про которого Пророк сказал им, и приготовили пасху.
И собрались ученики с Пророком своим в саду
Гефсиманском, и принялись за трапезу пасхальную.
Пророк долго оставался в неведении касательно отношений между Магдалиной и юным Иоанном, поскольку они тщательно скрывали все от глаз его и глаз учеников его. Однако тайное рано или поздно становится явным. Первым заметил сие Иуда и заболел душою за Учителя. Опечалился он, что грешная земная жизнь
неотвратно уводила Пророка прочь от его же собственного учения, погружая его в суету мирскую.
Прозрел в конце концов и Пророк, заметив взгляды
вязкие и неотвязные, коими обмениваются Магдалина с
Иоанном. И решил он испытать Иоанна, сказав:
— Брат мой наилюбимейший, приди, возляг на грудь мою, как раньше ты это делал.
Смутился Иоанн, но отказать Пророку не смог, пришел и
возлег на грудь его.
— Какой недуг тебя мучит, брат мой? Ты весь, как в огне… Дай налью тебе кубок вина холодного, от коего
полегчает.
Взял Иоанн кубок серебряный в руку правую, а рука дрожит, едва вино не выплескивается на белый хитон Пророка. Пьет Иоанн, а зубы по кубку стучат, будто холод его пронзает, а не жар. Не выдержал Иоанн пытки такой, вскочил и убежал.
И тут подошел к Пророку Иуда и сказал ему шепотом:
— Есть у меня слово к тебе, Пророк. Выйдем в сад, где нет ни лишних глаз, ни ушей лишних…
Вышли они в сад, и тут Иуда, склонив голову, говорил:
— Ты Учитель наш, твое учение нам, твоим ученикам,
всем в души проникло, да и среди людей распространяется оно, как по сухой степи огонь, подгоняемый ветром. Скоро не останется и уголка на земле, где бы не нашло учение твое своих последователей.
Но сам ты, того не ведая, отходишь от самого себя, от учения своего, погружаешься в суету житейскую. А ведь кто, как не ты, учил нас, говоря: "Никто не может
служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть".
Завяз ты, как конь с повозкой в топи болотной, в своих отношениях с блудницею Магдалиной. А теперь
узнал ты и то, что Магдалина предала тебя с младшим
твоим братом, Иоанном. Мирские невзгоды заслоняют для тебя учение твое, и не в силах ты совладать с собой.
Гибнет, гибнет идея, ради которой все мы готовы пожертвовать всем, даже жизнию своей. Что же делать